С местом она угадала: холеный парень пошел к зданию, хотя и не к парадному входу с вывеской «Домашний приют», а свернул за угол, где ждала небольшая, но очень внушительная металлическая дверь. Он постучал несколько раз, и в двери открылось окошко.
– Что бы ни случилось, держитесь рядом, – нагнулся к ним Антар. – Ничего не говорите и держитесь позади.
Возражать Виктория не стала. Ей вообще не хотелось быть здесь, но когда дверь отворилась, она стала подниматься по крутой лестнице. Все молчали, в тишине раздавался лишь скрип ступеней. Где-то за ними слышался плеск воды и переливистый женский смех. Сквозь щели в стенах набегал липкий пар, вздохнуть удавалось с трудом.
Когда лестница закончилась, Виктория с облегчением выдохнула. За очередной дверью оказался коридор с красным ковром, упиравшимся в широкие двери, которые молодой человек открыл с завидной грацией. Сама Виктория бы ни за что так не сумела.
Широкий зал был заполнен золотистым свечением от солнечных лучей, проходящих сквозь цветное стекло витражного окна. То тут, то там виднелись мозаичные рисунки с откровенными изображениями. Пожалуй, Виктория впервые видела, чтобы кто-то использовал дорогие витражи для похабщины. Впрочем, украшения стали интересовать ее в последнюю очередь.
У стен, в креслах, даже втором ярусе, где было что-то вроде галереи, стояли люди самого ненадежного вида. Больше всего Викторию беспокоили двое с ружьями наверху. Она была уверена, что они возьмут Антара на прицел очень быстро.
Взгляд метнулся назад, но двери успели закрыть. Сердце вновь начало подпрыгивать в груди, а в голове зашумело. Один Антар стоял как ни в чем не бывало, в своем привычном плаще, заткнув руки за пояс. Он молча выжидал, глядя перед собой на гоблина в кресле напротив. Гоблин был седым, что можно было встретить не так уж часто среди его народа. Чтобы возвышаться над тяжелым дубовым столом, ему приходилось сидеть на подушке, но Виктория даже не думала улыбаться, глядя в его колкие, маленькие глаза.
– Знаменитый герой, – вкрадчивым голосом произнес гоблин, в ушах у него сверкнули серьги. – Это честь для меня. Гляжу, пришел не один.
Гоблин ощупывал своих гостей глазами, будто собирался огласить цену каждого. Виктория скрестила руки, пытаясь продемонстрировать уверенность. Имва замер так, словно готовился к прыжку.
«Надеюсь, он не сделает глупость. Может, предупредить? Но не кричать же на глазах у всех?»
Впрочем, амеван не двигался. Возможно, его просто парализовало от страха. Легко понять, учитывая мрачные физиономии мужчин вокруг и направленные на них ружья. Антар тем временем молчал, но гоблина это не смущало.
– Прошу, не обращай внимания на этих людей. Простая мера предосторожности. Мы все очень многое слышали о тебе. А кто-то даже почувствовал на себе твой горячий нрав.
Странно, говорил он не как гоблин, обрывками фраз, а вполне по-человечески. Еще удивительнее было видеть гоблина во главе человеческой банды. Вне всякого сомнения, перед ними и был господин Бартес. Антар продолжал молчать, и сердце Виктории забилось еще чаще. Это мрачное молчание не предвещало ничего хорошего.
– Когда мне донесли, что кто-то уничтожил мою таверну, я был в бешенстве. А когда этот славный юноша рассказал мне, что узнал в нападавшем самого Рантара Два Топора, признаюсь, я испугался. Но потом я начал думать, сопоставлять факты. С каждым днем мне нашептывают все больше, что знаменитый герой покинул королеву и она без устали его ищет. Но почему он ходит в шляпе, почему о его присутствии не гудит каждый кабак? Уж в кабаках я разбираюсь. И тогда я понял, что слухи не такие уж слухи. А раз предо мной сейчас стоит сам Рантар, значит, я оказался прав.
Виктория посмотрела на паренька, стоявшего у стены. Кажется, он был напуган сильнее, чем она. Антар долго смотрел на парня, и ей показалось, что Антар превратился в натянутую струну, хотя в его положении ничего не изменилось.
Гоблин наклонился вперед, поигрывая яблоком на столе. Найти спелый фрукт в это время года было весьма непросто. Кажется, тягостное молчание понемногу начало выводить Бартеса из себя.
