процедура предусмотрена!
– О чем он? – удивленно спросил благоразумно помалкивающий до сих пор цесаревич.
– Ну, я слышала, что есть у рейдеров один обычай, – нехотя ответила ему Таня. – Но вообще это легенда…
– Чистая правда это, – жестко усмехнулся Вахрамеев и, видя недоуменные взгляды некоторых членов экипажа, пояснил: – Годов тридцать тому назад англичане тоже вздумали такое судилище устроить. Тогда приватиры отловили британцев, сколько смогли, и предложили обменять. А чтобы тем хорошо думалось, каждый день одного из заложников с неба им на крышу кидали.
– Но это же варварство! – удивленно посмотрел на своих друзей Николай.
– Верно, – не стала с ним спорить Калашникова. – Но с тех самых пор никто подобное судилище не допускал.
– Так что будем решать? – надрывался Телок.
– Скинуть парочку японцев на их базу, глядишь, и поумнеют, – хищно осклабился Пантелеев.
– Правильно! – поддержали его восторженным ревом остальные.
– Не получится, – покачал головой Зимин.
– Это почему?
– Во-первых, пленных у нас нет. Всех, кого удается захватить, мы передаем гоминьдановцам. Во-вторых, это японцы. Для них попавшие в плен все равно себя опозорили, и если мы их убьем, то туда и дорога!
– Может, еще и в-третьих есть?!
– Как не быть… Формально приговор вынесли китайские коллаборационисты, а на них и вовсе всем наплевать.
– И что же делать?
– Прекратить балаган и расходиться. А всех командиров прошу на совет…
– Нет уж, так не пойдет! – попытался возразить кто-то из рядовых рейдеров, но вышедший из себя Зимин не позволил.
– Молчать! – рявкнул он. – Вы на войне, а не в богадельне! Приказываю всем разойтись!
Собравшийся сразу после просмотра фильма совет капитанов начался очень бурно. Большинство входивших в зал заседаний при штабе эскадры были вне себя от злости и даже не думали это скрывать. Лишь немногим удавалось держать себя в руках, но по их горящим глазам и ауре было видно, что это ненадолго.
Март и ненавязчиво присоединившийся к нему Николай последними проникли в зал совета. Охрана, увидев и, что самое главное, узнав цесаревича, не смогла самостоятельно определиться, пускать его или нет, а он тем временем пробрался внутрь и, стараясь оставаться незаметным, отыскал местечко на стуле у стены. Колычев прошел к столу и сел за него, справедливо посчитав, что имеет на это равные с остальными права.
Едва двери закрылись, как рейдеры, даже не заняв своих кресел, принялись кричать, требуя у Зимина ответов на их вопросы.
– Адмирал, почему Россия не вмешивается? – брызгая слюной, орал Быков. – Экипаж Чкалова – ведь такие же подданные царя, как и все прочие. Где, мать его раз эдак, победоносный Третий флот, почему он не висит над Киото и под дулами орудий не требует немедленного освобождения наших ребят?
– Верно! – поддержали его остальные. – Когда надо было Чан Кайши спасать, мы были нужны, а теперь что же получается, нас слили? Бросили умирать?
– Вам за это платили, – имел неосторожность ляпнуть кто-то из штабных, но как только увидел реакцию приватиров, поспешил заткнуться.
– А ты нас деньгами не попрекай! – выразил всеобщее мнение Пантелеев. – Как ни крути, мы тут за интересы державы сражаемся!
– Так что ответишь, твое превосходительство? – требовательно посмотрели на Зимина бывшие товарищи.
– Значит так, – обвел тяжелым взглядом всех присутствующих адмирал. – Обо всем случившемся я в вышестоящие инстанции доложил. И в штаб Третьего флота, и Колчаку, и про его величество не забыл. Вот только сами, небось, знаете, что до царя далеко, а до Бога высоко! А посему приказываю прекратить истерику и начать думать. У кого есть – головой! А то раскричались, как бабы на базаре…
– Полегче, Владимир Васильевич!!!
