мародерствовать. Одно дело взять минимум, а собирать всё уже как-то слишком. Это же осталось от погибших людей.
Оружия только не нашлось, но это понятно. Те, кто побывал перед нами, собрали. Но как оказалось, нашли не всё ценное. Когда я вытряхивал мешок, то обратил внимание на непонятное утолщение, и оказалось, что в шов были зашиты четыре золотые монеты.
— Ух ты! — восхитилась Селена. — Это немало! Можно неплохо жить пару месяцев.
Я протянул две монеты ей, но девчонка аж руку отдернула, хотя поначалу смотрела на нежданную добычу с большим интересом.
— Бери! — улыбнулся я. — Мы же вдвоем, так что ценные находки надо делить.
— Нашёл-то ты, — вздохнула оборотница.
— Бери! — приказал я, аж сам удивившись своему строгому тону.
А еще мелькнула мысль, что я может и не проживу эти месяцы. Но говорить я такое не стал, хотя девушка кажется увидела это в моих глазах. Но деньги взяла, а после отвернулась, украдкой смахнув слезинку.
— Ладно! Рассказывай про мир, — проворчал я, когда мы вышли за полуразвалившуюся городскую стену и углубились в редкий светлый лес.
— Мы сейчас в опасных землях, — начала девушка. — Кто-то называет их Проклятыми, кто-то еще как. Это круг диаметром двести миль. Одна миля — это тысяча двойных шагов, примерно полтора ваших километра. Ограничены они Кольцевой дорогой, замощенной плитами из белого камня. В этих землях живет нежить, но за дорогу она выходит редко, потому что там какой-то магический барьер. Здесь растет много особых растений и водятся редкие животные. Есть и древние города, где можно найти очень ценные вещи. Вот и ходят сюда сборщики всякого и копатели. По краю еще ничего, но и ценного здесь меньше. А вот чем ближе к центру, тем опаснее. Многие рано или поздно пополняют местную нежить. Собственно и всё.
Девушка пожала плечами, вроде как просветив меня. Ну что это за рассказ? Так что я первым делом спросил:
— Откуда взялись эти земли, и кто огородил их дорогой?
— Тебе и вправду это интересно? — удивилась Селена. — Но я так-то не много знаю. В общем так… Здесь пару тысяч лет назад жили великие маги. И они что-то напортачили. Появились опасные земли. Из них пёрла нежить, и окрестным жителям приходилось несладко. Но тысячу лет назад сюда пришли эфили, такой народ с другого континента. Очень правильные все из себя. Они вылечили эти земли, и начали с окружной дороги. Шестьсот с лишним миль мощеной и магически защищенной дороги. Они очень сильны.
— Были? — уточнил я, вспомнив давно покинутый жителями город.
— Да может и есть… — пожала плечами девушка. — Но на своем континенте. Их отсюда вытурили лет пятьсот назад. Церковь Пресветлого. Эти эфили не совсем люди и им на святош было начхать. Те и подняли против них многих соседей. Вот эфили и сказали, что мы к вам всей душой, спасли от нежити, а вы к нам задницей… Ну и живите дальше сами как хотите. Уплыли, короче.
— А нежить расплодилась снова? — усмехнулся я.
— Ага. Но дорога её более-менее сдерживает. Здесь по краям днем почти безопасно, а вот ночью… Разве что на деревьях ночевать. Ну или идти сильным отрядом. С магами. Через дорогу нежить переходит нечасто, но бывает. И… бывало куски дороги разбирали на стройматериалы. Но потом возвращали, потому что там начинался ад.
Девушка замолчала, вероятно опять посчитав, что все и рассказала, но я задал следующий вопрос:
— Для чего нужны здешние травы?
— Магам нужны. Они из них готовят зелья. Причем часть трав можно и в других местах найти, но здешние сильнее и ценнее. А какие-то только здесь растут, так что есть немало профессиональных сборщиков. Но если годами сюда шастать даже по краю, то рано или поздно напорешься на нежить или опасных зверей. И хорошо если не сильных.
Тут Селена с радостным воплем кинулась в сторону, и потом предъявила мне пучок каких-то цветков, пояснив:
— Эти очень полезные и дорогие. И собирать их можно просто, без обработки.
Я стал смотреть по сторонам, и вскоре высмотрел полянку с красными, белыми и розовыми цветами. Причем все или одного вида, или родственных. Показал на них девушке, и она пояснила:
— Ну так… Вроде бы что-то стоят. Но я вижу кое-что получше. Тут на дереве грибы наросли, их я и соберу, раз уж сами в руки просятся.
Пока оборотница срезала твердые наросты с толстого ствола какой-то елки, я быстро собрал немного цветов и травинкой скрутил из них пёстрый букетик. Бело-красно-розовый. Да и вручил Селене.
Девушка густо покраснела, но букетик взяла, после чего аккуратно спрятала в сумку. А я не поняв, что её так смутило, спросил:
— Откуда ты так хорошо русский знаешь?
— А у нас это язык ученых. И все торговцы его знают. Да и все грамотные хоть немного учат.
— Как так? — оторопел я.
— Тут история сто лет назад случилась, — рассмеялась девушка. — Жил один маг. Очень сильный, но очень… себе на уме. Его другие маги из его круга очень притесняли. Вот он и затаил злобу, заперся в башне и за десяток лет соорудил такую подлянку, какой мир не видывал. Напризывал десятки тысяч бесов, таких мелких демонов. Не опасных, но очень… бесячих. Надоедливых. И всем им давал имена. Просто по словарям языков соседних народов. Самые частые слова давал тысячам бесов. Он умный был гаденыш. А потом разом всю эту ораву выпустил. И получилось так, что произнося даже самое простое слово, можно было на полчаса призвать беса. И те мешали сильно.
— Призвать, просто произнеся имя? — уточнил я.
— Да. Они создания полностью магические и на такое очень хорошо откликаются.
— Ты поэтому мне не советовала называться настоящим именем?
— Да, вампир тоже на магии живет… э-э-э… существует. Но для того чтобы призыв начал работать, надо полностью превратиться. А тогда это уже будешь не ты. Не совсем ты. И уже не жалко будет. Именно то, что получится, не жалко. Но очень страшно.
Селена снова тяжело вздохнула и даже всхлипнула. Я же поспешил вернуться к более нейтральной теме:
— Эти бесы… Что они делали?
— А что угодно, но неприятное.
