даже сходить на свидание украдкой, то я приходила и падала. Быстро восстанавливалась, но потом снова приходила и падала.
И теперь вот Тэцуя вызвал меня и сунул бумаги. Смысл написанного коварно ускользал. Дело, разумеется, было не в том, что я не могла прочесть. Слава Плетунье, все кандзи знакомы, но вот суть…
– Аска, у тебя есть возражения? – уточнил Тэцуя, внимательно глядя на меня.
Я подняла на него взгляд.
– Почему так быстро? Почему вы мне даете программу следующего курса?
Он ни капли не смутился.
– Ты же сама хотела сдавать двойной экзамен по каллиграфии. Твоя же цель стать Мастером Кандзи?
– Учеником, – осторожно сказала я.
– Ученик есть ступень перед становлением Мастером, – занудно произнес Тэцуя.
Я подозрительно покосилась на него. Было странное ощущение, что весь этот разговор – ширма. Только вот что она должна скрыть?
– Хочу, – со вздохом признала я.
– Вот и отлично. Твоя рёку выросла, желание развиваться похвально. Почему бы тогда не закончить обучение раньше? С наставником мы тебе поможем.
Я поджала губы.
Все вроде бы звучит хорошо и гладко, но есть чувство, что все идет совсем не так, как должно было б.
– Директор…
– Да, Аска?
– Я…
Нужные слова не приходили в голову. Но молча кивнуть, на все согласиться и уйти – нет, это точно не мой вариант. Если не спрошу сейчас, то, вероятно, не узнаю никогда. Мне это не подходит.
– Могу я просить вас об откровенности?
– Зависит от того, что ты хочешь узнать, – внезапно ухмыльнулся Тэцуя. – Если тебя будет интересовать, какие сладости я предпочитал в детстве и как лазил через забор к соседу, а потом удирал от его собаки, то… это слишком.
– А собака была большая? – ляпнула я.
– Ростом с пятилетнего меня, – ни капли не смутился он.
Я невольно крякнула. Вот как у него так получается? Повисшая тишина, некомфортная обстановка, всего одно упоминание об эпизоде из детства, и уже хочется улыбнуться.
– Поняла, про детство не будем, – спохватилась я. – Вопрос в другом…
– Да-да?
– Почему так… быстро? У меня чувство, что вы решили принять сдачу двойного экзамена не так давно.
Выпалила это все и замерла. Может, это только кажется и вообще глупость несусветная? А директор решение принял сразу, еще после того разговора у подоконника?
Тэцуя задумчиво покрутил в руках кисточку для чернил и качнул головой.
– Аска, у тебя уровень рёку значительно превосходит других учениц. Изучать с ними ту же программу – непозволительная роскошь. Я бы с удовольствием продолжал наши тренировки и наблюдал за твоими успехами, однако это преступление против тебя самой. Глупо, если бы Мия сразу села рядом с вами на уроках для третьего курса. И так же глупо тебе… брать игрушки Мии.
– Каждому возрасту свои забавы? – осторожно уточнила я.
Он нахмурился и кивнул.
– Можно и так сказать. Рёку надо развивать своевременно. Большая сила может привести к большим проблемам, если сразу не научиться ее контролировать и направлять.
– Но ведь школа и учит… – начала я.
– Школа дает хорошую базу, – мягко уточнила Тэцуя. – Дальше, если рёку не вписывается в стандарты, нужен индивидуальный наставник. И там, за стенами Годзэн, его найти вполне реально. Обучение стоит денег, но всегда можно договориться.
Теперь хмурилась я. Озвученное директором имело смысл. А если добавить слова Плетуньи… В общем, хочу я этого или нет, нужно уходить. Иначе здесь никакого развития не получу.
– Деньги – хорошее дело, только где их взять, – проворчала я.
– Все выпускницы получают определенную сумму ше на первое время, – произнес Тэцуя, откладывая кисточку. – Не пропадешь. К тому же…
Я настороженно посмотрела на него.
