с большой чувствительностью, это, кстати, вас обоих касается, легко откликается на все и легко заводит своего владельца в ловушку чувств. Так что будьте осторожнее, оба. Но все же предполагаю, что присоединение второго менгира действительно принесло такие последствия, по крайней мере, понаблюдав сейчас за тобой, прихожу к этому выводу. И расслабься, я не намерен ругать за это или таблетки вручать. Просто смысл тебе продолжать себя изводить на тему усилившихся чувств? Это не то, что поддается контролю разума.
Саша сглатывает. Наставник кажется спокойным. Совершенно спокойным, попивая чай с конфетами. Через небольшую паузу Серафим вновь ловит ее взгляд, чуть улыбаясь.
– Расслабься, Саш. Переставай себя во всем винить, это не ты весь этот план придумала.
– А жаль, – Карина появилась в комнате бесшумно, просто шагая из ниоткуда и садясь на диван так спокойно, словно всегда тут была, а не прошла только что где-то по Глубине, – тогда бы я продолжала нежиться на берегу теплого моря. Кто будет шаурму? Михаил находит эту еду неподобающей, – от входа в комнату доносится сухой смешок, – а мне нравится, хотя на деле это лишь пародия на нормальный гирос, но чем богаты, тем и рады, как у вас говорят. И нет, Александр, ты уже начал есть конфеты.
Саша не смогла сдержать улыбки от страдальческого взгляда наставника.
– Кара.
– Ага, Кара, уже много лет как.
– Господа, у меня еще дела есть сегодня, – Михаил Ефимович сел в одно из кресел, – и при всем нежелании, мне придется их делать. А потому предлагаю не отвлекаться.
Серафим только грустным взглядом проводил шаурму и продолжил поглощать конфеты. Саша с некоторым сомнением, но все же взяла предложенное блюдо. Она питала слабость к шаурме, особенно вкусной, но старалась не слишком давать волю своей привычки к фаст-фуду. Ну разве что иногда.
Как ни странно, первые пять минут собрания проходят в молчаливом жевании. Только Михаил Ефимович пьет чай с несколько отстранённым видом. Хотя, быть может, с Кариной или Серафимом он и общается ментально, Саша точно сказать не может.
– Итак, господа собравшиеся, давайте коротко подведем итоги всего произошедшего в последнее время по делу, объединяющему нас, чтобы мы вместе понимали, куда двигаться, – Михаил Ефимович первым прерывает праздник живота допивая чай парой больших глотков. – Это неофициальное расследование, и никто не будет приносить никаких клятв. Возможно, это было бы благоразумно, но, во-первых, может привлечь внимание, такие следы все же заметны, во-вторых, может помещать делиться информацией с теми, с кем это будет необходимо сделать, а в-третьих, как показало ваше общение с Бестужевым, любые клятвы могут быть бесполезными.
Саша утыкается в чашку с чаем. Очевидно, в чей огород это камень.
– Никого не осуждаю, имеем то, что имеем, – Карина делает еще несколько глотков чай и доедает шаурму. – Не самая плохая трапеза. Но если по делу, то от себя скажу только, что все это мне, с одной стороны, чертовски не нравится, с другой стороны – не вижу причин бежать и кричать караул. Хотя сам факт изобретения атомной бомбы, поучаствовавшей в каком-то фарсе с фанатиками-магами как таковой меня не радует.
Серафим только фыркает.
– Никого не радует, – примирительно говорит Михаил Ефимович. – В общем-то, что мы имеем на текущий момент в хронологическом порядке. Анасталей, захватив тело одного из московских Советников, удерживал его под контролем не меньше двух с лишним веков, и вполне возможно, что и больше. И именно этот Советник отдал приказ Хачатряну, кстати. Мы предполагаем, что именно он узнал у Георгия Волконского точную дату твоего, Миклош, эксперимента, и не то увидел возможность для себя, не то, наоборот, угрозу. Скорее второе, по тому, что говорил Паук в Пензе. Узнал – и вмешался, явно понимая что и как нужно делать. Анасталей подготовился, интересным образом законсервировав свое тело Советника так, что это позволило ему управлять попеременно и твоим телом, – Мика поморщился в ответ на эти слова, – и занятым телом Валентина Орлова, не последнего из петербургских магов и членом Совета, который невыясненным образом в невыясненное время оказался жертвой Наложении и собственно, тем самым и получить немалую власть. Именно Орлов, кстати, и выступал ключевым инициатором суда над тобой, Миклош, по ускоренному образцу, и теперь понятно почему. Однако, временное вместилище с твоим сознанием Анасталей не стал разрушать, понимая, что истинная смерть ученика привлечет внимания наставника. Как амулет попал в руке к скиа – вопрос, хотя, скорее всего, Орлов передал его на хранение кому-то еще, как мы предполагаем. Кому-то, от кого амулет и перекочевал к скиа. И почти наверняка это был кто-то из тех, кто обо всем знал или, по крайней мере, был готов взять артефакт без вопросов и скрыть его на время. И нам нужно найти того, кто это был. Истинный лик Анасталея, захватившего Орлова, он едва ли знает, но нам нужны доказательства для того, чтобы при необходимости вернуть тебе, Миклош, возможность жить под своим именем и для того, чтобы, используя ресурсы Ордена, в котором этот самый Паук, скорее всего, по-прежнему имеет немало влияния, никого нельзя было ни в чем обвинить. Это первое. Собственно, Александра, ты можешь узнать у скиа, откуда у нее амулет?
– Сейчас, – Саша кивнула, прикрывая глаза.
Нащупать нужную нить было легко, словно она сама шла в руки.
Ты хочешь ответов, – раздается негромкий голос прямо под ухом, и Саша воочию видит рядом Музу в образе гадалки, – у меня их немного. Но если найдешь того, кто привез в теплый город на море музыкальную шкатулку, что навевает сон равно на магов и людей, то узнаешь все, что хочешь знать.
Благодарю.
Ответом ей является лишь загадочный смех. Саша вздрагивает, открывая глаза. И просто пересказывает все слово в слово заинтересованным магам.
– Музыкальная шкатулка в городе у моря. Ладно, узнаем у аналитиков, – Серафим только кивает головой. – Это все равно самый простой способ найти ответы. Тем более есть определённые опасения, что если мы попробуем использовать магию, то в дело вступят неприятные сюрпризы.
– Да. Я почти уверена, что в этой истории замешан кто-то из моих ровесников, господа, – Карина захватывает горсть батончиков из чашки на столе, – и это повод максимально осторожно действовать. Александра, – темный взгляд глаз волшебницы пробирает до костей, и это, определенно, неприятное внимание. – Давай напрямик. Тебя, очевидно, накачивают силой. Очевидно, что привлекают людей из прошлого и намекают на самые разные планы. Для чего – вопрос, но если речь идет о менгирах, значит, думаю, два – не предел. И если ты не хочешь идти как баран на веревочке – думай головой. Сил у тебя хватит любого тут разнести, умений только маловато пока. И я ну очень удивлюсь
