нотки.
И я понимал, что насадить он сегодня очень хотел, но не совсем голову, и не совсем на пику. Его планы разрушились, девушка оказалась двойным агентом. И он не мог простить себе, что повёлся на классическую уловку.
«Сахарная наживка, — подумал я. — Сработала как часы, хоть и вышла из строя».
Ляся покорно села на пол, изображая погибшую, а Джонни подошёл к Шену и зловеще над ним навис. Ноздри расширялись, глаза испепеляли.
— Сейчас начнёт спрашивать, где детонатор… — вырвалось у меня.
— Флаг… — поправила Руби.
— Угу, он самый.
— Но Шен не в курсе, так что нечего бояться.
Джонни же вместо того чтобы начать диалог, обошёл Шена со всех сторон. Он рассматривал пленника и, возможно, готовил речь, продумывал стратегию, как вдруг его взгляд упал на камеру, через которую мы за ним наблюдали.
— Блин… — вырвалось у Терра. — Сейчас мы останемся без «глаз».
Через мгновение огромная рожа Персиваля заняла весь кадр, искажая пропорции и делая его настолько же уродливым внешне, насколько он был уродлив внутри. Потом изображение исчезло.
И через несколько мучительно долгих секунд на моём запястье завибрировал чёрный браслет. Мне пришло голосовое сообщение. И даже не пришлось смотреть, кто являлся отправителем.
Всё было понятно и так.
— Фу, голосовуха, — скривилась Руби. — От Джонни, да?
— Угу, всегда догадывался, что он способен на страшное, но голосовуха… — помотал головой. — Тут уж он совсем черту перешёл.
Я ткнул на значок со стрелочкой, и послышался знакомый противный голос: «Приди и сам возьми знамя, трус».
— А я и возьму.
Конечно, этого он не услышал, но зато услышали остальные и даже вроде приободрились.
— Идём спасать Шена? — неуверенно спросила Руби, но я мотнул головой.
— Пока рано. К тому же мы даже не знаем, где они прячутся. Он специально выманивает нас, чтобы мы начали действовать опрометчиво, ринулись на их базу и получили порцию краски. Но мы будем умней.
— И что ты придумал? — спросил Терр.
— Тебе, друг мой, пока не следует этого знать. Ты должен остаться на позиции и продолжить делать то, чем мы занимались — отстреливать слишком бодрых. И заодно — прикрывать нас.
— Мы пойдём вдвоём? — уточнила Руби, поправляя волосы и всеми силами стараясь не краснеть.
— Да. Но не сразу на базу, сначала нужно проверить одну догадку. Я кое-что приметил, когда Джонни добрался до камеры и сменил её ракурс. Если догадка окажется верной — дадим сигнал Терру и пойдём на вражескую базу. Прикрытие с высоты окажется как нельзя полезным.
Я прошёлся по комнате к дальнему углу, в котором среди досок увидел очень полезный предмет — металлическую кочергу.
Увесистая, приятная в использовании, внушающая страх.
— Ты же не будешь бить его по-настоящему⁈ — ужаснулась Руби.
— А это не для Джонни, — с усмешкой подбросил кочергу и ловко перехватил за правильный конец со стороны ручки. — Она пригодится, если придётся открыть закрытую дверь. Не более. — И поняв, что этого мало, добавил: — Не в моих правилах причинять кому-то физический вред, Руби. Мы победим хитростью, а не подлостью.
Она, наконец, кивнула, одарив меня доверчивой улыбкой.
Путь наш лежал на крышу. С правильного ракурса и высоты можно было проверить, действительно ли противник засел там, где мне показалось. Одна простая деталь, увиденная вскользь, могла сейчас оказаться козырем в нашей борьбе.
Дверь на крышу открылась с браслета, но ощущение, что кочерга ещё пригодится, не покидало. Я зацепил её на спине, подобно мечу, и Руби хихикнула, довольная зрелищем.
— Ты прям как ниндзя. Ловкий, опасный и впечатляющий.
И хоть мне было не привыкать слышать комплименты, я до сих пор не научился правильно их принимать. Поэтому просто кивнул и улыбнулся в ответ.
Мы прокрались к краю крыши и присели, прячась за высокий бортик, закрывавший нас от прямого огня. Пули были ненастоящие, но сердце колотилось часто, а адреналин бил в голову так, что глохли уши. Возможно, сказывались ещё близость к червоточине и жажда разгадки о местонахождении чужого штаба, который мы обязательно скоро обнаружим. А может, это всё запах волос Руби, отвлекавший от задания. Сочная сладость манго вперемешку с другими экзотическими фруктами подхлёстывала воображение, унося с поля битвы на солнечные пляжи.
Да и сама Руби тоже была хороша. Так и прижималась ко мне, не отставая ни на шаг, боясь, остаться одной на линии огня. Сейчас особенно обидно было бы проиграть, когда появилась вполне ощутимая заявка на успех. Пока наши противники ни сном ни духом не ведали, где мы прячем знамя, мы могли разыскать его через пару мгновений. Если, конечно, нам повезёт и стратегия была выбрана верно.
Я приложил бинокль к глазам и настроил резкость.
— Бинго! Я знаю, где они!
— Где? — она дёрнула меня за рукав и прижалась ещё ближе, вырывая бинокль. — Покажи. Ты видишь знамя?
— Нет, но я вижу синие занавески.
— Занавески? — Руби отстранилась. — Что? Причём тут занавески?
— Только у одного преподавателя в этом здании есть синие занавески на окнах. И это Стивен Ли Рой. Я сдавал ему курсовик и заносил прямо в кабинет, потому что не попадал на пару из-за тренировки. Так вот, из всех преподавателей только у него не по регламенту в кабинете висят синие шторы. У остальных они светлые, а у этого — тёмно-синие, почти как наша форма. Он аргументирует это тем, что не переносит, когда в кабинете много света, у него техника бликует. А сторона — солнечная. И когда он задерживается на работе, не может нормально проверять задания и составлять план лекций. И поэтому он повесил тёмное нечто на окна вместо стандартных штор.
— Офиге-е-еть! — прошептала Руби. — И ты по цвету ткани понял, где они находятся.
— Да. Но мне хотелось убедиться, вдруг что-то поменялось. Но нет, посмотри сама, шторы в этом окне отличаются от других и это именно его кабинет. Других таких не вижу.
— Я тоже не вижу, — радостно произнесла Руби. — Какой же ты молодец!
— Мы молодцы! — Я выставил кулак вперёд, и она ударила по нему. — И заметь, у Стивена Ли Роя кабинет находится в самом конце коридора. И там ещё несколько перекрытий, на которых нас наверняка
