В тот день, когда были запущены первые ракеты, напряжение между Индией и Пакистаном достигло такого накала, что в воздухе на боевом дежурстве находились бомбардировщики с атомными бомбами под крыльями. Еще полыхали жуткие ядерные грибы над крупнейшими городами, как две флотилии атомных бомбардировщиков в окружении истребителей ринулись навстречу друг другу. Только они еще могли нанести удар, аэродромы уже в руинах, самолеты на взлетных площадках полыхают, как соломенные шалаши. а
Если ракеты с ядерными зарядами превратили обе страны в ад, то заявившие это журналисты еще не видели, что такое ад. В общей сложности было запущено не больше ста ракет, все простые, устаревшие, без кассетных боеголовок, то есть одна ракета — одна бомба. Однако обе страны располагали эскадрильями по триста бомбардировщиков, кроме того, каждая имела не меньше тысячи истребителей, способных нести ядерные заряды. В последний день не меньше чем по четыреста машин с каждой стороны находились в воздухе в полной боевой готовности.
Именно их бомбы и превратили обе страны в настоящий пылающий ад. В общей сложности было сброшено не меньше тысячи атомных бомб. Кто не погиб в огне и не был убит ударной волной, быстро сгорал от радиации. Исполинские массы пропитанного радиацией воздуха еще в тот же день сдвинулись в сторону Омана и Йемена, там началась паника из-за пробок на дорогах, люди в ужасе смотрели на зловещую багровую тучу, надвигающуюся со скоростью поезда, и знали, что умрут в тот же день, как она закроет солнце.
На Западе заговорили о необходимости послать бригады спасателей на помощь пострадавшим. В газетах началось обсуждение, сколько надо выделить средств, ведь обычными мерами не обойтись, какие меры защиты принять, чтобы обезопасить своих спасателей, послали запросы в правительства на выделение нужных сумм, оттуда вернули с требованиями обосновать получше запрашиваемые деньги, так тянулось неделями, уже и самые доверчивые начали понимать, что Запад просто тянет с оказанием помощи, тем более что Объединенная Европа резко заявила, что у нее нет квоты на прием беженцев из района ядерной войны, пусть откроют свои границы соседние с Пакистаном и Индией Афганистан, Непал и Бангладеш.
Китай, естественно, выступил с резкой критикой позиции Запада, отказывающего в помощи нуждающимся в такой страшный час, однако сам помощи не предложил. Да никто из беженцев, как ни странно, и не пытался попасть в Китай, всяк понимал, что там натурализоваться не удастся. Это в Европе через месяц-другой уже европеец, а в Китае всю жизнь будешь чужаком, даже дети твои останутся чужими, пока их не выдавят прочь, в более толерантные или безразличные к таким вопросам страны.
Впервые за последний год прямые репортажи с мест событий по драматизму превзошли кинофильмы. Совсем недавно обыватель, наткнувшись на новостную передачу, в которой рассказывали о крушении автопоезда, где погибло столько-то, столько-то ранено, а вот сейчас, смотрите, вытаскивают очередное окровавленное тело, еще непонятно, жив или нет, зевал и переключал на канал, где идет кровавый боевик или фильм-катастрофа. Сейчас же большинство предпочитало смотреть, как миллионы сгорают заживо, как над городами вздымаются ядерные грибы, как взрывная волна сносит, как сухие листья, целые кварталы… Или вот земля покрыта, словно мириадами насекомых, крохотными человеческими фигурками, вот их догоняет огненная волна, но они бегут, бегут, задние погибли, однако передние сумели убежать, и вдруг… такая же оранжевая волна выплеснувшейся из-под земли лавы идет навстречу высотой с двухэтажный дом!
Фотокорреспонденты не спали, не ели, набирая фотографии с мест событий, где на кадрах лица уцелевших, полные страданий, ужаса, боли, где матери потеряли детей, где мужчины с обожженными радиацией лицами мечутся среди бегущих в тщетной надежде найти хоть кого-то из семьи…
Фирма Ubi Soft объявила о конкурсе сценаристов на создание полномасштабной баймы всех времен и народов на тему ядерной войны Индии с Пакистаном, а общество зеленых открыло сбор средств на восстановление заповедника редких животных на территории Индии, пострадавшего от радиоактивного облака. Все средства массовой информации показали выступление поп-звезды Дика Риксона, в котором тот сообщил о намерении назвать свой хитовый альбом тяжелого рока.
Мрак хлопал танцующей Тигги и улыбался, улыбался, но Олег видел тот ад, что бушует в нем внутри, ад не меньше, чем на просторах Индии, проговорил предостерегающе на мезонном луче:
— Мрак, Мрак… возьми себя в руки. Возможно, это последняя война. Я очень надеюсь на это.
Мрак огрызнулся:
— Только надеешься? Ты?
— Уверен, — поправился Олег. — Люди вот-вот оперятся и вылетят из гнезда.
— Да, — сказал Мрак зло. — Только что-то они вообразили себя фениксами!..
— Из пепла не рождаются, — сказал Олег с серьезностью идиота, — что и хорошо. Куда бы мы их девали?.. А так за неделю долой миллиардик, а то и полтора. Мрак, не делай из этого трагедии. Трагедия — когда взорвут единственный Институт нанотехнологии!.. Или Центр биотехнологий.
Мрак скалил зубы, словно собирался укусить.
— Единственный? Да ты их дублировал, рассаживал в разные города, даже регионы!..
— А что, зря?
Он улыбнулся Виктории, что поглядывает с напряженным вниманием, догадываясь об их переговорах, как быстро женщины чуют неладное, ведь их разговор укладывается в наносекунду, даже в пикосекунду, а она уже что-то почуяла, как будто все поняла заранее. Мрак зарычал в том же диапазоне, он оставался сидеть за столом, спокойный и с бутылкой шампанского в руке, только что разлил по фужерам и еще не успел поставить, но одновременно, незримо для женщин, пометался по лужайке, иногда выскакивая за пределы Солнечной системы, наконец сумел справиться с бешенством и заставил себя сесть за стол. Лицо оставалось темным, брови сдвинулись, а желваки выглядели как рифленые кастеты. Когда он положил руки на столешницу и стиснул кулаки, кожа на суставах побелела и натянулась до скрипа.
— Не зря, — признал он наконец. — Будь такой институт в одном месте, точно бы рванули!.. Даже самолет бы украли и шарахнули в самый купол!
— Вот-вот. Потому таких институтов восемь, а уже в двенадцати корпорациях ведутся исследования, ничуть не отставая. И никто не сидит под куполом, все зарылись в землю так, что и атомной бомбой не выковырять. На них вся надежда, Мрак.
Он огрызнулся:
— Да знаю, знаю!.. Но не моя это война. Не моя! Олег поймал его взгляд, удержал и сказал негромко:
— Скоро будет и твоя.
Мрак не сразу понял, а когда насторожился и попытался переспросить, Олег уже оборвал связь и сказал Виктории доброжелательно:
