Велизар почувствовал, что его дух успокаивается. Мольбы Ланы, превратившись в нити розового цвета, растворили его в земле. Он стал частью Лощины. Это жалкое место навсегда останется его домом.
Не прошло и луны, как мать Ланы ушла в лес и не вернулась, оставив после себя лишь блеклый след цвета глицинии. Ее тело так и не нашли. Должно быть, его унесло течением реки в места, куда не добраться охотникам. Велизар рассчитывал, что после смерти Ланы паранойя, которую он внушил жителям деревни, утихнет, но после исчезновения матери девушки она лишь усилилась.
Как же сильно Велизар ненавидел Сновидицу. Ненавидел жителей Лощины за то, что они увековечили память о ней. Она ушла добровольно, но не покинула их окончательно. И теперь, когда она затерялась в лесах, скорее всего с его братом, девушка оказалась вне его власти. Сновидица подрывала его авторитет даже издалека. Она попирала его порядки.
Неприемлемо.
У Сновидицы было наследие, у Велизара – только могила. Он был всего лишь забытым лидером.
Пал жертвой мифа о Сновидице.
Все, что оставалось обессиленному Велизару, – страх жителей Лощины. И пусть он был тем, кто зажег это чувство, теперь оно вышло из-под его контроля, превратившись в полновластного монстра. Велизар не мог его подавить. Но что, если бы ему удалось направить страх в нужное русло?
Заставить жителей преследовать Сновидицу.
Приказать им убить ее.
Убить черного волка.
И тогда он наконец станет свободен.
Глава 39
КАЛИ
В прохладной тени древней ивы притаилась фигура. Человек расслабленно сидел, прислонившись к стволу, подтянув одну ногу к груди, а другую небрежно вытянув на весенней земле. Он оперся локтем о колено и поднял голову, когда Кали раздвинула тонкие ветви и шагнула в его темную обитель.
– Если бы ты подождала еще немного, от тебя остались бы только кости, – сухо сказал он.
Пульс Кали застучал в горле. Он не был волком.
– Зима была долгой. У меня не было выбора.
– М-м. – Он убрал руку с колена и плавно поднялся. – Порой я забываю, насколько хрупок ваш род.
Кали с трудом подавила дрожь в голосе.
– Мой род? А кто же тогда ты, волк?
Свет струился сквозь кроны деревьев, освещая сумрачное логово. Он шагнул ближе, и тени сместились, демонстрируя его нахальную улыбку.
Кали отшатнулась, испугавшись знакомого лица. Должно быть, это какой-то ловкий трюк. Перед ней стоял призрак, тот самый, что забрал всякое подобие радости из ее жизни.
Парень изогнул бровь, а затем опустил ее, в темно-красных глазах мелькнуло понимание. Они казались бездонными и теплыми, напоминали цветом обожженную глину и совершенно не походили на сверкающее золото бездушного взгляда Велизара.
Волк запрокинул голову и хрипло рассмеялся.
– Неужели я так сильно похож на своего брата?
– Слишком, – выдавила Кали.
– Меня зовут Сендоа, – сказал он.
Девушка медленно, внимательно его рассматривала.
Братья были одинакового роста, но в манере поведения каждого из них ощущалась разница, как между спокойствием и бурей. Струящееся от шеи до пят одеяние Велизара всегда выглядело безупречным, его волосы были аккуратно собраны на затылке, ни одна прядь не выбивалась из его прически. Непослушная грива его брата, напротив, свободно развевалась на ветру, обнажая все шрамы, которые Велизар непременно бы скрыл под одеждой. На сложенном, как воин, парне были только штаны из меха и кожи какого-то зверя и кожаный ремень с ножнами для клинков. Казалось, его совершенно не беспокоила погода, а тем более собственная нескромность.
