Карела поднялась навстречу шайке. Ее рука сама потянулась было к оружию, но ни у кого из идущих она не заметила обнаженного клинка. Лица разбойников были серьезны и сосредоточены, насколько вообще могут быть сосредоточены и собраны люди подобного сорта. Они сблизились с Карелой и остановились.
— Вот, — Ордо передал Кареле повод, — Это тебе, Рыжий Ястреб. Это верный друг. Это хороший боевой конь, не боится свиста и крика, не шарахается от блеска и звона клинков. Он тебя не подведет.
— Хорошо, — машинально произнесла Карела, не сводя глаз с пестрой толпы. — А какого дьявола вам еще нужно от меня?
Абериус, стоящий рядом с Ордо, толкнул чернобородого локтем в бок. Ордо сдержанно кашлянул, поправил повязку на лице и важно сказал:
— Мы тут поговорили с ребятами и решили… Решили просить тебя, Рыжий Ястреб, остаться с нами.
Карела вытаращила глаза:
— Вы серьезно? Ну, тогда вы, видно, на солнышке перегрелись Я ничего не забыла в вашей шайке!
Она поставила ногу в стремя и запрыгнула в седло. Никто из разбойников не шевельнулся и ничего не сказал. Но также никто из них не ушел прочь. Все, как один, стояли и смотрели на Карелу. Нет, ну каковы, мерзавцы? То едва не убили ее, то притащились просить… Ну, положим, если уж просить, то следовало бы просить как следует.
— Видишь ли, Ястреб… Всем нам пришлось признать, что благодаря тебе мы этой ночью не только взяли хороший куш, но и потеряли куда меньше народу, чем обычно, — сказал Ордо. — И мы не хотели бы терять нашу удачу…
— Ну это только потому, что ваш Таниус был болваном и набивал себе брюхо, не считаясь ни с вашими жизнями, ни со своей. Мозгами он шевелил медленно, а может статься, у него их вообще не было, — фыркнула Карела. — К тому же, он забыл, для чего человеку даны уши, а может быть, мама не смогла ему это объяснить, а он сам так и не догадался… А уши вам даны, болваны, чтобы слушать хорошенько по разным нужным местам, собирать полезные сведения и не попадать потом впросак именно благодаря этим самым сведениям, а не благодаря женщине, случайно попавшейся вам в руки… Разведку надо проводить, остолопы, если не хотите, чтобы удача повернулась к вам спиной!
Она внимательно изучала реакцию бандитов. Никто не решился ей возразить, да и стоило ли возражать против очевидных истин?
— Вот и наставь нас на ум, Рыжий Ястреб, — немного язвительно, но вполне серьезно проронил Абериус и тут же получил от Ордо по шее.
— Нам нужен новый предводитель, а ты показала, на что способна, — снова начал Ордо, но девушка оборвала его взмахом руки.
— Да стоите ли вы того, чтобы я тратила на вас время? — покачала головой Карела. — Посмотрите на себя!
Мужчины угрюмо молчали.
— Нет-нет, вы взгляните друг на друга, — повторила она.
Люди зашевелились, поднимая друг на друга помятые испитые лица. Видно было, что созерцание товарищей и собственного отражения в их глазах не принесло им повода ощутить гордость за самих себя.
— Вы обыкновенные пьянчуги! Свора облезлых шакалов, которые рады до безумия, если довелось случайно хапнуть и не потерять хвосты! Вы столько времени шастаете по степям, а никогда никто из вас даже не задумался о том, кто ведет вас! Вы получили по заслугам, и только по чистой случайности большинство из вас еще до сих пор живы. Вы трясете богатых караванщиков, а посмотрите, на кого вы похожи? Да нищие на базарах держатся с большим достоинством, чем вы, и они, эти нищие, имеют больше причин для того, чтобы с ними считались! — Карела вложила столько презрения в свои слова, сколько могла. Обиды и гнева этих людей она сейчас не опасалась Это они пришли просить ее, а не наоборот, поэтому вполне можно было попробовать немного набить себе цену.
Хотя, конечно, и похвалить иногда не мешает.
— А ведь вы свободные люди! Вам даны сильные руки и дерзкие головы! Вы способны на многое! — воскликнула Карела. — Да вы могли бы стать настоящей грозой караванов, о вас заговорили бы повсюду.
— Так веди нас, Рыжий Ястреб! Иногда нужна хорошая встряска, чтобы понять: такая, как ты — это лучшее, чего можно желать! Нет среди нас ни одного, кто сравнился бы с тобой ловкостью рук и смелостью речей! Ты умна и неудержима, ты убедила нас, что никогда не действуешь слепо, и мы хотим подчиняться такому предводителю! — громко сказал Ордо, и разбойники поддержали его нестройным гулом.
— Даже моего смелого языка и ловких рук мало, чтобы ваша шайка вдруг в одно мгновение стала напоминать отряд! Пока я вижу перед собой только скопище пьяниц и дебоширов! — с горечью сказала Карела. — Вчера вечером я заметила, что некоторые пошли в атаку не под легким хмельком, что не так уж страшно, а просто едва держась в седле! Вот ты, например! — Карела ткнула пальцем в приземистого толстяка с сизым носом. Толстяк насупился, вздыхая, и скорчил покаянную гримасу.
— Я понимаю, не грех отметить завершение удачного дела или глотнуть вина перед атакой для храбрости, если таковой у кого-то недостача, — снисходительно продолжила Карела. — Но надираться в дым, зная, что ночью предстоит серьезное дело, это чудовищное легкомыслие, которое может стоить жизни и тебе самому, и товарищам! Я не собираюсь становиться во главе такого отряда.
Мужчины хмуро переглядывались. Карела выразительно посмотрела на них и продолжила:
— Также вчера вечером я заметила, как вы ругаетесь между собой из-за добычи и вещей, воруете друг у друга ценности и готовы перерезать глотку каждому, кто вам не по нраву. Если вы хотите, чтобы я осталась, вам придется забыть о склоках и базарных дрязгах. После справедливой дележки добычи не должно быть никаких свар! И чтобы никто даже не смел вытаскивать из ножен оружие ради пустой мести или дурной забавы!
Люди загудели, и в этом гуле угадывалось одобрение ее словам.
— Так ты остаешься в нами, Карела Рыжий Ястреб?! — уточнил Ордо.
— Возможно. Но мне хотелось бы сразу внести ясность и услышать от вас, собираетесь ли вы выполнять мои условия, — усмехнулась Карела и серьезно взглянула сверху вниз.
— Собираемся, — вздохнул Ордо.
— Что ж. Если вы люди Рыжего Ястреба, вы должны выполнять все, что я скажу, подчиняться каждому моему слову! Если вы выбираете меня своим предводителем, мое слово — закон! Я буду здесь решать и приказывать! Потому что и думать здесь тоже буду я. И все, что я соберусь сделать, я стану делать, во-первых, хорошо подумав, и, во-вторых, ради того, чтобы у всех была вкусная и обильная еда и хорошее вино, чтобы в карманах звенела монета, а на плечах была добротная одежда. А уж имея все это, каждый дурак сообразит, как всем этим воспользоваться!
