испытываю к тебе ненависти, — Кира распахнула дверь исповедальни и брезгливо сморщилась, оглядывая грязный стол с остатками трапезы и длинную шеренгу использованных стаканов. Похоже, Кейтиль трудился без выходных, поскольку клиент пошёл косяком.
— Кирюша, а мы тут с Рисом отмечаем твоё возвращение, — пьяным голосом затянул старый пройдоха, — присаживайся за стол, ты ведь, наверное, ещё не завтракала.
— Ты бы лучше проветрил помещение, — Кира демонстративно закрыла нос ладонью, — тут даже не обязательно пить, и так словно находишься под общим наркозом. Рис, пойдём на свежий воздух, нужно поговорить.
Кейтиль обиженно пробурчал что-то про понаехавших со своими порядками, но всё же закупорил бутыль с самогонкой и пошёл открывать окна. Рис с готовностью вылез из-за стола и вслед за Кирой вышел на лужайку. Некоторое время они молчали, каждый собирался с духом, чтобы начать разговор. Первым решился только что исповедовавшийся грешник.
— Кирюш, ты когда-нибудь сможешь меня простить? — жалобным голосом промяукал он.
— Некого и некому прощать, — голос Киры прозвучал отрешённо, словно она говорила сама с собой. — В тот день ты погубил не одну, а две жизни. Меня тоже больше нет. Но и сам ты перестал существовать, по крайней мере, для меня. Так что счёт три — ноль в пользу смерти.
— Я понимаю, тебе пришлось пережить много горя, — Рис сочувственно вздохнул, — но жизнь ещё не кончена, ты вернулась, и все мы ещё можем быть счастливы.
— Все? — в голосе Киры было столько горечи, что Рис невольно съёжился, как обвиняемый в ожидании приговора. — Ты всерьёз надеешься, что я снова стану твоей женой?
— Я совершил ошибку, — едва слышно промямлил обвиняемый, — но я сделал это из любви к тебе. Ты только дай мне шанс загладить вину.
— А как же Тиночка? — Кира скептично ухмыльнулась.
— Она поймёт, — принялся уверять её Рис, — Тиночка молода, она ещё найдёт своё счастье. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила. Я на всё готов.
— Точно готов? — в голосе Киры зазвучал метал. — Ладно, тогда дай мне одну из твоих волшебных пилюлек, а то Ксантипа прикарманил весь мой запас.
— Кира, что ты такое говоришь? — ошарашенно прошептал Рис. — Ты не можешь снова нас всех покинуть. Даже если на меня тебе плевать, то ты нужна дочери и сыну.
— Нет, не нужна, — женщина равнодушно покачала головой. — Для Тиночки я теперь не поддержка, а угроза её семейному счастью, ну а Мартин наконец нашёл своего отца. Не тебя, — она презрительно фыркнула, видя, как засияли глаза обрадованного папочки, — его настоящим отцом сделался Семён.
— Что?! — Рис от неожиданности аж присел. — Семён жив?
— Жив, — спокойно подтвердила Кира, — и у него теперь новая семья. Не знаю, как ему удалось выжить, но это явно не твоя заслуга. И всё же теперь ты можешь больше не считать себя убийцей.
— Семён отказался к тебе вернуться? — Рису показалось, что он нащупал истинную причину Кириной депрессии, и отставной муж тут же проникся уверенностью, что ему привалила небывалая удача. Ну ещё бы, он ведь и раньше спасал Киру от одиночества, когда та рассталась с Семёном. Похоже, ситуация повторилась. — Ты поэтому хочешь покончить с собой? — осторожно поинтересовался доброхот с намерением сразу перейти к предложению своей помощи в деле восстановления душевного равновесия страдающей от мужского произвола женщины.
— Я с ним не говорила, — пожала плечами Кира, обломав спасательский порыв доброхота, — просто полюбовалась на своих мальчиков и ушла. Они очень счастливы, понимаешь? А я — последний человек, который захочет разрушить счастье Семёна.
Дело приняло не совсем тот оборот, на который рассчитывал Рис. В отличие от прошлого раза, сейчас Кира вовсе не считала себя обиженной, а потому сыграть на её оскорблённых чувствах вряд ли получится. Впрочем, Кириной обиды и раньше хватило ненадолго, своему любимому Семёну она готова была простить буквально всё, даже измену. А вот о прощении законного мужа, который хотел только одного — спасти свою женщину от плена, она даже думать не желала, вычеркнула его из своей жизни как прочитанную книгу с непонравившимся концом. И тут Рису пришло в голову, что возвращение Семёна, которое он всегда считал триггером, запустившим фатальные события в его жизни, таковым вовсе не являлось.
— Ты бы меня всё равно бросила, — догадка его буквально ошеломила, — потому что всегда любила только своего Семёна. А я? — от недоумения и боли его голос сорвался. — Кем я был для тебя? Просто спасательным кругом?
— Так же, как я для тебя, — спокойно подтвердила Кира. — Ты ведь тоже любил только свою Рину.
— Ты ошибаешься, — Рис горько усмехнулся, — если бы мы встретились до смерти Рины, я бы её бросил ради тебя.
— Я тоже отказалась от своего любимого из-за бабской обиды, — повинилась Кира, — вот и осталась ни с чем. И поделом, нельзя сомневаться в том, кого любишь. Я хочу уйти, — она устало вздохнула и посмотрела на Риса жалобным взглядом. — Меня тут больше ничего не держит, понимаешь? Ты мне поможешь?
— Нет, я не дам тебе яд, — Рис отчаянно замотал головой.
— Ладно, — равнодушно согласилась Кира, — просто хотела избежать боли, но это не обязательно.
— Если ты себя убьёшь, то я уйду вместе с тобой, — губы Риса сжались в тонкую полоску, демонстрируя решимость исполнить угрозу.
— Нет, не уйдёшь, — голос Киры звучал всё так же отстранённо, словно они обсуждали прогноз погоды, — ты будешь жить очень долго, если, конечно, ни найдёшь способ избавиться от своих молодильных вирусов.
— Это ещё почему? — Рис в отчаянии сжал кулаки, уже догадываясь, каков будет ответ.
— По той же причине, по которой Семён не позволил мне уйти вместе с ним, — покладисто пояснила Кира, — хотя и понимал, что для меня это был лучший выход.
— Из-за Кристинки, — в голосе Риса зазвучали нотки обречённости. Он и раньше понимал, что, согласившись принять любовь Кириной дочери, отрезал себе путь к отступлению, но надеялся, что возвращение жены всё изменило. Ан нет, оказалось, что этот фарш невозможно провернуть назад.
— Да, из-за неё и вашего будущего ребёнка, — Кира удовлетворённо кивнула. — Ты уже потерял двух сыновей, постарайся сохранить хотя бы третьего.
— Какого чёрта Семён присвоил себе моего сына? — Рис скрипнул зубами от злости.
— Считай, что вы поменялись сыновьями, — усмехнулась Кира. — Ты ведь растил Алика, не так ли? Правда, не похоже, чтобы он питал к тебе тёплые чувства. Если бы не вмешательство Мартина с его Творцовскими приёмчиками, твой воспитанник зарезал бы своего непутёвого папашу.
— Это из-за Кристинки, — нехотя пояснил Рис. — Парень втемяшил в свою дурную башку, что должен защищать свою сестричку.
— Настоящий сын бессмертного, — Кира впервые с начала разговора
