и плечу. По коже будто прошлись точильным кругом, но в следующий миг ее охватило приятным жаром. Хальвдан довольно рыкнул, зачерпнул вторую горсть и обтер другую руку.
С детства его приучили не бояться холода отец и сама природа окрестностей Клипбьерна. И, даже отправившись более чем на тысячу верст на юг, Хальвдан не давал телу разнежиться в тепле. Закалка, она никогда лишней не будет. К тому же все говорило о том, что в поход на вельдов придется идти в самый разгар зимы. Слишком много еще вопросов остались неразрешенными. Да и пока не будет собрана дань со всех земель – выдвигаться из города князь не станет.
Хальвдан расколол тонкий ледок на поверхности воды в ведре и умылся, попутно прислушиваясь к отдаленным шагам. Кто-то торопился к нему спозаранку – не иначе случилось что-то важное. И будто спеша подтвердить это, позади раздался знакомый хриплый с дороги голос:
– Энтед эт [21], Хальвдан ярл!
Ленне, один из воинов, отправленных в подмогу местным на поиски пропавшего в окрестностях Лерги отряда, расторопно подал ему полотенце. Тот взглянул на него, недовольно качнул головой и ответил, вытерев лицо:
– Здрав будь, Ленне. Наконец-то! Остальные тоже тут?
– Нет. Меня отправили гонцом. Правда, пришлось у городских ворот до рассвета околачиваться. Стражники не пускали, сожри Хеггль их кишки.
Верег нахмурился, видно, добавив про себя еще пару проклятий на головы часовых. А проблеск надежды на удачное разрешение истории со сборщиками дани почему-то тут же погас. Иначе парни не отправили бы в Кирият одного только ратника.
– Гонцом? Что-то стряслось?
Ленне мотнул головой и пошел за Хальвданом, который направился к ристалищу, где оставил сапоги и оружие.
– С нами ничего, а вот отряд мы нашли.
Он сделал многозначительную паузу, будто подбирал слова для девицы, которой собирался признаться в любви. Нашел время говорить загадками! Хальвдан остановился и в нетерпении всем телом повернулся к нему.
– Ну?
– Их обоз обнаружился в чаще между Изломом и Пастерной, в стороне, ближней к Лерге. Далеко от дороги, будто кто нарочно их туда увел. Следов почти не было, мы лес едва не частым гребнем прочесывали, – Ленне снова замолк на мгновение и продолжил тихо: – Эта… погибли они все.
– Почти полсотни человек?!
Верег вздохнул и развел руками, поспевая за Хальвданом. Тот, забрав вещи, сразу направился к замку, по пути кивая на приветствия кметей, которые уже проснулись и вышли освежиться во двор. Парни с интересом поглядывали на гонца, кто-то тут же пристраивался неподалеку, чтобы послушать хотя бы обрывки разговора.
Между тем Ленне рассказывал:
– На том месте, где мы их нашли, трава вся вытоптана на несколько десятков саженей вокруг… Ну, просто с землей смолота. И дальше мы следы конных увидели – земля мокрая была после дождей, хорошо отпечатались. Но больше всего пеших было. Видать, большой отряд на наших напал. Их окружили и перестреляли из луков, как куропаток.
– Так, достаточно, – Хальвдан коротко поднял руку. – Суть мне понятна. Остальное расскажешь кнезу и Бажану. Пойди в поварню – поешь чего-нибудь. Я за тобой пришлю.
Ленне кивнул и подотстал, но добавил вслед:
– И стрелы, которыми их перебили… Кажись, древнерские, Хальвдан ярл.
Тот снова остановился и обрушил на ратника неожиданное для самого себя недовольство:
– Кажется, я просил не называть меня ярлом? Какой я, к драугру, ярл?
Ленне только растерянно приоткрыл рот. А Хальвдан развернулся и, зло впечатывая шаги в подмерзшую землю, пошел к башне. Обычно он не цеплялся к тому, как его величали прибывшие с Клипбьерна вереги. А те знай твердили: ярл да ярл. Хоть стать вождем рода он не успел – не до того стало, когда давний друг Драгомир прибыл за много верст от Новруча и попросил отправиться с ним – объединять земли в княжество. Сломя голову Хальвдан помчался из родных мест в края, где и сам-то никогда не был. Забыл об обещании конунгу стать ярлом после отца, забыл о возлагаемых на него надеждах, о грядущих походах, что сулили славу и почтение – самое важное для будущего молодого вождя.
А вот его воины не забыли. И кто знает, чего больше было в их обращении, исподволь ставшим привычным: уважения или упрека. Сегодня оно почему-то взбесило Хальвдана. Видно, причиной послужила донельзя скверная весть о сгинувшем отряде. Никак древнеры пожелали вновь напомнить о том, что присоединились к княжеству едва не из-под палки. Снова неожиданные и нелепые потери – будто боги решили вдоволь позабавиться, извести Драгомира и воевод еще до похода.
Хальвдан дошел до своих покоев, переоделся – не идти же к князю в мокрой рубахе – и отправился к Драгомиру. День обещал быть длинным.
* * *
Советники на сбор не торопились.
Хальвдан сидел за длинным дубовым столом и от безделья медленно скользил взглядом по чертогу, в котором последние дни приходилось появляться слишком уж часто. Знать, не к добру.
Желтоватый свет косыми лучами пронизывал наполненный мелкой, светящейся точно искры пылью воздух. День уже повернул на закат – как-никак скоро хлябистая осень сменится настоящей зимой. Пока Хальвдан отупело смотрел на танец пылинок, солнечное пятно отодвинулось от его руки ближе к краю стола. Так, пожалуй, можно и просидеть до самой ночи, ожидая, что хоть кто-то соизволит явиться.
Пустив по чертогу вихрь сквозняка, дверь открылась, и послышались негромкие шаги. Вошел Квохар – казначей князя. Мерзкий тип. Хальвдан недолюбливал его, да и просто не доверял, хоть по долгу службы сталкиваться с ариванцем ему приходилось нечасто, а потому раздоров между ними не случалось. Уж больно далеко друг от друга лежали их интересы. Было в нем что-то от ящерицы, изворотливой и юркой. Схватишь – а она хвост в пальцах оставит, и след простыл. В общем, как ни крути – торгаш торгашом, и неважно, где он дурит людей – на торгу или в детинце.
Квохар неспешно сел за стол чуть поодаль, приветственно кивнул и уставился на свои руки, сложив их перед собой. Никогда еще не доводилось видеть казначея таким озадаченным. И казалось, что мысли его сейчас блуждают далеко от насущных дел княжества.
Почти вслед за Квохаром появился Виген – начальник стражи Кирията. Как всегда бодрый и стремительный, словно выпущенный из пращи камень. Его скрытники были выучены донельзя строго: незаметные, бесшумные, когда надо, но всегда охраняющие свои посты. Иногда они напоминали тени: возникали из ниоткуда и знали обо всем, что происходит вокруг, пусть и за закрытыми дверьми. Хотя куда им до женщин детинца –