– Ничего не хочешь сказать?
– Ты сам вызвал меня на разговор, – пожал плечами Антар.
– Вызвал, но вижу, ты не из разговорчивых. Тогда сразу к делу. Не хочешь, чтобы королева прознала про тебя? Выполни работу. Ходил по городу, видел красные тряпки? Город мой. Мир изменился, а кто цепляется за старое – дурни. Я прожил долго, знаю, как делаются дела. Они этого не уяснили. Значит, пусть видят, кто в городе главный.
Антар продолжал молча смотреть. Еще немного, и Виктория сама бы заорала на него. Ишь ты, играет на нервах. Да она скоро в обморок свалится! Зачем было соглашаться приходить, если все время молчишь?
– Сомневаешься? В городе про тебя знаю только я. Парень никому не сказал и не скажет.
Гоблин щелкнул пальцами, и прежде, чем парнишка успел хотя бы моргнуть, к нему подошел один из мужчин и свернул ему шею. Тело с глухим звуком упало на пол. В ушах у Виктории стало нестерпимо стучать, а перед глазами все поплыло. А потом в голове зазвучал писк. Тот самый, после которого она обычно оказывалась в другом месте. Усилием воли она заставила себя собраться с силами и отвернулась. Хотелось сделать глубокий вдох и не получалось. Ей снова показалось, что она видит старика уголком глаза, но рядом никого не было.
– А остальные? – Воин кивнул на подручных гоблина.
– Когда языка нет – трудно болтать.
– Если это все, то я пошел.
Антар развернулся, но тут гоблин ударил рукой по столу, и его яблоко подпрыгнуло, покатившись вперед.
– Я похож на пустослова? Скоро этот город станет моим, и если ты собираешься тут остаться хоть на час, то советую согласиться. Я знаю таких, как ты. Руки чешутся. Не хочешь заводить друзей? Старайся хотя бы не нажить врагов.
Антар смотрел перед собой, и у Виктории была возможность взглянуть в эти холодные глаза. Антар думал, и она надеялась, что не увидит в очередной раз, как сверкают его топоры. Ей хватало воспоминаний, что всплывали в голове о прошедших днях. Шум в ушах снова начал нарастать, и Виктория вцепилась пальцами в накидку.
– И что ты сделаешь, если я сейчас уйду? – спросил Антар, не поворачиваясь. – Убьешь меня? Если я тот, кем ты меня считаешь, догадайся, что сделает с тобой королева-мать, когда узнает. Ты сожрешь весь свой сраный бордель по кусочку, давясь гвоздями. Я ухожу.
Антар распахнул двери так, что они бы могли слететь с петель, и вышел вон, следом выскочил Имва. Как бы Виктории ни было страшно поворачиваться спиной к убийцам с ружьями, она тоже выскочила прочь. Гром выстрелов не раздавался, никто не выбегал, звеня оружием, и когда они оказались снаружи, Виктория с удовольствием втянула ртом свежий воздух. Головная боль отступила.
Антар шел, как ураган, словно сам ветер решил нести его на своих плечах, и Виктории приходилось чуть ли не бежать следом. Она сделала знак Имве, чтобы тот не отставал, но, похоже, он сам торопился уйти как можно дальше от громады, бросавшей тень на их фигуры. Сначала Виктория озиралась, но никто их не преследовал, и она немного успокоилась.
Они шли, миновав еще одну площадь, на которой сколачивали настилы и козырьки. Такое Виктория уже видела. Театральные подмостки. Между нормальными каменными домами протягивали цветные ленты. Да и штандартов с красной розой висело больше обычного. В городе явно намечался праздник.
С тоской Виктория подумала, что уже неизвестно, сколько не видела даже простого уличного представления и никак не веселилась. Даже если это случалось, то она все забыла. И, судя по тому, как Антар несся домой – в ближайшее время праздника она не увидит.
А между тем многие лоточники уже выставляли товары, предлагая все, начиная от маленьких закусок и заканчивая украшенным оружием. Виктория лишь мельком могла рассмотреть товары. Да и какой смысл? Денег все равно нет. Но тут она заметила, что Имва отстал, зависнув напротив одного из торговцев. Амеван смотрел прямо перед собой, схватившись за свой кулон. Когда Виктория подошла, то увидела мелкие сувениры, которыми торговал гоблин в цветастом цилиндре.
