Принцесса душ - Александра Кристо

– Теперь ты должна сделать то, что сделала для тебя прошлая королева.

Эльдара понимающе опускает голову, но я замираю в нерешительности.

– О чем она говорит?

Эльдара улыбается, когда смотрит на меня.

– Я так горжусь тобой, – произносит она. – Ты преодолела испытания, научилась быть самоотверженной и доверять ближним и всему, что есть у тебя внутри.

Мне не нравится, что ее слова звучат как прощание.

– Что за жертва? – снова спрашиваю я.

– Я, – отвечает Эльдара. – Моя сила и все, чем я когда-то была. Богиня поделится с тобой своей магией, как когда-то со мной. Я же лишусь всех своих сил.

– Ты умрешь? – спрашиваю я.

– Часть меня, – отвечает она. – Только для того, чтобы ты могла жить.

Я качаю головой, отказываясь в это верить.

– Я не могу просить тебя об этом.

– Тебе не нужно меня спрашивать, – говорит Эльдара. – Я делаю это, потому что сила принадлежит тебе. Я не заслуживаю ее с тех самых пор, как бросила свой народ в Тавме. Я подвела их, но я знаю, что ты можешь преуспеть там, где не смогла я. Я не нужна воинам Полемистеса, Селестра. Им нужна ты.

Нервы покалывают живот, но я знаю, что она права.

– Ты должна принять свою судьбу, – продолжает Эльдара, – а не волноваться за мою. Прошлое не может решить будущее. Это все для тебя.

Только сейчас я поняла, что сама вершу свое будущее. Теперь я должна помочь Шести Островам.

Помочь исправить ошибки, которые совершила моя семья.

Чтобы снова сделать Шесть Островов оплотом добра.

«Эльдара – не то оружие, которое я искал, – сказал мне Нокс. – Это была ты, Селестра».

Я кусаю губу и киваю.

Эльдара берет мою руку и соединяет ее с рукой Асклепины.

– Так и есть, – говорит наша богиня.

От нее исходит свет, теплый и желтый. Он перетекает из ее ладоней в мои. От сердца Эльдары и через мою кожу, пока не касается моей груди.

Я вся горю.

Не могу это описать, но чувство такое, словно внутри меня что-то пробудилось.

Я чувствую все: деревья, воздух, землю. Я чувствую солнце, хотя оно еще не появилось на небе. Я чувствую, как воды Бескрайнего моря зовут меня.

Мое дыхание сбивается, свет богини наполняет меня, зачаровывает кровь, даруя мне силу сразиться с королем душ и теней.

– Отныне моя сила принадлежит тебе, дорогая, – наконец говорит Асклепина. – Ты все, что я есть, а я – все, что живет в тебе.

Я чувствую ее душу внутри себя. Она ждет, когда я позову ее.

Мне хочется поблагодарить ее, но я не знаю, как. Времени не осталось.

Асклепина улыбается мне, а потом исчезает. В мгновение ока.

Пещера становится какой-то тусклой.

– Ты готова, – говорит Эльдара.

Морщины на ее лице стали глубже, а зеленые волосы поседели. Она как будто постарела на глазах.

Внезапно я понимаю, какой маленькой она стала по сравнению со мной.

Эльдара падает на пол.

– Нет! – кричу я и бросаюсь к ней.

Эльдара улыбается, ее волосы разметались по полу пещеры. Она протягивает руку, чтобы коснуться моей щеки.

Я забрала у нее каждую искру магии. Эльдаре осталось недолго. Без силы нашей семьи она исчезнет.

– Это начало, а не конец, дорогая племянница, – говорит она. Ее голос такой же мягкий и уверенный, как и всегда. – Я так рада.

– Не хочу тебя терять, – шепчу в ответ.

Эльдара – единственный член моей семьи, который верил, что я могу стать чем-то большим. Она призывала меня творить великие дела, в то время как моя мать всегда хотела, чтобы я опустила голову.

– Нет ничего, чего нельзя найти снова, – отвечает она. – Теперь я воссоединюсь с богинями.

– Спасибо, – говорю я. – За то, что поверила в меня.

Эльдара обхватывает мою ладонь, и я чувствую искру ее магии внутри себя.

– Если Сирит хочет пожирателя душ, – произносит она, – то ты обязательно его ему покажешь, когда придет время.

Ее рука ослабевает, желтые глаза становятся молочно-белыми.

И вдруг бабочки, которые вели нас через пещеру, окружают Эльдару и садятся на ее неподвижное тело. Их крылья хлопают, поют ей колыбельную на прощание. Затем бабочки начинают светиться и блестеть. Их тела полны магии, просачивающейся через них в Эльдару.

Когда насекомые взмывают вверх к самому краю пещеры, тела Эльдары уже нет.

«Теперь я воссоединюсь с богинями», – сказала Эльдара, повторяя рассказы моей матери о загробной жизни нашего народа. Меня переполняет не горе, а надежда.

Эльдара воссоединится с Асклепиной и ведьмами Тавмы, погибшими от руки короля. Теперь она обрела покой. Я принесу мир на Шесть Островов, тем самым почтя ее память.

– Селестра? – спрашивает Нокс. Он обхватывает мою ладонь, и все тело пронзают электрические разряды. – Ты в порядке?

Я киваю.

Его взгляд мечется между мной и Люцианом, доверенным охранником моей тети.

– Что же нам теперь делать?

– Пора готовиться, – отвечаю я. – Грядет битва.

Я смотрю на Нокса, и его глаза блестят тысячами вариантов будущего. Тысячей надежд и возможностей.

Жизнь вместо смерти, которой я всегда боялась.

Я надеялась, что ванна избавит меня от запахов леса, но это не так. После того как Люциан вывел нас из пещеры обратно к центру Полемистеса, он рассказал остальным о жертве Эльдары и моих силах. После этого у нас с Ноксом не было возможности поговорить, потому что нас развели в разные стороны.

Он ушел к Мике, чтобы впоследствии отследить флот короля. Меня увели, чтобы привести в порядок и проверить на наличие серьезных травм. Я так отчаянно хотела искупаться и смыть грязь, которые забились в каждую пору на теле, что даже не стала спорить.

Я выхожу из своей комнаты, одетая в огромный свитер ручной вязки и самые мягкие мокасины, которые я когда-либо носила. Интересно, что подумала бы моя мать, если бы увидела меня сейчас. Никаких бальных платьев или притворства, мне не нужно скрывать свою силу от испуганных мужчин, отчаянно пытающихся сохранить контроль.

Я благословлена богиней и владею магией, которая поможет нам вернуть острова.

Я заставлю Эльдару гордиться мной.

Ноги скользят по половицам, когда я приближаюсь к комнате Нокса. Останавливаюсь и вытягиваю шею, дабы оглядеть узкий коридор и убедиться, что я не насторожила охранников.

Внезапно появляется Люциан. Он неторопливо идет по коридору с мечом в руке, его броня сияет в тусклом свете факела. Интересно, снимает ли он ее когда-нибудь? Что-то мне