– Я, слава богу, скоро сорок пять лет как Владимир Васильевич! – взорвался командующий. – И почти десять из них летал с вами. Кто-нибудь может хоть в чем-то меня упрекнуть? Что я – не помог, не пришел на выручку, когда оставалась хоть малейшая возможность? Что, подставил кого-нибудь из вас или контракт из-под носа увел? Молчите?!
– Ладно, Зима. Прости, если в сердцах что не так сказали. К тебе вопросов у нас нет, чего про родимое правительство никак не скажешь. Ну то покамест отложим, а теперь… ума не приложу, что делать? Будь у нас хоть немного времени, можно было наловить японцев для обмена…
– Да их до той поры казнят! – снова взвизгнул Быков. – Головы отрубят или расстреляют, все едино! И на камеры снимут, вот мы что с русскими рейдерами сделать можем!
Однако на сей раз его не поддержали. Во-первых, Зимин пользовался среди приватиров непререкаемым авторитетом, а во-вторых, внимательно наблюдавший за всеми перипетиями совещания Колычев понемногу давил через «сферу», пытаясь притушить страсти.
– Вот поэтому, – уже спокойнее продолжил адмирал, – я и предлагаю подумать, что можно сделать здесь и сейчас. Своими силами.
– Вот, значит, как, – поиграл желваками Пантелеев.
– А когда было по-другому?
– Тоже верно, – нехотя признали остальные. – Ладно, говори, Васильевич, что надумал?
– Для начала надо выяснить, где именно содержат наших людей. У кого-нибудь есть мысли по этому поводу?
– Позвольте мне, ваше превосходительство, – поднялся начальник штаба Дагаев.
Этот отличный специалист, кадровый офицер – капитан второго ранга, в недалеком прошлом адъюнкт кафедры тактики Академии ВВФ – был привлечен к работе Зиминым сразу после получения судьбоносного назначения в Китай на беспокойную должность командующего эскадрой рейдеров. Пожалуй, это было лучшее, что он успел сделать за те сутки, что были в его распоряжении в Петербурге, что оставались с момента получения приказа и до вылета на восток.
Дагаев являл собой образец исполнительности, неиссякаемого трудолюбия, аккуратности, выдержки и поразительного внимания к людям. Лишь немногим моложе Зимина, прошлой осенью ему исполнилось сорок лет, он отлично понимал штабную работу, отдавался ей без остатка и был предельно сосредоточен, стремясь ничего не упустить и не забыть.
– Слушаю вас, Николай Павлович.
– По последним данным, – размеренным тоном начал доклад тот, – уцелевшие члены экипажа «Буреи» находятся на авиабазе у Наньчана.
– Показывайте на карте.
– Вот здесь. Это на западном берегу озера Поянху. Оно связано с Янцзы широкой горловиной – порядка одной версты. Японцы заняли бывший китайский аэродром и примыкавшие к нему склады и казармы воинских частей. Там же и грузовой порт, и станция железной дороги. Собственно говоря, база так и называется – «Поянху».
– Понятно. Что дальше?
– Удалось достать весьма подробные китайские карты, отпечатанные в 1937 году до Уханьской операции японцев. Судя по данным авиаразведки, с тех пор там мало что изменилось.
– Известно, где содержат пленников?
– К сожалению, нет. Однако по косвенным данным, я имею в виду попавшие к нам через англичан фото- и киноматериалы, для этой цели используется старая гауптвахта. Находится она вот здесь, – начштаба указал остро отточенным карандашом точку на скопированной с китайского оригинала и дополненной уже русскими расшифровками подробной схеме объекта.
– Это точно?
– Можно сказать, сведения из первых рук. Среди военных Чан Кайши нашелся бывший комендант «Поянху» и дал все необходимые пояснения.
– Где он сейчас?
– В надежном месте под усиленной
