Дыхания старика было почти не слышно, лишь изредка из его груди доносился какой-то хрип.
Кто-то дотронулся до руки Брэка. Резко обернувшись, он увидел монаха, который медленно, слово за словом, произнес:
— Капитан... Горзоф... исчез...
Брак оглядел помещение. Рыжебородого проводника нигде не было видно. Выскочив во двор, варвар увидел, что привязь одного из мулов обрезана, а следы самого животного ведут к выходу из форта и теряются в пустыне.
Выругавшись, Брэк пошел обратно. Караван потерял человека, от которого во многом зависела судьба остальных.
Брэк подождал с час, пока Хадриос не успокоился и не стало ясно, что приступ миновал. Затем он рассказал о случившемся Илане. Та прижалась к северянину и зарыдала.
Весь следующий день ураган бушевал с той же силой. Но к вечеру ветер стал стихать. Брэк решил, что стоит попробовать отправиться в путь на следующее утро.
С проснувшимся Хадриосом и Иланой он обсудил это у вечернего костра. Старик выглядел очень плохо и говорил с трудом, но тотчас же согласился с предложением варвара.
— Да-да. Нужно торопиться. Осталось совсем немного. Неделя пути — и мы в Самеринде!
— А ты уверен, что выдержишь такой переход? — спросила Илана.
— А то нет... — начал он, но зашелся в приступе кашля. Отдышавшись, он продолжил: — В Самеринде есть врачи. А здесь? Вот вам и весь разговор. Помирать здесь или торопиться вперед, к цели? Вот и весь выбор.
— Он прав, — согласился Брэк. — Прошлой ночью не было слышно пения, не появлялись и всадники. С час назад я разглядел пару звезд между тучами. Если ветер чуть стихнет — можно будет трогаться в путь.
— Но ведь у нас теперь нет проводника! — воскликнула Илана.
— А вот ты и не права, красотка! — раздался знакомый голос.
Брэк вскочил. У входа в полуобвалившийся подвал стоял Горзоф.
Проводник спустился к костру и сел, прислонившись к стене. Выглядел он очень усталым, измученным и двигался медленно, словно преодолевая боль и тяжесть. Не удостоив никого взглядом, он протянул руки к огню, чтобы согреть их. Наконец Горзоф нарушил повисшее молчание:
— Будь я проклят. Ладно, ребята, я признаю, что выходка была дурацкая. Два дня я прошатался по пустыне — и что толку? Только проголодался да замерз до смерти.
— Накормите его, — сказал Брэк, — и дайте вина. Но немного.
— Да, я тогда здорово напился, — признал Горзоф. — А когда протрезвел, понял, что заблудился. Я чуть ума не сошел, пока искал дорогу обратно. Если хотите посмеяться надо мной — ваше право. Я хочу только спать, и ничего больше.
— Никаких насмешек не будет, — сказал Брэк. — На рассвете мы выступаем. Хадриос болен, значит, мы полагаемся на тебя. Ешь, пей, спи — а завтра ты поведешь нас в Самеринд.
Горзоф с благодарностью посмотрел на Брэка.
— Да, — прошептал он, — да...
Отхлебнув из протянутого Полем бурдюка, Горзоф уставился в огонь. Брэку что-то не понравилось в этом взгляде, но что — он не мог понять. На какой-то миг он подумал, что в их компанию вернулась надежда, но странный взгляд Горзофа, его измученный вид вновь наполнил душу Брэка самыми худшими предчувствиями.
* * *
За первые несколько часов караван прошел большое расстояние, несмотря даже на то, что больного Хадриоса пришлось положить на носилки, закрепленные между двумя мулами. Но после обеда ветер снова усилился, нагнал тучи, а солнце почти скрылось за плотной пеленой песка.
Ураган, Снимающий Скальпы, вновь набирал силу. Брэк понял, что затишье было лишь краткой передышкой. Теперь каравану предстояло сразиться с ветром всерьез.
Горзоф исчез почти на час. Вернувшись, он прокричал:
— Забирай вправо. Там дюны повыше — прикроют нас от ветра.
Караван последовал за проводником. Вскоре Горзоф снова исчез впереди. Вернувшись, он приказал изменить направление еще раз. Следующая перемена курса поселила в душе Брэка изрядные подозрения, но он предпочел до поры до времени держать их при себе.
Хадриос, плотно укрытый одеялом, метался в бреду. У каравана не было другого выхода, кроме как довериться проводнику.
— Скоро нужно будет устраиваться на ночлег, — сказала Илана, когда ее верблюд поравнялся с верблюдом Брэка.
— Горзоф что-нибудь говорил об этом?
— Пока нет.
Брэк кашлянул. Впереди, едва различимая за песчаной завесой, маячила фигура Горзофа. Через минуту Илана снова нарушила молчание.
— Брэк!
— Что?
— Может быть, я не имею права лезть не в свое дело... но знаешь... мне кажется, что Горзоф заблудился.
Брэк, словно ни о чем не подозревая, поинтересовался:
— А почему ты так думаешь?
— За последние несколько часов мы столько раз меняли направление. Может быть, он потерял дорогу, но боится признать это. Знаешь, мне кажется, что те две ночи, проведенные в пустыне в одиночестве, доконали его. Он совсем обезумел.
— Если он не сможет найти дорогу, то и никто не сможет. Пока твоему отцу не полегчает, мы вынуждены доверять ему...
— Но я боюсь, что...
— Тихо!
Тяжелая ладонь варвара легла на руку девушки. Брэк повернул голову в одну сторону, затем в другую...
Динь-динь, динь-динь...
Звук раздавался где-то далеко-далеко, чуть слышно доносясь до их ушей. Он то приближался, то удалялся...
Динь-динь, динь-динь...
Брэк, развязав плащ, передвинул висевший на веревке меч. Звон раздался ближе.
Отпустив руку Иланы, Брэк приказал верблюду опуститься на колени, слез с него и сунул ладонь в песок. Кончики пальцев ощутили слабую вибрацию.
— Брэк... что это?
— Всадники, — не поворачиваясь к Илане, ответил он, вглядываясь в окружающий полумрак. — Пока что их не видно, но они подходят со всех сторон. Боюсь, что мы окружены.
Динь-динь.
Даже не видя неизвестных всадников, Брэк знал, чувствовал пальцами, слышал, как к каравану приближается большой отряд. Лишь барханы и песчаная буря скрывали врагов.
Что-то мелькнуло на гребне одного из барханов. Клинок? Этого Брэк сказать наверняка не мог. Но одно он знал точно: ловушка захлопнулась. Вдруг смутно терзавшее его подозрение воплотилось в волну ярости.
— Горзоф! Горзоф!
— Боги! — воскликнула Илана. — Неужели ты думаешь...
— Что он не знает, куда ведет нас? Знает, еще как знает! В лапы к куранцам, с которыми сговорился, чтобы отомстить нам. Ничего, прежде чем они отблагодарят его за добычу, я посчитаюсь с ним за предательство.
Могучий варвар бросился к голове каравана, где виднелся силуэт сидящего верхом на верблюде Горзофа.
Словно орудие рока, сверкал меч в руке Брэка. Злость переросла в звериную ярость. Он не замечал ни стонущего, завывающего ветра, ни хлещущего по глазам песка. Единственное, что слышал, — звон бубенчиков. Кольцо врагов сжималось...
