его натиск щитами, тогда как остальные окружили и просто в кучу мяса изрубили гада. Куском овчины промокнул кровь на страшной ране Орво, перевязали и бросились дальше.
В здании нам открылись новые коридоры. Казалось, что башня внутри в разы больше, чем снаружи. И здесь явно чувствовалось, что это место, где обитали когда-то богатые и могущественные люди. Резьба на стенах показывала события, когда могущественным существам с головами животных приносили в жертву скот и детей, а они охраняли своих почитателей от различных жутких созданий. Возможно это был когда-то храм?
Расслабившись от того, что прошедшая здесь графиня с людьми перебила всю восставшую охрану, мы пропустили момент, когда из стенной ниши вылезла сухая перемотанная мумия (вроде как когда-то бывшая женщиной), с зашитым ртом и глазами, вооруженная длинным и узким кинжалом. Даже в движении она не издавала ни шороха, будто бы была нереальна.
Длинный и узкий порез, оставленный ею, привел меня в ярость — столько пройти и вот так подставиться! Увернувшись от следующего удара, одним сильным ударом срубил ей обе стопы. Как бы она не хотела — но рухнула вниз, где сечкой разрубил мерзавку.
А после этого как попёрло.
На нас вышел отряд, состоящий как из поднятых восставших мёртвых наёмников, так и скелетов, как и прежних копейщиков и мечников, так и новых, вооруженных большими, лишь отдалённо напоминающие двуручники Империи клинками.
Копьё врага нацелилось мне в грудную пластину доспеха (как хорошо, что когда-то всё же купил доспех! А ведь не хотел — и лишь после того как самому капитану сообщили, мне пришлось отправиться к кузнецам), я ударил по шлему копьеносца, и ниже, подрубив тому колено сбоку. Копейщик рухнул, а я прямо по его костям пробежал, бросаясь к следующему врагу.
Наш бывший мертвый товарищ оказался непростой целью. Ржавое лезвие неизвестно где подобранного оружия вспороло коку плечо. Я блокировал второй удар щитом, но он уже не выдерживал такого обращения и по нему пролегла трещина. Смог дотянуться ударом до восставшего, но лезвие оставило вмятину на шлеме, не убив несчастного наёмника. Я еле успел подставить под ответный удар треснувший и расползающийся щит, чтобы уже мне не выпустили кишки, причем сохранил пальцы в целости только благодаря чуду и крепости перчаток. Мгновением позже ему срубил голову кок своим топором.
Уставшие воины хрипели, изрыгали проклятия, богохульствовали, стонали и рычали от получаемых ран, но продолжали сражаться.
— Мирмидия!
— О, Зигмр! Я иду к тбе! — хрипел умирающий модриец. — Прими же меня!
— Да трахни вас Морр, когда вы уже все закончитесь?!
Трещали кости, подгнившие тела разлетались на куски.
Уцелевший «двуручник» прыгает на меня, сжимая в руках здоровенное лезвие. Уход вниз и поворот. Сечкой со всего размаху бью его по голени. Отбиваю в сторону клинок, ударом разбрасываю кости скелета-мечника по коридору. Нагибаюсь и полоса стали отскакивает от стены. Удар по шее и воин рассыпается на мелкие части.
Не успеваю от следующего удара и наконечник копья попадает прямо живот, чуть выше пупка, оставляя вмятину, но не пробивая, и он со скрежетом засел в броне. Копьё в его костлявых руках мешает до него дотянуться, но тут выручают, как всегда, товарищи и крушат гада.
Я обернулся. В проходе стояли ещё несколько целых скелетов, но добраться до них не мог — спины товарищей, бившихся с ними, перекрывали путь. Хотел уже предложить перекинуть меня им за спины, но потом представил, как бы они попробовали это сделать и отказался от мысли.
Впрочем, они справились и так.
Всё. Изломанные кости и мертвые в коридоре даже не шевелятся. И среди них Кок и Сутулый.
Даже не стал проверять пару раненых: судя по тяжести ранения, они были не жильцы. К сожалению, приходилось решать, что делать, так как унести мы их не могли, а оставлять будущую нежить… Приоритеты стояли именно так и они это понимали. И счастье, что у них хватило мужества нас попросить о быстрой смерти, как и Лузо, павший в одном из коридоров.
Было душно, я промок от пота, и порезанная рука доставляла адскую боль, отчего-то медленно заживая, опять хотелось есть и скинуть железо с тела. Доспех это круто, но драка в нем — это больше когда моя сила ломит силу противника, бой в строю. без него больше шансов на то, что от тебя что-нибудь отчекрыжат или проткнут, но и больше пространства для манёвра, для неожиданных ударов.
Пока была возможность, подчистил вещевой мешок от продуктовых запасов, спешно глотая и теряя крошки. Своевременная кормёжка — это сила! И в прямом смысле тоже. За время в наёмниках, проведённое в постоянных упражнениях и драках, со своевременным калорийным питанием, я заметил, что и внешне изменился — ранее худощавый, даже похожий на скелет, обтянутый тонким мехом, тело нарастило мыщцы. Мех стал не клочковатым, как ранее, он стал ровным, блестящим и даже немного лоснящимся.
А сейчас я дышал костяной пылью и чувствовал, понимал, что если выживу, то вряд ли останусь таким как прежде. Что-то во мне менялось, подстраиваясь под смерть вокруг. И не могу сказать, хотел я этого или нет.
А ещё я был зол. Зол на всех. Вампиров и жадного капитана, что завели нас сюда. На друкаев, грабящих и режущих всех ради своих богов и потехи. Людей — ведущих постоянные войны между собой под знаменами разных государств и объясняющих всё волею богов. На восставших мертвецов, которым не лежится в своих могилах и которые стерегут свои богатства, которые им уже ни к чему. На зверолюдов, крысолюдов, ящеров и прочих, и прочих… Что же с этим делать? Как остановить бесконечную кровавую вакханалию вокруг? Как велит Рогатая своим последователям — убить и разрушить всё вокруг, чтобы всё сгнило, чтобы просто некому было творить эту непрекращающуюся дикость?
Нет у меня ответа на этот вопрос. Но очень хочется найти. Особенно когда сам находишься на краю смерти. И может то, к чему так долго и с такими жертвами для окружающих добиралась графиня де Неамель, поможет мне в этом?
Но графиня… Она знала как выбраться обратно, иначе бы не жертвовала людьми так бездумно, не гнала вперёд. Мне надо дойти до неё и убедить меня взять с собой. А выбравшись отсюда, можно уже и отомстить…
За всеми этими стычками, битвами в коридорах, мы добрались до лестницы, что уходила и вниз и вверх. Но судя по следам в пыли, графиня пошла вниз.
На лестнице же было худо: тут активно применяли магию
