сообразил как быть, а потому в целях пожарной безопасности выкинул предприимчивый кисель в открывшийся портал.
«Молодец!» – мысленно похвалила мелкого жулика суккуб, прошла дальше по маршруту.
Под пристальным взглядом толпы Анна миновала телепортационную площадь, вышла со своим пузырчатым мордоворотом к мохнатой таможне – главной препоне на пути к Городу. Притормозив у оградительной полосы, Анна теперь уже гордо и уверенно посмотрела на хорошо известного ей товарища – подросшего до должности начальника таможни нагловатого хомяка.
– Так-так, ты глянь кто явился! – смерил девушку и её мордоворота Шух, преградил путь. – Неплательщица пожаловала!
Анна, убедившись что вся толпа смотрит, мысленно возликовала. На деле же, изобразив нарочито безразличное поведение, демонстративно оперлась на своего телохранителя, сверху вниз посмотрела на кричащего хомяка:
– Шух, милый мой. Давай не бузи, сладкий. Какая такая неплательщица, о чем ты?
– Да та самая, – хекнул хомяк, махнул рукой другим своим товарищем, – с недавних пор всем известная.
Собравшись кучей у ног красноглазой и её жабовидного мордоворота, мохнатая банда заверещала на всю толпу:
– Давай не задерживай народ, ну?! Плати две трети и двигай в Город! Долго мы с парнями ждать будем?!
Анна аж поперхнулась от такой наглости и неуважения, склонилась над бандой полуросликов, с прищуром осмотрела ОПГ и её предводителя:
– Шух! – приблизила верхние девяносто к хомяку суккуб, буквально положила свои внушительные формы тому на макушку. – Ты тут совсем ослеп? Со мной охрана, не видишь? Этот «малыш» сожрет любого, кто на меня криво посмотрит. Шестьсот пятидесятый уровень, сечешь?
Из-под внушительного бюста рогатой выглянули две черные точки, ехидно прозвучало:
– Твой «малыш» – посредственная жаба и ничего примечательного я в ней не вижу. Тот же мимик у Селвы или «коробка» у Иммы в разы опасней будут. А тут – просто закованная в сталь и артефакты тупая гора мышц, и на твоём минус шестом этаже её на салат пустят оглянуться не успеешь. Сечешь?!
Хомяк окончательно выбрался из-под бюста красноглазой, издевательски процедил:
– Плати две трети и двигай куда собиралась. А будешь выпендриваться – эти одноглазые железки быстро проверят твоего пузырчатого на прочность.
Шух требовательно махнул рукой сторожевым ботам:
– Эй, плоскоголовые, сюда, быстро! Сейчас разомнете свои шестерни!
За спиной красноглазой послышались негромкие смешки и издевки, народ уже начинал обсуждать Анну, её телохранителя и прикидывать шансы что будет дальше. Суккуб, совершенно не желая терять лицо перед толпой, небрежно сыпанула хомяку полагающуюся плату, злая как черт перешла оградительную полосу и скрылась в воронке перехода. И без того нестерпимое желание напиться взлетело просто до небес.
***
К площади трёх шлюх Анна не пошла. Красноглазая направилась в сторону одного известного паба, куда стекался народ попроще, где охраны было побольше, а сама атмосфера поприятнее. Девушка свернула у нужного перехода, вышла к искомому зданию и уперлась в галдящую толпу – у паба было не протолкнуться. В нетерпеливом ожидании шумела очередь, народ курил, выпивал, препирался друг с другом и охранниками, друг перед другом кичился уровнем, экипировкой, криминальными связями и собственной дубиной. То, что нужно.
Взяв курс строго по центру улочки и пустив перед собой пузырчатого мордоворота, Анна на всю катушку пользовалась обретенным могуществом. Шестьсот пятидесятый уровень её телохранителя давал возможность почувствовать себя если не хозяйкой этажа, то уж точно королевой зала. Девушка шла ко входу в бар, собирала на себе пристальные взгляды окружающих и видела эту зависть и негодование в чужих глазах. Шикарно!
– Разберись, – махнула ручкой суккуб, натравила своего телохранителя на особо буйных и недовольных её появлением.
Огромная жаба подхватила за ноги одного жетонщика, подхватила второго, запихнула в свою безразмерную пасть целиком. Публика у входа резко стала белой и пушистой, очередь перед Анной расступилась, прибежавшая было на шум и крики охрана буквально расстелила перед девушкой красную дорожку. С задранным до потолка носом и походкой от бедра, в сопровождении закованного в сталь и артефакты телохранителя суккуб шагнула в полумрак зала. В нос сразу же ударил запах табака и крепкого алкоголя, перед глазами поплыла дымка наркотического тумана, девушка в свете неоновых огней и софитов направилась стойке бара. Выгнав оттуда всю мелюзгу и тех, кто попроще, Анна с комфортом расположилась у всех на виду, расстегнула ещё несколько пуговиц на блузке, подобрала и без того короткую юбку, закинула ногу за ногу и с коктейлем в руке развернулась к залу.
В баре было очень оживленно. Кто-то заливал шары и спускал деньги в самодельном тотализаторе – гонял по столу мелкую живность делая ставки, кто-то обсуждал криминальные дела и спорил за сферы влияния, кучковался за дальними столиками с местными авторитетами, кто-то пил чужую кровь, воровали кишки, кости и душу у невнимательных посетителей (буквально), кто-то грабил, кто-то танцевал, другие награбленное покупали, сбывали, меняли и так далее и тому подобное. Паб кипел своей обычной жизнью и прямо сейчас его центром являлась красноглазая. Количество похотливых взглядов в её сторону было просто колоссальным, мужская половина бара пожирала её глазами, женская – ненавидела, а суккуб с бокалом в руках и личным мордоворотом под боком сидела у барной стойки, скучала и как бы невзначай раз за разом поправляла задравшуюся мини-юбку. Так было первые три минуты.
За три последующих девушка сообразила, что народа в пабе как-то уж слишком много и на неё давно уже никто не смотрит. Более того, в зале присутствует не менее высокоуровневые жетонщики и все они экипированы аж до зубов, а у ближайшего к девушке столика царит такое напряжение, что воздух там буквально загустел. И это не единичный случай. Анна присмотрелась.
– Читай эфир, медиум! Смотри в Помойку тебе сказали, – высокоуровневые кровососы, туманники, мозгоеды и каннибалы буквально пытали парня своими способностями, капля за каплей вытягивали из зеленого новичка душу и жизненные силы.
– Я… я не могу! – проблеял синекожий. – Смотреть в серединный мир запрещено! Только Анубис вправе заглядывать в Земли отчаяния. Отпустите меня, пожалуйста…
– Я тебе сейчас мозги высосу, – прошипело у медиума над макушкой.
Прилипала сто восьмидесятого уровня с языком до колен и глазами наружу полез на бедолагу всеми своими присосками:
– С-смотри в Помойку или я посмотрю сам, через твою пустую башку!
Дрожащего шамана облизали с головы до ног, мерзкий язык тугим узлом завязался вокруг шеи несчастного:
– Читай эфир или смерть будет мучительной!
На белоглазого со всех сторон посыпались умения. Столик и сидящего за ним новичка нетерпеливый народ готов был вывернуть кишками наружу.
– Л… ладно, ладно! Я… я посмотрю, посмотрю! – едва живой, весь белый от страха проблеял шаман, – только не трогайте меня!
Парнишка прикрыл веки,
