на сиденье Лунги, прижав руки ко рту. Внутри что-то оборвалось. «Вульпи… — к горлу подступил ком, а пальцы ещё сильнее сжали металлическое ограждение. — Кари… нет… да как же так?!» Вечно весёлый лис и бесконечно добрая канарейка радостно улыбались ему из воспоминаний. Именно такими она запомнил их, когда видел в последний раз. Взбалмошный чудик и робкая скромница. Идеальный тандем и его лучшие друзья. И теперь их нет…
— Лункс, — Альвен направил свою платформу к нему и посмотрел ему в глаза, — что ещё ты помнишь?
— Я… — слова как-то сразу вылетели из головы. На душе стало так пусто и пакостно, что хотелось завыть, но он с трудом сдержал себя. — Я помню, что тот новус улетал в большой город вдали, но я не знаю, где это.
— Зато я знаю, — Урси нервно провёл рукой по лицу, — это был Умвелотон. Дейриер хочет возродить Рерара!
— Нет, — Прайм скорбно покачал головой, — он это сделал. Я понял. Как я и предполагал, Рерар не действовал в одиночку. То полое тело контролировалось лишь малой частью его души, и Дейриер запечатал его основной носитель множественным Конвентумом, чтобы мы не догадались об его истинном предназначении. Сейчас, вернувшийся Рерар, будучи вплетённым в Хор, может свободно искажать его Песнь и похищать силы других новусов. И он уже начал действовать!
— Бойся Хора… — проговорил Урси, горько вздохнув. — Вот что ты имел в виду, Создатель…
***
Свет синего клинка рассёк полумрак тронного зала. Акило атаковал, вложив в удар всю мощь, на которую был способен. Небо над городом разразилось громом и треском, перепугав недоумевающих гостей во Дворце. Мраморные стены содрогнулись, со стеллажей посыпались вазы и фужеры, а древние горгульи и драконы на парапетах, казалось, оскалили пасти чуть шире. У многих людей резко заболела голова и начались неконтролируемые приступы паники и гнева. Истерия начала охватывать город.
Берендор принял удар на себя, молниеносно бросившись наперерез Баастару. Искажённое и наполненное негативной энергией змеиное тело содрогнулось в конвульсиях, когда его разрубил на части клинок. Но тварь не умерла. С яростным рёвом, его половинки, извиваясь, начали соединяться воедино, оплетая друг друга ожившими мышцами. «Что за мерзкое творение? — с неприязнью подумал Акило, краем глаза заметив, как мелкие щупальца из ран Берендора сплетаются, брызгая гадкой жидкостью и кровью. — Это не просто одержимость! Это направленное искажение с помощью ноосенсорики! Дейриер, ты зашёл слишком далеко даже для «Тёмного Голоса»! Кадасла атаковала одновременно с ним, но Юмена легко уклонилась от её взмаха, грациозно взмыв в воздух. «Он смог увернуться?! — Баастар секундной вспышкой ринулась вверх, разрубив фигурную колонну позади того места, где только что находилась лже-Юмена. — Как? Неужели, его сила и сила Юмены сделали его настолько могущественным?» Однако про себя она невольно отметила, что её удар был недостаточно быстрым. Словно ей не хотелось наносить его…
— Едва ли ты мог осознать, что ваши техники отнюдь не секретны, — зеленоглазый Соланис с лёгкой презрительной улыбкой взмахнул рукой, превращая её в тонкий изогнутый клинок, переливающийся зловещим изумрудным светом, — однако, по нашей старой дружбе, я не могу не предложить вам сложить оружие и принять тот факт, что миром теперь правит новая сила.
— Правит? — от Акило исходил такой жар, что органическая дрянь, что покрывала стены, начала дымиться, а камень под ногами раскалился докрасна. — Раздутое самомнение затмило твой светлый ум, Дейриер. Всё, чем ты «правишь», лишь гниющая куча биомассы, одушевлённая псионическми паразитами. Но как Баастар, я тебе обещаю — пощады ты не получишь. Слишком много преступлений ты совершил, чтобы даже сметь думать о моём милосердии!
Клинки скрестились, и от их столкновение по всему комплексу прошлась ударная волна, осыпая бункер тяжёлыми кусками земли и камней. Стены потрескались от разрушительных потоков энергии, пол вздрогнул, и тронный зал с грохотом обрушился вниз, погребая под собой копошащихся тварей. Ещё один удар, и стены бункера затрещали, осыпаясь песком. Потолок превратился в щебень, дождём осыпаясь на сражающихся новусов. Зелёные и синие клинки сверкали во тьме и облаке пыли, и каждое их соприкосновение вызывало потрясение как в материальном, так и в псионическом мире. Кадасла никогда не видела развернувшегося в полную силу Акило. Она всегда считала, что он едва ли сильнее чем она и Омилум, но сейчас, когда сама ноосфера содрогалась от его мощи, ей стало по-настоящему страшно. Те же чувства, видимо, начал испытывать и тот, кто завладел телом Юмены. Кадасла чувствовала его смущение и испуг — он не ожидал, что Баастары окажутся настолько сильными. Тем более что Дейриер уже начал выдыхаться, а вот мощь Акило только возросла. С электрическим треском особо сильный удар отправил Соланиса в рыхлую землю, вбив его ударной волной. Тут же, не давая ему опомниться, в него ударил ослепительный луч разрушительной силы, сжигая осколки мрамора, грунта и воздух.
— Чего ты ждёшь, Кадасла?! — голос Баастара исказился настолько, что потряс её до глубины души, выворачивая сознание наизнанку. — Убей его! Убей Рерара!
Поднявшемуся из-под обломков Берендору хватило одного взгляда разъярённого Акило, чтобы лишиться большей части тела. Оставшийся извивающийся хвост, брызгая фонтаном гнилой крови, забился в агонии по шипящим каменным обломкам. Даже усиленный псионикой и потусторонней энергией, он не успел и посмотреть в сторону своего противника, как уже оказался практически уничтожен. Что уж говорить о более слабых тварях, буквально за доли секунды превратившихся в пыль. Пространство вокруг сияло сполохами и чуждым Аревиру светом, псионические ветра искажали почву, меняя её свойства. Там где лежал простой серый камень, теперь разлилась лужа золота, где блестели осколки стекла, теперь расцветали диковинные цветы. Жизнь возникала и угасала, время то ускорялось, то замедлялось, а физический мир трещал по швам, обнажая прорывы в завесе. Все псионики, что существовали сейчас на Аревире, видели, как «истинный» мир озарился обжигающим бледно-синим светом. Баастар, один из сильнейших ноосенсов, вёл бой, стремясь полностью уничтожить противника. И Дейриер вдруг понял, что его защита начинает слабеть. Сколь бы ни были глубоки его познания о псионике и её природе, он ничего не мог противопоставить той мощи, что обрушилась на него. Сколь бы ни был силён его Конвентум, он медленно, но верно угасал, вместе с его душой. Дейриер знал — когда падёт последний барьер, клинок Акило пронзит его душу насквозь, рассеивая, как ту тьму и хаос, что он принёс в этот мир. «Рерар! — силы таяли, но он упорно продолжал сопротивляться, распределяя энергию. Самый грозный поток можно рассеять, если выбрать правильный угол отражения. И сейчас основной удар Баастара рассеивался его защитой, но этого оказалось
