мне нужно было научиться уничтожать «бракованные» экземпляры, а сделать это можно было лишь узнав больше о природе астрала, который я по своему недосмотру использовал.
Но это было второстепенной задачей — творения погрузились в спячку на тысячи и тысячи лет, и разбудить их могли лишь сильные эманации астрала. Так что отложив первый неудачный эксперимент в сторону, я не отказался от идеи создать новую жизнь, но теперь сосредоточился на освоении астрала.
Ведь это был бездонный океан знаний и сил!
— Зеал? — спрашивает Аулэ, заметив, что я долгое время не отвечаю.
— Нет, — произношу я так, чтобы это звучало как можно мягче. — Меня ничего не тревожит, сестра. Я просто… Размышляю.
— О чём я и говорила.
— «Говорила?» Ты снова пользуешься людскими словами! Заменяешь наше первозданное общение их идиомами, образами и грубыми словами! Где же та связь, которую мы налаживали столько времени?
— Она изменилась, Зеал, — мягко замечает Аулэ. — Как и мир, что мы создали, как мы сами, и как люди.
— Они слишком просты, чтобы мы могли перенимать у них что-то! Я думал, что всё происходит наоборот?
— Это двусторонний процесс, брат. Люди оказались очень одарёнными. Они быстро развиваются и адаптируются, быстро учатся, у них живой ум и фантазия. Всё то, о чём говорил отец, и даже больше! И я до сих пор не понимаю, почему ты относишься к ним так предвзято.
— Ещё одно слово…
— Зеал!
— Потому что они нам не ровня! Потому что не знают о мире и тысячной части того, что знаем мы! Называют нас богами, придумывают нелепые истории о девяти мирах и бездне, строят эти безвкусные статуи, напиваются на праздники! О такой жизни говорил Отец?!
— А что тебе не нравится? — удивляется сестра. — Эльдар и Коана, я и Отец — мы приняли их такими, какие они есть. Это не животные, а разумные существа, и они вправе делать то, что сочтут нужным. Прошло меньше двух тысяч лет, как мы их создали и расселили по планете, а они достигли таких высот!
— Лишь благодаря твоему дорогому «подарку».
— Это не так, и ты это знаешь. Крупица Силы, которую я пожаловала их народу, была не причиной их стремительного развития, а следствием. И Отец всецело поддержал моё предложение! Ведь люди и без магии достигли многого, а она — всего лишь ещё одна ступень…
— Ступень к чему?
— К тому, чтобы когда-то люди заняли наше место, Зеал. Мы хоть и зовёмся Вечными, но рано или поздно конец наступает всему. А вселенная продолжит жить — в том числе и благодаря людям! Тем, кого мы создали!
— Вселенная… Знаешь ли ты о ней что-то, чтобы это утверждать наверняка?
— У тебя сегодня на редкость дурное настроение, брат, — качает головой Аулэ. — Что тебя гнетёт?
— То, что вселенная, о которой ты говоришь, также недоступна для нас, как и для твоих любимых людей! Мы не знаем о ней почти ничего! Отец не пускает нас за пределы Завесы, не дозволяет изучать астральные воды, недоволен, когда мы даже спрашиваем его о прошлом, о том, что это такое, и как работает! А ведь это бездонный кладезь знаний и Силы!
— О котором мы ничего не знаем.
— Даже тех крох, которыми в своё время поделился отец, достаточно, чтобы это понять! Двусторонняя связь между нашим миром и астральным морем позволяет скидывать туда излишки «отработанной» Силы или черпать переработанную и усиленную во стократ субстанцию! А общая память его обитателей?! Ты хоть представляешь, что она может нам дать?!
— Зеал, ты…
— Воспользовавшись ей, мы можем узнать, где расположены другие миры! Можем узнать, какие создания их населяют, как туда попасть, и…
— ЭТО ИСКЛЮЧЕНО!
Голос Отца громыхает так, что едва не сбивает меня с ног. По огромному залу, чей купол теряется в сотне метров наверху, проносится ледяной вихрь. Изморозь покрывает все поверхности, каждый клочок помещения, а проекционная карта материка полностью замерзает, подёргивается рябью и на несколько мгновений исчезает.
Отец выходит из столба света, возникшего возле дверей. Как всегда — он не предупредил о своём визите и, разумеется, слышал нашу беседу.
Подумав об этом, я испытываю облегчение оттого, что Он дал нам свободу воли и действий, и не знает всего, что занимает наши мысли.
Иначе не сомневаюсь — после всех экспериментов, которые я так тщательно скрывал (что было нетрудно, учитывая, как много времени Отец проводил за Завесой) его недовольство имело бы для меня серьёзные последствия…
— Зеал, мы снова возвращаемся к этому разговору! — неодобрительно произносит Он. — Ты пытаешься получить то, к чему просто не готов!
— Я готов!
— Это не тебе решать!
Я замолкаю, почувствовав сильное ментальное давление. Это был не первый раз, когда Отец пытался силой продавить своё мнение — за последнюю пару тысяч лет несколько раз я сталкивался с таким Его методом.
И что немаловажно — научился ему противостоять так, чтобы Он этого не замечал.
— Да, Отец, прости, — «каюсь» я. — Ты прав. Но я просто хочу понять, почему мы не можем помогать тебе дальше?
— Вы уже помогаете мне, Зеал, — куда мягче отвечает Отец. — Здесь, на Эйдере. Вы помогли мне создать прекрасный мир и превратить его в цветущий сад.
— Но ведь мы можем делать это и дальше? Создавать новые миры! Создавать новые расы, новую жизнь! Нести её знамя через всё астральное море, нужно лишь…
— Вы ещё не закончили здесь, Зеал.
— Но ведь… Мы только что говорили об этом с Аулэ — люди быстро развиваются и адаптируются. Не они ли станут теми, кто заменит нас. После того, как мы уйдём?
Последние слова я стараюсь произнести как можно нейтральнее, но на самом деле они вызывают у меня смешанные чувства. Неверие того, что я могу когда-либо умереть — и предвкушение оттого, что рано или поздно я оставлю Эйдеру и отправлюсь создавать собственный мир…
— Я рад, что вы это понимаете, дети, — мягко произносит Отец. — Но люди ещё слишком молоды. Им требуются те, кто направит их. Наставники. И пока что вы отлично справляетесь с этой ролью.
— И потому они восхваляют нас? Строят города во славу Вечных, возводят наши статуи и придумывают легенды?
— Таково уж их восприятие. Когда-нибудь кто-нибудь, кого
