врассыпную чернокнижников в кровавые ошмётки. Дубины хррашей так и мелькают, люди отлетают на десятки шагов в стороны, за шумом схватки слышится хруст ломаемых костей…
Кейласы летают над городской площадью, то теряясь в усилившейся метели, то вновь появляясь из неё и набрасываясь на кукол и малефиков предателей, отвлекая их. А сам Советник и колдуны, которых он приводит с собой, и которых я даже не заметил сразу в гуще сражения, образовывают вокруг меня плотное кольцо.
Часть из них поддерживает широкий, охвативший большую площадь щит. Остальные — слаженно атакуют Направляющих, которые ударили мне в спину. В их рядах разлад — со всех сторон на предателей набрасывается вызванное мной подкрепление, так что атаковать меня они уже не могут — поэтому пытаются спешно отступить по той же дороге, по которой мы пришли.
Их всё ещё много…
— Братья! — Харран ревёт, сражаясь с насевшими на него колдунами. — Братья! Кому вы подчиняетесь?! Кому вы служите?! Мальчишке, уничтожающему наши традиции! Ублюдку, незаконно захватившему власть! Ирандер должен был повести нам в бой! Отриньте власть предателя! Присоединитесь — и вместе мы уничтожим узурпатора и захватим Импе…
Слушать его бредни у меня нет никакого желания. Сформировав резкий, хлёсткий импульс магии света, я бью им над головами своих войск, целясь в предводителя мятежников.
БАХ!
Зацепив несколько десятков «кукол» и превратив их в пепел, луч заклинания попадает в щит Харрана — и тот лопается кровавыми брызгами. Повторно ударить в царящей вокруг суматохе я не успеваю — Высший скрывается за напирающей на его позиции толпой солдат и колдунов.
И в этот момент я снова чувствую возмущение магии. Оглянувшись, вижу, что из ведущих на площадь улиц начинают высыпать новые мертвецы… Те, кого я не увидел и не ощутил сразу, оставшиеся жители города — это были они. Харран, сучий выкормыш, подготовил резерв на всякий случай, и судя по всему, им управлял не он, а его приспешники…
Что ж, это уже ничего не меняет — собравшиеся вокруг меня маги и солдаты действуют невероятно слаженно и встречают нового противника без страха. Болты с широкими наконечниками рассекают шеи мертвецов, магия разрубает их на части, поджигает целыми десятками…
А сам Харран, видя, что проигрывает, пытается скрыться…
— Взять его живым! Двадцать Направляющих, за мной! — реву я и бросаюсь вперёд, надеясь не дать предводителю мятежников уйти, но…
Часть площади, та где находится Харран, неожиданно теряется в яркой вспышке света! А я ощущаю возмущение энергонитей окружающего мира — и пульсацию портала.
Не того, который освободил я, а другого, куда как более мелкого. Но его отклик не спутать ни с чем — и я тут же понимаю, что Харран, трусливый пёс, каким-то непостижимым образом настроил собственный артефакт переноса! И судя по тому, что нить его пути не может отследить даже перчатка — я никак не узнаю, куда он ушёл!
— Ялайская гниль! — выругиваюсь я.
— Господин, вы целы? — рядом оказывает невозмутимый Советник. Его огромные глаза и «зубастое» лицо не выражает обеспокоенности, но отчего-то мне кажется что он интересуется искренне…
— Цел, — отвечаю я, вытирая кровь, текущую из носа. Ялайский пепел, да что же она так хлещет?! Ругнувшись, я пользуюсь магией и заставляю алую жидкость остановиться.
— Рад это слышать. Я не был уверен, что мы успеем вовремя — в столице возникла схожая проблема.
— Что?!
— По всей видимости, против вас сплели обширный заговор, и часть его сторонников попыталась сегодня захватить власть в Терразоре. Всего несколько колоколов назад.
— Ялайская гниль!
— Среди них были и двое оставшихся Высших, Тесеран и Лиера. Я подумал, что вы захотите допросить их, и не стал убивать. Погрузил в глубокий сон до вашего возвращения.
— А мятеж, как понимаю, ты подавил?
— Разумеется, владыка. К счастью, основная часть заговорщиков отправилась с вами. Полагаю, они понимали, что справиться с вами будет нелегко…
— Ты молодец, Советник, — перебиваю я его. — И я тобой доволен. Нет, даже не так — я тебе благодарен.
— Спасибо, владыка! — голос создания меняется, и от удовольствия похвалой он приподнимается над землёй чуть выше, чем обычно.
А у меня в голове уже роятся мысли о том, что нужно сделать и как использовать тех мятежников, которых ещё не успели убить…
— Это сейчас неважно. Харран ушёл через собственный портал! Ты можешь его отследить?
— К сожалению, нет, Владыка.
— Я так и думал… Но мне нужны остальные мятежники — живыми! Бери часть солдат и всех колдунов, — я оборачиваюсь, наблюдая за тем, как хрраши, Направляющие и воины добивают резко сократившееся количество мертвецов, — и догоняй отступающих в южную часть города предателей. Тайбель тоже попытайся взять живой. Со мной останутся хрраши, кейласы, дайнхаммелы и треть солдат.
— Сделаю, владыка. Погрузить предателей в сон, или оглушить? Какие увечья допустимо наносить?
— Поступай, как сочтёшь нужным, лишь бы они не трепыхались, но оставались в состоянии отдать мне свою энергию. Когда поймаешь отступников — приволоки их сюда. Я заберу их в столицу и подготовлю особое… Наказание…
Советник кивает и даёт команду малефикам. Вскоре они, разбившись на несколько групп, вместе с частью солдат стремительно рассыпаются по городским улицам и бросаются в погоню за мятежниками. А я, почувствовав, что мне стало лучше, обхожу центральную площадь, глядя на трупы солдат, «кукол» и погибших колдунов.
— Лады-ы-ыка! — басит один из хррашей, когда я оказываюсь рядом, и прикладывает руку в приветственном жесте к груди. — Маё пачте-е-е-ние!
Я удивлённо останавливаюсь рядом с великаном. Он ужасен — это надо признать — зеленокожий, с уродливой головой, кривыми зубами, торчащими из-под губ, густым, но крошечным пучком волос на макушке, большими мешками под глазами и прорезью вместо носа. Одет в одни лишь кожаные штаны и жилетку, но его совсем не смущает царящий вокруг холод.
Но самое удивительное — за всё то время, что я правлю Ялайским королевством, мне ни разу не довелось слышать, как хрраши разговаривают! Я знал их точное число, я распределял их в полки на границах, я знал, чем и в каком количестве они питаются — но не предполагал, что они говорят на ялайском наречии!
Проклятье! Всё время выясняется какая-то деталь, на которую стоило обратить внимание раньше!
— Как тебя зовут… солдат? — спрашиваю я, не зная, как лучше обратиться к великану.
Он непонимающе смотрит на меня, затем оглядывается на трёх своих собратьев, внимательно прислушивающихся к нашему разговору, и засовывает когтистый палец в ухо, несколько мгновений ковыряется.
— Не понима-а-а-ю лады-ы-ы-ку!
— У. Тебя. Есть. Имя?
— Что есть имя-я-я-я?
— Значит нет, — я задумчиво потираю
