Гай Орловский - Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары

— Богатые и бедные, — пояснил Синенко, — одина­ково не делают попытки продлить себе жизнь!.. Дико? Лишь немногие понимают и готовы отдать последнее...

— Немногие, — сказала Мариэтта деловым голосом, — это сколько: полпроцента? Сотая доля?.. Но и тогда это сотни тысяч человек!

Марат Хисамович сдержанно улыбнулся.

— Должен признаться, клиентов у нас достаточно. Не успеваем снабжать нашей продукцией. Все-таки у нас не производство, а пока только лаборатория.

Я сказал вежливо:

—Да, глуповато не попытаться продлить жизнь. На­следники пропьют и проиграют в карты, а потом помрут от передоза.

—Вы понимаете проблему, — сказал он. — А на­счет стоимости... Объясните своему товарищу, мы только начали! Это первая партия. Через полгода цена упадет вдвое, а через год в десять раз. Мы уже рассчи­тали...

—А-а-а, — сказал Синенко. — Тогда подожду. Ду­маю, пару лет еще протяну.

Марат Хисамович бросил на него внимательный взгляд.

—   Да, конечно. У вас есть приличный запас лет. Но лучше начать как можно раньше.

Он сказал таким тоном, что Синенко чуть не вско­чил.

—Почему?

—На каждый год, — объяснил Марат Хисамович, — что вам остался, наш препарат добавит еще один. По­нимаете?

Синенко пробормотал:

—Если мне осталось лет двадцать, то с препаратом проживу... сорок?

—Точно, — ответил Марат Хисамович. — Теперь понимаете, насколько важно начать пораньше? Теломеры, о которых вы наверняка слыхали, лучше удли­нить сейчас, когда они и так длинные, не то что в ста­рости, когда на оставшиеся полгода, это я к примеру, добавится еще полгода. Мы работаем над увеличением мощности нашего препарата, но пока и то, что сдела­ли, — уже прорыв! И для очень многих единственный способ продлить жизнь до того дня, когда будет откры­то бессмертие.

Мариэтта слушала внимательно, то и дело косилась в сторону, там невидимый для меня в дополненной ре­альности экран анализатора, что-то высматривает, в мою сторону не разу не взглянула.

Я тоже вслушивался в плавную речь директора на­учно-исследовательского центра, что-то в ней трево­жит, будто не ученый говорит, а менеджер, даже ком­мивояжер, старающийся втюхать какую-то ненужную, но дорогую вещь... хотя, с другой стороны, он так часто давал объяснения клиентам, что уже обкатал речь, убрал лишнее и оставил самое значимое...

Мариэтта просмотрела список на своем планшете, вскинула голову.

—Спасибо, все хорошо, однако... Марат Хисамович приподнял бровь.

—Да-да, слушаю?

—   Еще бы список, — закончила она, — тех, кто уволился недавно.

Синенко вставил:

—   От вчерашнего дня и до года.

Марат Хисамович покачал головой.

—   Такого списка нет, но, конечно, составить будет нетрудно. Подождите, я распоряжусь...

На улице свежо, за это время прошел легкий дождик, полицейская машина сверкает, как елочная игрушка, увидела нас, начала торопливо разворачиваться на тесной стоянке.

Синенко, хмурый как туча, проворчал недовольно:

—   Этот список можно бы получить прямо из участка.

—   А понаблюдать за его реакцией? — спросила Мариэтта. — Мне кажется, этот Хисамович что-то недоговаривает...

Синенко сказал, не глядя в нашу сторону:

—А чего твой арестованный молчит?.. Покрывает сообщника?

—Я не силен в науке, — признался я, — но мне кажется, работа АТФ-синтазы связана с вращением ее отдельных частей... Ну, как ротор двигается в от­ношении статора, так и эта энергообразующая штука синтезирует молекулы АТФ, потому транслоказа лишь обменивает синтезированную АТФ на цито-плазмическую ФДФ... ты следишь за моей мыслью?.. Что сохраняет адениловые нуклеотиды внутри мито­хондрий... а здесь причину и следствие поменяли ме­стами! Вопрос: это невежество или желание напра­вить промышленных шпионов на ложный путь?

Синенко посмотрел на меня, обратился к Мариэтте:

—   Давай его арестуем за издевательство над служи­телями правопорядка?

Я поинтересовался:

—А как обоснуете?

—Я ни слова не понял, — заявил он. — А это значит, надо мной издеваются! Над полицией все издеваются! Может быть, ты нас материл по-латыни!.. Точно мате­рил, убежден. Мариэтта?

Она напряженно думала, покачала головой.

—А если все еще проще? Там просто жулики, при­крывающиеся научными вывесками? А что, не бывает докторов наук среди жуликов?

—Скажи иначе, — произнес он, — не бывает среди жуликов докторов наук? Они везде, как и масоны!

Автомобиль наконец выбрался к нам, виновато и услуж­ливо распахнул три дверцы, две спереди и одну сзади.

—  Всех арестуем, — сказала Мариэтта.

Синенко воскликнул:

—   Я это и говорю! Юджин, лицом к машине! Руки за спину и на капот!.. Скрестить...

Мариэтта ответила с досадой:

—   Это жук еще тот, но я говорю об этом Марате Хисамовиче и его компании. Насколько понимаю, над резким продлением жизни работают сверхкруп­ные корпорации. У каждой из них сотни тысяч со­трудников, это больше, чем при разработке космиче­ского корабля «Вилминд-35» или в корпорации «Ма­ска» по постройке космических лифтов в каждом городе планеты...

Синенко вздохнул с разочарованием.

—   Хочешь сказать, эта фирма не слишком богата?

Я бы не сказал...

Она покачала головой.

—Я не вижу ее логотипа среди сотни ведущих в этой области.

—Ты шустрая, — признался он. — Когда ты успела? Никогда за тобой не успевал. Значит, едем к Уварову, его помощнику?

—Едем, — ответила она.

Они сели в машину, я остался, Мариэтта выглянула, глядя на меня снизу вверх, как вообще-то и должна смо­треть женщина на человека, красивые брови припод­нялись в изумлении.

—   А ты чего?

Я ответил смиренно:

—   Во-первых, меня не пригласили. Во-вторых, я слышал в свой адрес странные и незавуалированные угрозы, что обижают мое человеческое и даже мужское достоинство.

Она фыркнула.

— Ты не похож на тех, кому нужны приглашения.

— Но все же я останусь, — отрезал я. — И вообще мне Яшку пора кормить. Если обо мне никто не забо­тится, это не значит, что я тоже перестану заботиться о других.

Она сказала серьезно:

— Юджин, прости! Ты в самом деле нужен. Хочешь позаботиться — позаботься и о нас.

Я покачал головой.

— Не тянешь на Яшку.

— Тяну, — заверила она. — Я еще тот Яшка!.. Пред­ставь, что у тебя два Яшки.

Я передернул плечами.

— Кошмар... Ладно, посмотрю, что там у вас. Но чи­сто из любопытства. Просто я люблю приумножать зна­ния, как настойчиво советовал Владимир Ильич Ленин. Был такой философ, «Материализм и эмпириокрити­цизм» написал...