Барон, инстинкты и чувства которого обостряли ночь и опасность, интуитивно почувствовал, что силе Ксальтотуна противостоит какая-то иная сила, не принадлежащая обычным людям. Теперь все его подозрения окончательно рассеялись. Он взглянул на далекие огни и лицо его перекосила судорога ярости. Армия его сейчас стояла в самом сердце враждебного дикого края. Там, высоко в горах, притаились тысячи утративших человеческий облик существ с волчьими сердцами и душами, из которых ненависть к оккупантам и неутоленная жажда мести вытравили все иные чувства, мысли и надежды. Ожидать чего-либо или бежать от всей этой орды обезумевших врагов значило смириться со своим полным поражением и гибелью. А утро могло поставить его лицом к лицу со страшнейшим из всех воинов запада варваром и его полудикой толпой. И если магия Ксальтотуна подведет и на этот раз…
Из темноты вынырнули несколько караульных. Пламя факела ярко отсвечивало в их полированных шлемах и панцирях. Они наполовину вели, наполовину волокли какую-то худую фигуру в лохмотьях.
Отдав честь, солдаты доложили:
— Ваша Светлость, этот человек сдался в руки караула и заявил, что хочет говорит с королем Валерием. Это аквилонец.
Человеком это существо в лохмотьях назвать было трудно: он скорее напоминал волка, до костей ободранного зубьями капкана. На ногах и запястьях его были заметны старые шрамы, которые могли быть оставлены только кандалами. А лицо его было обезображено большим выжженным раскаленным железом клеймом. Когда его опустили на колени перед бароном, глаза его загорелись сквозь свалявшиеся кудри, словно угли.
— Так это ты, паршивый пес? — прогремел немедиец.
— Зовут меня Тиберием, — ответил тот, заскрежетав зубами. — Я пришел рассказать вам, как одолеть Конана.
— Ты что — шутишь?! — зло спросил Амальрик.
— Говорят, у вас есть золото… — еле слышно отозвался Тиберий, дрожа всем телом. — Дайте мне хоть немного! Дайте мне золота, и я расскажу, как убить короля!
Его широко раскрытые глаза безумно блестели, а растопыренные пальцы умоляюще протянутых рук казались когтями.
Амальрик молча пожал плечами. Пусть так — его никогда не смущали даже самые отвратительные способы и методы борьбы с противником.
— Если ты говоришь правду — получишь столько золота, сколько сможешь унести. Но если ты шпион, я прикажу подвесить тебя за ноги. Ведите его за мной!
Войдя в шатер Валерия, который тоже не спал, барон ухмыльнулся и сказал, указав на приведенного с собой человека:
— Говорит, что знает способ, как помочь нам в нашем деле. А это может нам понадобиться, если план Ксальтотуна снова провалится. А теперь говори ты, пес!
Тело предателя билось в каких-то болезненных конвульсиях, а слова сливались в быстрое бормотание.
— Конан со своей армией стоит в глубине Долины Львов, у которой очень труднопроходимый рельеф. Она окружена с обеих сторон горами. Не имея возможности обойти его с фланга, вы будете вынуждены ударить ему в лоб. Но, если бы король Валерий решился прибегнуть к моим услугам, я показал бы ему, как напасть на Конана с тыла. Если вы доверитесь мне, выходить нужно прямо сейчас. Это несколько часов езды — сначала на запад, потом — на север, и под конец — на восток, чтобы войти в Долину Львов с тыла, как это сделали гандерцы.
Амальрик колебался и нерешительно теребил подбородок. И все-таки, это не было ничем неправдоподобным — в часы всеобщего хаоса всегда находились люди, готовые продать душу за несколько золотых монет.
— Но если заведешь меня в западню, — умрешь, — с угрозой в голосе предупредил Валерий. — Ты это понял?
Оборванец задрожал, но глаз не опустил.
— Ты убьешь меня сразу же, как только в чем-либо заподозришь!
— Конан не станет разделять свои силы, — вступил в разговор Амальрик. — Ведь он специально объединил свои войска, чтобы отразить наше нападение, и вряд ли пошлет даже один отряд на сооружение в горах ловушки. Кроме того, этот мерзавец, — он посмотрел на трясущегося оборванца, — знает, что жизнь его зависит от того, приведет ли он нас туда, куда сейчас пообещал. И потом — чтобы такой подлец пожертвовал ради кого-то жизнью? Вздор! Нет, Валерий, мне кажется, что он говорит дело.
— В таком случае он величайший злодей из всех виденных мною, коль скоро он готов продать своего освободителя от былого рабства! — рассмеялся Валерий. — Но я уже решил. Я пойду за ним. Сколько ты дашь мне людей?
— Пять тысяч, — отозвался Амальрик. — Неожиданное нападение со спины приведет противника в замешательство, а к тому времени уже успею подойти и я. Я буду ожидать твоего удара до полудня.
— Ты сам увидишь, когда я ударю, — успокоил его Валерий.
Возвращаясь к себе, барон с презрением отметил, что Ксальтотун все еще находится в своем шатре, о чем свидетельствовали леденящие кровь крики, еще более усилившиеся в темноте. А когда, наконец, он услышал во тьме лязг стали и позвякивание конских уздечек, губы его растянулись в кривой усмешке. Валерий поехал делать свое дело. Барон хорошо понимал, что Конан, словно смертельно раненый лев, бьющийся в агонии, прежде, чем погибнуть, может сокрушительными ударами уничтожить ударившего ему в тыл Валерия. Тем лучше. Одним дураком и соперником меньше. Да и вообще — пора списывать Валерия в расход — он уже начинал мешать выполнению властолюбивых планов немедийца.
Пять тысяч отданных под командование Валерия всадников в основном были закоренелыми предателями Аквилонии. В тишине звездой ночи они молча оставили лагерь и ушли на запад, где на фоне ночного неба черными громадами выделялись горные цепи. Валерий ехал впереди, а рядом с его конем, привязанный веревкой за стянутые за спиной руки к седлу одного из королевских телохранителей, бежал Тиберий. Остальные ехали, сбившись в тесную кучу и озираясь по сторонам. В темноте тускло отсвечивали обнаженные мечи.
— Только попробуй выкинуть какой-либо фортель! Умрешь на месте! — жестко произнес Валерий. — Пускай я и не знаю в этих горах каждой тропки, но хорошо ориентируюсь, чтобы понять, в каком направлении ты нас ведешь и где находится Долина Львов. Смотри, не заведи нас в ловушку!
Тиберий, склонив голову и громко стуча зубами, горячо убеждал Валерия в своей преданности, а потом, придав своему лицу глупое выражение, стал пристально рассматривать развевающийся у него над головой штандарт древней династии с золотым змеем.
Обходя скалистые отроги, окружавшие Долину Львов, они по большой дуге прошли на запад, и еще часом позже — на север. Путь их проходил по едва заметным тропам, поросшим травой дорогам, тайным стежкам. Восход солнца застал их, по расчетам Валерия, в нескольких милях к северо-западу от лагеря Конана. И теперь проводник свернул на юг, непонятно как ориентируясь в сплошном лабиринте обрывов и скал. Валерий вертел головой, пытаясь оценить положение, в котором оказался его отряд, но видел только высокие горные склоны, хотя по рисунку отдаленных пиков он мог определить, что идут они в правильном направлении.
