— Ты прав, мой наряд может обмануть только невнимательный взгляд, но не ищи в этом злого умысла. Просто в тавернах и на постоялых дворах удобнее быть молодым проходимцем, чем бродячей девчонкой.— Соня посмотрела на Шаваша, пытаясь понять — верит он ей или нет.— Если ты настаиваешь, я, конечно, уйду. Мне не привыкать к одиночеству. Я и с кобылой могу поговорить. Поверь, за время странствий мы научились прекрасно понимать друг друга,— она грустно улыбнулась.
Шаваш не сводил взгляда с бегущей под копытами коня дороги.
Рассказ Сони развеял его подозрения — в сущности, рядом с ним оказалась бесприютная, совсем молоденькая девушка, и судьба ее так же неопределенна, как судьба его родной дочери.
— Чья же злая воля выбросила тебя одну на проезжую дорогу? — Голос кочевника потеплел.— Где твои родные?
— У меня никого нет.— Теперь нахмурилась девушка, она не любила говорить о своей семье.— Никого нет среди живых.
Шаваш сочувственно покачал головой. Сам он жил в постоянном страхе за свою дочь, над которой висел рок, но обстоятельства жизни его спутницы оказались еще хуже — за нее даже некому было бояться.
— Ну что ж, у нас говорят — хороший попутчик сокращает дорогу,— кочевник протянул Соне руку.
Ощутив крепкое рукопожатие, девушка почувствовала, как внутри исчезло мучительное напряжение. Теперь впереди несколько дней спокойного пути — не надо притворяться, следить за собой и всеми, бояться разоблачения, которое могло закончиться серьезными неприятностями.
Некоторое время они ехали молча. Каждый думал о своем, и молчание не было тягостным. На своей невысокой крепкой лошадке всадников догнала Дэли.
— Вы что, поссорились? — Она перевела взгляд с Сони на отца.— Что-то вы тут так бурно обсуждали, а теперь молчите.
— Ну, мы же серьезные люди,— Шаваш погладил ладонью окладистую бороду,— мы не можем без остановки болтать, как легкомысленные девочки.
— Значит, вы не ссорились,— сделала вывод кочевница,— а то я приехала защищать Темира.
— Твоя новая подружка совершенно не нуждается в защите,— мужчина снисходительно улыбнулся дочери.— Она и сама за себя может постоять.
— Подружка? — Глаза Дэли стали круглыми от удивления.
— Ну да,— подтвердила Соня.— Просто я оказалась одна и решила, что так в пути будет проще. Ты простишь мне этот обман?
Дэли, поняв, как ошиблась, стала медленно краснеть. Румянец, проступая сквозь смуглую кожу, постепенно окрашивал щеки, лоб, шею и даже уши. Закусив губу, девушка медлила в нерешительности, но через мгновение уже весело рассмеялась и обняла Соню за шею.
— Мы никому ничего не скажем,— Дэли уже простила и забыла обман.— Пусть это будет наша тайна.
— Хорошо, хорошо, хохотушка, а теперь оставь нас.— Шаваш внимательно поглядел на дорогу.— Я хочу поговорить с твоей подругой. Для всех остальных ты по-прежнему будешь Темиром. Поверь, у нас не принято задавать лишних вопросов.
На сей раз девушка не стала возражать отцу. Съехав на обочину, она остановилась, поджидая повозку, в которой ехали ее приятельницы.
— Темир, ты говорил, что недавно уже ехал по этой дороге. Расскажи, что тебе запомнилось,— обратился предводитель кочевников к своей попутчице.
— Я ехал с купеческим караваном, Шаваш. Караван-баши Ормуз был старый и опытный. Он выбирал удобные стоянки, где было много травы для лошадей и хорошая вода. Мы ехали с сильной охраной, но разбойники все-таки напали на нас в горах.— Соня задумалась.— Жители большого селения Бахруз, что лежит за горными перевалами, думаю, заодно с разбойниками.
— Все по-прежнему,— усмехнулся Шаваш.— Горцы не меняют своих привычек.
— А недалеко отсюда нам встретились самозванцы, выдававшие себя за сборщиков налога. У них оружие и одежда, как у настоящих стражников. Они попытались взять с нас деньги, и немалые, на борьбу с разбойниками.
— Да, раньше такого не было. А как вы узнали, что это самозванцы?
Соня замялась. Кочевник сделал ей знак, прося помолчать, и стал пристально вглядываться вдаль. Вдруг он привстал на стременах и, обернувшись, что-то громко крикнул. Караван остановился.
— Впереди отряд воинов. Если мы им нужны, пусть подъедут сами.
Стражники не заставили себя ждать. Всадники в латах, вооруженные копьями и саблями, перегородили дорогу. Начальник отряда подъехал к Шавашу.
— Эй, руми, далеко собрались?
— Далеко, мой господин,— миролюбиво ответил Шаваш.— Сейчас через горы, а дальше в сторону Лагоша.
Соня осмотрела латников, но так и не увидела ни одного знакомого лица.
— В горах орудует шайка разбойников, но я думаю, что с вами они не станут связываться. Они поджидают богатые караваны.— Начальник стражи пытливо смотрел на Шаваша близко посаженными глазами, видимо решая, сколько можно потребовать с этого кочевника.
— Спасибо за предупреждение, благородный воин. Мы постараемся избежать встречи с горцами,— усмехнулся собеседник, пряча насмешку за церемонной вежливостью.— К тому же разве ты не замечал, что чаще попадают в беду путники, идущие в Асгалун, а не обратно?
— Ну, с теми, кто идет с гор, мы уже не можем поговорить,— резонно заметил стражник.— Но по эту сторону перевала мы постоянно слышим о безобразиях горцев. Здешнее начальство решило построить на дороге укрепление, и поэтому введен специальный сбор со всех проезжающих.
— Любезный, когда я с караваном ехал в Асгалун, стражники пытались взять с нас подобный сбор, но оказалось, что это были самозванцы.— Соня подъехала вплотную к нему и достала посольский знак Счастливчика.— У нас есть разрешение беспрепятственно проезжать по всем дорогам и право не платить никаких сборов.— Она показала золотую пластинку с изображением льва.
— Да, это знак государственного чиновника,— подтвердил стражник,— но я его здесь не вижу. Откуда у тебя это?
— Я и есть государственный чиновник и выполняю особое поручение,— не смущаясь, заявила девушка,— а отчитываться перед сельской стражей, как ты, надеюсь, знаешь, не обязан. Я постараюсь, милейший, чтобы правитель Испархангей, да продлятся его годы, узнал о произволе, царящем на дорогах в подвластных ему землях. Из-за таких, как вы и ваше начальство, великий Асгалун скоро превратится в бедную, всеми забытую деревню. Скажи-ка мне свое имя!
Услышав подобную речь, начальник стражи опешил. Он очень сомневался в правах этого молодого горластого парня на знак посла, но кто знает… Старый служака решил подчиниться.
— Извините, мой господин. Тут какая-то ошибка. Конечно, и вы, и ваши люди могут ехать.— Он дал знак отряду освободить дорогу, благоразумно решив, что отыграется на следующем караване.