Несмотря на то что они оба обладали раздражающей самоуверенностью, манеры Велизара всегда отличались царственностью – чувством превосходства, сдержанностью и расчетливостью. Сила темноглазого брата казалась его второй кожей, он держался гордо и бесстрашно, но не как король, а как палач.
Если Велизар был льдом, то его брат – диким пламенем, которое невозможно усмирить.
Он был волком под ивой.
– Девочка, ты в порядке? – Он зажал лист между пальцами и сорвал его с ветки, а затем ухмыльнулся. – Такая бледная.
Кали резко вдохнула.
– Я спрошу снова, кто ты такой?
Он усмехнулся, затем отшвырнул лист и проследил, как он опускается на землю.
– Я волк.
В изумрудной тени прозвучал вздох Кали.
– Но кто ты на самом деле?
Он пожал плечами.
– Бог. Дух. Разрушитель. Это неважно.
– Разумеется, важно!
– Тогда позволь мне спросить у тебя. – Он в один шаг сократил расстояние и обошел девушку вокруг. Теплое дыхание касалось ее кожи. – Кто ты такая?
– Девушка из деревни, – ответила Кали.
Он скривил губы.
– Просто девушка? Так тебя называют в деревне?
В ее груди вскипела злость.
– Все, что они говорят обо мне, – ложь.
Он мрачно усмехнулся.
– Нет, если все верят в одну и ту же ложь. В таком случае это правда.
Кали склонила голову, чувствуя, как он изучает ее взглядом, испытывает ее.
– Я спрошу снова, кто ты такая?
Она знала ответ, глубоко спрятанный под ее неуверенностью, скорбью и болью. Всегда знала. Кали встретилась с ним взглядом и произнесла:
– Ведьма. Сновидица. Частица хаоса. – На сердце стало легче, и девушка улыбнулась. – Это неважно.
– Нет, – улыбнулся он в ответ. – Неважно.
Глава 40
Когда Кали открыла глаза, она стояла под ивой, Сендоа поблизости не было. Листья дерева стали кроваво-красными, ветви тихо покачивались, словно время замедлило свой бег.
В воздухе висел густой влажный туман, а из оврага, где располагалась Лощина, над верхушками деревьев поднимался дым. Она чувствовала запах гари, огонь был далеко, но в то же время близко.
Деревня горела.
Кали рванула прочь с поляны вниз по склону, но сколько бы она ни бежала, ей никак не удавалось приблизиться к Лощине. Снова и снова она устремлялась вперед к размытому вдали коричнево-зеленому пятну, пока легкие не вспыхнули болью, а ноги не перестали держать ее в вертикальном положении. Задыхаясь, девушка рухнула на колени, руки и ноги покалывало.
Она не могла найти дорогу.
Кали погрузила пальцы во влажную землю. Барабанный бой в груди становился все громче, проносясь по венам, просачиваясь из кончиков пальцев в землю.
Девушка сделала вдох, и почва приподнялась навстречу ее рукам. Корни выгнулись, словно приглашая дотронуться до них. Они слушали и были готовы, чтобы услышали их.
– Укажите мне путь, – взмолилась Кали, корни замерцали, наполняясь жизнью.
Девушка отчетливо различала их глубоко под кожей леса, как вены, доставляющие жизнь туда, где она больше всего нужна. Каждый сосуд отличался по цвету, они соответствовали сердцам, от которых исходили. Пробравшись мимо осин, кленов, дубов и елей, она наконец нашла извилистые корни ивы.
Кали знала, что нужно делать.
Неподвижные и крепкие корни дерева уходили гораздо глубже всех прочих. Там, где у некоторых деревьев они обветшали, у ивы остались толстыми и прочными. Корни вели Кали по лабиринту, пока дым не стал гуще, а от запаха гари не скрутило живот. Вскоре она спустилась по склону на ровную землю и остановилась на краю леса, где заросли деревьев переходили в луг.
Она стояла на окраине селения. Казалось, что все демоны преисподней вырвались на свободу и превратили Лощину в