– Что?
– Я верю в твои таланты, Аска.
– В смысле? – оторопела я, чуть не выронив документ.
Тэцуя усмехнулся.
– Ты мыслишь очень креативно, поэтому ни секунды не сомневаюсь, что найдешь выход из любой ситуации. К тому же… связь с нами у тебя останется. Поэтому, если понадобится, спросишь совета.
Я закусила губу, потом решительно тряхнула волосами, взяла кисть и опустила ее в чернильницу.
И лишь проведя последнюю черту, осознала: моя личная подпись очертаниями напоминает кобру, приготовившуюся к нападению.
* * *
Спустя три недели
Я грустно посмотрела на пустой угол. Все вещи собраны. Пожитков у меня, конечно, немного, но все равно…
Здесь я провела практически девять месяцев: странную осень, очень бурную зиму и весну, во время которой не могла и поднять головы. Занятий было столько, что не продохнуть.
Но зато после этого я стояла на торжественной линейке вместе с Харукой. Мы были в нарядной черно-белой форме выпускниц и слушали речь директора.
Мне вернули оружие. Теперь я свободная гражданка Тайоганори, выпускница школы Годзэн. Назад дороги нет. Наверное, я не буду не права, если скажу: тут выдохнут спокойнее. Уйдет Аска Спаси-богиня Шенгай, и потенциально школе будет меньше грозить опасность быть разваленной.
Конечно, без меня тоже найдутся удалые ученицы, но это будет уже другая история.
– Одной тут совсем уныло, – шмыгнула носом Мисаки.
Так-то она за нас с Харукой искренне радовалась, но еще год ей учиться тут одной, и это омрачало.
– Будет Чоу, – подбодрила я. – Может, получится договориться, чтобы она переехала сюда. И мы же связь не теряем, помнишь?
– Помню, – вздохнула она. – Но мы три года вместе были. И тут…
Я обняла ее.
– Год – это совсем немного, вот увидишь. Как раз додавишь своего оружейника, выйдешь к нам уже готовой становиться Мастером Клинков.
– У меня позавчера на занятии такая ерунда получилась, – пожаловалась Мисаки.
– Это все потому что думаешь о ерунде, – бодро заявила зашедшая в комнату… Сату.
Мы настороженно посмотрели на нее. Где это Харуку носит? Вообще-то должна была прийти она. Но, видимо, застряла, получая от Изаму справки и прочую ерунду.
Из-за плеча Сату осторожно выглянула Кёко. Она ничего не говорила, только чуть улыбнулась.
– Сама ты ерунда, – обиделась Мисаки. – Да я…
– Тихо-тихо, – успела я остановить подругу. – Только не начинайте.
И, развернувшись, внимательно посмотрела на Сату.
Она явно себя чувствовала немного не в своей тарелке, но потом вздохнула и произнесла.
– Я хочу принести свои извинения, Аска. Ты, конечно, коза еще та, но я тоже была во многом не права.
– И я тоже, – тихо сказала Кёко.
– А вы знаете толк в извинениях, – заметила я. – Но… в чем-то логика есть, я не нежный цветок лотоса, поэтому тоже извини за все, где была не права.
И протянула руку. Первой ее пожала Сату, второй – Кёко. Говорить не получалось, почему-то все нужные слова разбежались. Это было странно. Я действительно не ожидала, что Сату придет вот так вот. Удивила. Кажется, это хороший знак.
Только сейчас до меня дошло: Сату тоже завершила обучение. Просто на ней до сих пор форма школы. Хоть уже и висит на поясе тэссэн. Видимо, еще не все дела закрыты. Это мы с Харукой уходим раньше других. Конечно, хотелось еще остаться, но… Я чувствовала: чем дольше будем в школе Годзэн, тем сложнее потом будет уйти.
– Какие планы дальше? – спросила Сату.
Ее лицо
