грязная лужа привела с собой мастера Лицуна из Джобэ, почтенного купца. Он только что вернулся из очередной торговой поездки в Мальвану. Во время предыдущей поездки он встречался с чародеем Гуламом и его чела Рао. И вот он уверяет меня, что человек, который стоит перед тобой и выдает себя за Рао, – самоз ванец!
– Невыразимое величество, – вскричал Тога, – эта кучка пыли располагает доказательствами, что человек, называющий себя Рао, и есть Рао на самом деле!
Выслушай, повелитель вселенной!
Из просторного рукава Тога вытащил бумагу с рисунком, по которому он установил личность Керина в Котейки. Несколько шей, в том числе и императорская, вытянулись, чтобы разглядеть портрет.
– О повелитель вселенной, не слушай Тогу, известного своим пристрастием к варварам! Кто угодно может нарисовать что угодно. Откуда мы знаем, что это не он сам намалевал?
– Лжец! – завопил Тога. – Слепой осел, ты же сам дал мне эту бумагу, чтобы установить личность варвара!
– Ах ты белый кролик, вечно раболепствующий перед грязными чужеземцами!
– А ты – просто грязь!
– А ты – хуже, чем грязь! – орал Аки.
Оба визжали и размахивали кулаками.
– Заткнитесь оба! – рявкнул император. – Ползите на брюхе и умоляйте мое величество о прощении!
Оба чиновника тут же замолчали и плюхнулись на пол, бормоча:
– О всесветный правитель, прости эту кучу испражнений… О заместитель богов, не гневайся на этого грязного слизняка…
Через несколько минут Дзучен сказал:
– Хватит! Встаньте и продолжим заниматься делами. Поднесите рисунок поближе. Да, он в самом деле в точности повторяет черты вот этого мастера Рао – разве не похож, Аки?
– Теперь, всмотревшись внимательнее, – ответил Аки, – я вижу, что похож. А ты что скажешь, мастер Лицун?
– Да, похож, – сказал тот, – но если этому отвратительному червю будет позволено высказать свое мнение, то рисунок похож и на настоящего, мальванского Рао. Если тот, кого мы здесь видим, – настоящий Рао, то его, должно быть, чем-нибудь отбеливали. Другой Рао, которого я видел в прошлом году, был смуглым – как будто его выкрасили соком грецкого ореха.
Император с ужасной ухмылкой уставился на Керина своими узкими глазами:
– Ну, настоящий или самозваный мастер Рао, что ты на это скажешь, чтобы мы не приговорили тебя к расчленению путем сотни разрезов?
Керин открыл было рот, но несколько секунд не мог издать ни звука – такой ужас парализовал его! Но вот ему все-таки удалось справиться с собой:
– Твое небесное величество, это правда, что моя кожа была смуглее, когда я отправился в путь. В той части Мальваны, откуда я родом, люди обычно светлее, и их кожа темнеет лишь от тропического солнца на юге. Так как более трех месяцев я путешествовал и большую часть времени проводил в тени, моя кожа стала светлее.
Повернувшись затем к Лицуну, он быстро произнес по-мальвански фразу, которую несколько раз проговорил про себя:
– Тебе больше нравится наша северная погода после жары?
Купец не смог сразу ответить, и Керин спросил:
– Ты и теперь сомневаешься, что я настоящий мальванец?
Лицун развел руками:
– Он вроде бы свободно изъясняется по-мальвански, но с акцентом.
– В моей провинции именно так говорят, – заявил Керин.
– Похоже, разобраться в этом не так просто, – проворчал император. – Не будем спешить с окончательными выводами, исследуем дело подробно и беспристрастно. Кого же назначить следователями?..
И тут вспотевший Дзучен, машинально раскрыв веер, в рассеянности обмахнулся им. Воздух колыхнулся – император мгновенно исчез! Веер со стуком упал на возвышение трона.
Со всех сторон раздались крики изумления и ужаса. Стражники, стоявшие у трона, выхватили сабли из ножен и забегали вокруг, заглядывая во все щели, как если бы ожидали, что оттуда на них набросится убийца.
– Мастер Рао, – пронзительно завопил колдун Ошима, – хватай быстро веер и книгу!
Мозг Керина работал с лихорадочной быстротой, и юноша мгновенно понял смысл этого приказа. Тот, кто владел веером, мог устанавливать свои условия игры. Он снова вскочил на возвышение трона, подобрал веер и взял книгу, лежавшую на подлокотнике трона.
– Давай сюда! – крикнул Ошима, протягивая к нему руки.
– Зачем? – спросил Керин. – Ты хочешь сделаться императором?
– Нет, болван! Чтобы я проводил свою жизнь, участвуя в церемониях, выслушивая просьбы и допрашивая шпионов? Чушь! Да и чужеземный варвар вроде тебя императором стать не может. А вот если мы вернем Дзучена, он, возможно, нас отблагодарит!
– Я сам его верну, – решил Керин.
Он открыл книгу и сообразил, что она вся была написана куромонскими иероглифами, из которых ему были известны десятка два.
– Держи! – сказал он, протягивая книгу колдуну. – Нам нужно действовать вместе. Ты мне скажешь, как стучать, а я постучу.
– Наконец-то сообразил, как я вижу, – презрительно проворчал Ошима и стал листать книгу. – Ну вот: «император», три раза слева, три раза справа, четыре раза по лбу. Да нет же, идиот! «Слева» означает, что ты должен держать веер правой рукой и стучать по левому локтю, а не хвататься левой рукой за веер!
Керин простучал рекомендуемую последовательность. Воздух снова с шумом заколыхался, и на троне материализовался плотный пожилой человек в простом зеленом халате поверх черных шелковых штанов. На голове у него была круглая старомодная шляпа, на тулье которой сверкал бриллиант величиной с небольшое куриное яйцо.
Керин отступил назад:
– А вы кто такой?
Человек на троне выпучил глаза и забормотал:
– Кто осмеливается… что… где мы? – Он осмотрелся вокруг: – Похоже на наш трон для аудиенций… в нашем Недоступном дворце… но как-то все по-другому… и одеяния, и украшения… и ни одного знакомого лица.
Эй ты, юный варвар!
Его речь казалась слегка архаичной.
– Что, сударь? – откликнулся Керин.
– Кто ты такой?
– Мальванец Рао, посланный королем Мальваны к императору.
– Какому императору?
– Его императорскому величеству Дзучену.
– Но ведь это мы – император, император Цотуга Четвертый… по крайней мере мы им были. Как ты это объяснишь? Мы спокойно играли в сачи с нашим премьер-министром, как вдруг пш-ш-ш-ш! – и вот мы здесь.
– Сверхчеловеческий владыка, – заговорил Ошима, подняв голову, – позволь этой куче нечистот все объяснить.
– А ты кто такой?
– Императорский колдун Ошима, о всемогущий. Помнит ли твое несказанное величество о волшебном веере, который привез мальванский аскет?
– Да. Мы начинаем понимать. Проклятый Замбен, должно быть, подменил веер и заставил нас исчезнуть.
А сейчас нас вернули. Какой теперь год?
– Шестой месяц года Верблюда в цикле Черепахи, – ответил Ошима.
– Значит, прошло не меньше двух веков, – задумчиво промолвил Цотуга. – Все наши современники за это время должны были умереть, включая нашу злоязычную жену. А кто, как говорит этот мальванец, теперешний император?
– Дзучен Первый, твое величество. Понимаешь, он по рассеянности сам себя
