Он и Нестор выбежали в дверь и ринулись прочь через залы и комнаты. На мгновение Конан испугался, что они заблудились, но тут он увидел отблеск света впереди. Они выбежали из главного входа дворца. Позади них раздавался топот и лязг оружия стражей. Небо над ними уже побледнело, и звезды исчезали с приходом рассвета.
— Беги к стене, — тяжело дыша, бросил Нестор. — Мы обгоним их.
Когда они добрались противоположной стороны площади, Конан оглянулся.
— Взгляни! — крикнул он.
Один за другим гиганты появлялись из дворца. И один за другим, как только на них падал свет раннего утра, они оседали на мостовую и обращались в прах. От них оставались лежать мертвыми грудами только медные шлемы, чешуйчатые кирасы и прочие их принадлежности.
— Ну, вот и все, — сказал Нестор. — Но как нам попасть обратно в Шадизар, чтобы нас не арестовали? День настанет гораздо раньше, чем мы доберемся туда.
Конан ухмыльнулся.
— Есть путь в город, известный только нам, ворам. Рядом с северо-восточным углом стены растет небольшая роща деревьев. Если пошарить среди кустов, которые заслоняют стену, там находится отверстие, что-то вроде стока для ливневых вод. Оно когда-то было забрано железной решеткой, но ее давно съела ржавчина. Если ты не слишком толстый, то можешь пробраться сквозь это отверстие. Окажешься на пустыре, куда люди выбрасывают хлам из разрушенных домов.
— Хорошо, — сказал Нестор. — Я…
Его слова были прерваны сильным грохотом. Земля задрожала и затряслась. Нестор упал, киммериец зашатался, но устоял на ногах.
— Берегись! — воскликнул Конан.
Нестор начал подниматься на ноги. Конан схватил его за руку и потащил обратно, в центр площади. В этот момент стена ближайшего дома рухнула на площадь. Она разлетелась на куски в том самом месте, где они только что стояли. Но грохот страшного удара потонул в чудовищном шуме землетрясения.
— Давай выбираться отсюда! — крикнул Нестор.
Находя дорогу при помощи луны, которая теперь висела низко на западе, они зигзагами бежали по улицам. По обе стороны от них стены и колонны кренились, рушились и разбивались вдребезги. Шум оглушал. Пыль вздымалась клубами, заставляя беглецов кашлять.
Конан резко остановился и отпрыгнул назад, чтобы не оказаться раздавленным фасадом рушащегося храма. Он покачнулся, когда новая дрожь сотрясла землю у него под ногами. Он перебирался через груды развалин, из которых одни были древними, другие только что разрушились. Он совершал безумные прыжки, уходя из-под удара падающих колонн. Его ударяли куски камня и кирпичи; один острый осколок раскроил ему подбородок. Еще один отскочил от его колени, заставив Конана высказать проклятие именами богов всех стран, где он бывал.
Наконец он добрался до городской стены. Это больше не была стена, землетрясение превратило ее в невысокую насыпь каменных обломков.
Хромая, кашляя и тяжело дыша, Конан перебрался через насыпь и обернулся взглянуть назад. Нестора с ним не было. Не исключено, подумал он, что гундерец остался лежать под какой-нибудь упавшей стеной. Конан прислушался, но не услышал криков о помощи.
Грохот содрогающейся земли и рушащихся зданий прекратился. Свет низкой луны озарял обширное облако пыли, которое скрывало город. Затем повеял рассветный ветерок и медленно прогнал облако прочь.
Сидя на гребне каменной насыпи, которая обозначала место прежней стены, Конан устремил взгляд туда, где недавно была Ларша. Город выглядел совершенно иначе, чем когда варвар вошел в него. Не осталось ни одного целого здания. Даже монолитный дворец из черного базальта, где они с Нестором нашли свои сокровища, обрушился и превратился в груду разбитых блоков. Конан отказался от мысли когда-нибудь в будущем снова попасть во дворец и забрать остаток сокровища. Чтобы добраться до драгоценностей, нужна была целая армия рабочих убрать обломки.
Вся древняя Ларша превратилась в развалины. Так далеко, насколько он мог видеть в утреннем свете, ничто в городе не двигалось. Единственным звуком было запоздалое падение случайного камня.
Конан ощупал свою кожаную сумку, чтобы удостовериться, что добыча при нем, и обратил лицо на запад, к Шадизару. Позади него восходящее солнце бросило копье света в его широкую спину.
Поздним вечером Конан с важным видом появился в своей излюбленной таверне, таверне Абулета в Мауле. В пропахшей дымом комнате с низким потолком воняло потом и кислым вином. За столами теснились воры и убийцы — пили вино и эль, играли в кости, спорили, пели, ссорились и шумели. Здесь считался скучным такой вечер, когда никому не разбивали голову в драке.
На противоположной стороне комнаты Конан увидел свою нынешнюю подружку, пьющую в одиночестве за маленьким столиком. Это была Семирамида, черноволосая, крепко сложенная женщина на несколько лет старше киммерийца.
— Хей, привет, Семирамида! — взревел Конан, проталкиваясь через зал.
— У меня есть кое-что показать тебе. Абулет! Кувшин твоего лучшего кирийского вина! Я сегодня с удачей!
Будь Конан постарше, осторожность удержала бы его от открытого объявления своего успеха, не говоря уж о том, чтобы показывать добычу в таком месте. А так он направился к столику Семирамиды и вывернул на стол кожаную сумку, в которой лежали семь огромных зеленых драгоценных камней.
Драгоценности высыпались из сумки, застучали по залитой вином столешнице — и мгновенно превратились в красивый зеленый порошок, который засверкал в свете свечей.
Конан уронил сумку и остался стоять с разинутым ртом, тогда как ближайшие посетители разразились громовым хохотом.
— Кром и Маннанан! — наконец выдохнул киммериец. — На этот раз, похоже, я сам себя перехитрил. — Затем он вспомнил о нефритовой змейке, которая все еще находилась в сумке. — Ну что ж, у меня все равно есть еще кое-что, чего хватит заплатить за несколько добрых попоек.
Движимая любопытством, Семирамида взяла со стола сумку, но тут же бросила ее с криком.
— Оно… оно живое! — вскричала она.
— Что… — начал было Конан, но его прервали возгласы около дверей.
— Вот он, ребята! Держите его!
Толстый судья появился в таверне, сопровождаемый отрядом ночной стражи, вооруженной алебардами. Остальные посетители замолчали, деревянно глядя в пространство, как будто знать не знали ни Конана, ни прочих головорезов из числа гостей Абулета.
Судья протолкался к столу Конана. Выхватив меч, киммериец прислонился спиной к стене. Его синие глаза опасно сверкали, а зубы блестели в свете свечей.
— Возьмите меня, если сможете, собаки! — презрительно фыркнул он. — Я не сделал ничего противоречащего вашим дурацким законам! — Краем губ он тем временем пробормотал Семирамиде: — Возьми сумку и выбирайся отсюда. Если они меня схватят, это твое.
