— Да, господин, — шептала в ответ рабыня.
— Но, — продолжал Юлиан, — мои планы нарушились, и теперь нам предстоит опасное и, несомненно, бесполезное путешествие в зимнюю тангарскую ночь.
— Господин, это безумие — выезжать из города в такую ночь! — воскликнул Туво Авзоний.
— На карту поставлена жизнь Оттония, — возразил Юлиан.
— И тем не менее это безумие, — не отступал Туво Авзоний.
— Тогда оставьте меня, друг Авзоний, — предложил Юлиан.
— Нет, господин, — возразил Туво Авзоний. — Я скорее соглашусь быть соучастником авантюры славного, достойного безумца, чем влачить бесконечное существование червя, считая дни до конца в бесполезном здравом уме.
— Нам нельзя возвращаться, — ответил Юлиан.
— Значит, мы едем, господин.
Вскоре после этого сани и припасы были готовы, в сани впрягли маленькую, устало бредущую фигурку, и Юлиан вместе с Туво Авзонием покинули Веницию.
Они направлялись на северо-восток, вспоминая услышанные ранее слова брата Вениамина из фестанга Сим-Гьядини и руководствуясь догадками, подтвержденными некоторыми из офицеров гарнизона.
На санях, среди других припасов, лежал завернутый в шелк, а поверх него в грубую домотканую ткань маленький предмет, весящий не более полутора фунтов. Этот предмет передал им брат Вениамин в фестанге Сим-Гьядини.
Когда они уже были за оградой и больше часа пробирались по замерзшему, освещенному луной снегу, Туво Авзоний, оглянувшись, заметил:
— Нас преследуют.
— Знаю, — отозвался Юлиан.
Ни они, ни брат Вениамин и ни солдаты гарнизона не знали, где живут отунги, только слышали, где расположены их поля и пастбища, меняющиеся несколько раз в году, в основном, по требованиям герулов. Торговая экспедиция под командованием Лисиса, старшего офицера «Нарконы», имела лучшую информацию, полученную с помощью губернатора Вениции через его секретных агентов, собирающих сведения под видом охотников, торговцев, и тому подобных лиц. Расположение селений герулов и варваров, таких, как отунги и базунги, было, как и на многих планетах, трудно обнаружить, об их местонахождении знали только в общих чертах. Даже торговой экспедиции предстояло уточнять информацию по пути, очевидно, при беседах с местными жителями.
— Что делают наши спутники? — спросил Юлиан у Туво Авзония, когда прошел еще час.
Туво Авзоний оглянулся.
— Теперь они гораздо ближе к нам, — сказал он.
— Значит, они не просто нас преследуют.
— Да, — согласился Туво Авзоний.
— Как вы думаете, каковы их намерения? — спросил Юлиан.
— Не знаю, господин:
— Они не сделали попытки остановить нас с помощью световых сигналов, выстрелов или тому подобного.
— Да, господин.
— Значит, они приближаются, чтобы убить нас, — заключил Юлиан.
— Что же нам делать?
— Пусть привыкнут видеть впереди только следы двух пар лыж, — решил Юлиан. — Некоторое время я проеду на санях. Если вы не против, вы потащите их. Ника пойдет там, где прежде шел я. Потом, в лесу, под прикрытием веток или камней, там, где нет снега, я сойду с саней и обойду их, оказавшись сзади.
— И что же вы собираетесь делать? — спросил Туво Авзоний.
— Убить их, — объяснил Юлиан.
— Теперь снова тащи сани, рабыня, — через некоторое время сказал Туво Авзоний.
Она быстро встала перед санями и с помощью Туво Авзония впряглась в них.
— Господин! — тихонько воскликнула рабыня, ибо упряжь была надета не просто ей на шею, как у Туво Авзония, когда он тащил сани, а затянулась так, что кольцо плотно охватило ей горло. От кольца к саням тянулись поводья, которыми можно было направлять рабыню. На рабыню надели узду, ее маленькие ручки охватили сзади кожаными наручниками между меховыми рукавами и рукавицами.
Теперь она не могла говорить, ибо между ее зубами была просунутая узда.
Она удивленно и вопросительно смотрела на Туво Авзония, но тот не обращал внимания на взгляд рабыни.
Узда должна была помочь управлять ею.
Она застонала.
Туво Авзоний сердитым рывком поднял ей голову, и рабыня замолкла.
С ней никогда так не поступали, пока она была горничной дамы и заботилась о прическах, одежде и обуви своей госпожи, но теперь рабыня оказалась во власти мужчин.
Привязав Нику к саням длинным ремнем, охватывающим ей щиколотки, Туво Авзоний достал из саней винтовку. Пятнадцать минут назад, по подсчетам Туво Авзония, Юлиан спрыгнул с них на камень, мимо которого они шли. С лыжами за спиной и винтовкой в руках Юлиан пошел в сторону.
Они ждали уже пять минут, когда внезапно сзади, на тропе, в полумиле от них показались три яркие вспышки, одна за другой, блестя в холодном, чистом воздухе. Туво Авзоний видел, как они отражались на низких тучах, подобно молнии, моментально прошивающей серые, пушистые снеговые массы.
Через минуту-другую показались еще несколько вспышек.
— Там была боковая защита! — сердито воскликнул Туво Авзоний.
Промелькнула последняя вспышка, и вокруг воцарилась тишина зимней ночи.
Остановившись на мгновение, Туво Авзоний пошел назад по тропе, в нескольких ярдах от первого следа, держа винтовку наготове. Через несколько минут он наткнулся на опаленный труп, лежащий в снегу. Взрезанная выстрелом плоть виднелась под почерневшим мехом.
Он перевернул труп стволом винтовки.
Это был не Юлиан.
— Не стреляйте! — послышался голос сбоку.
— Господин! — радостно воскликнул Туво Авзоний.
— Их было пятеро, — объяснил Юлиан.
— И скольких вам удалось уложить, господин?
— Пятерых, — ответил Юлиан. — Один, правда, был ранен и бежал по направлению к Вениции. Я прошел по кровавому следу несколько ярдов. Крови было слишком много. Я прикончил его, выстрелив в снег, в котором он пытался спрятаться, вон там.
Туво Авзоний проследил за направлением ствола винтовки Юлиана. Там лежал труп, уже вмерзающий в лед. Горячий выстрел винтовки взметнул снег на несколько ярдов в воздух, который потом посыпался вниз каплями и кристаллами. Вблизи трупа снег моментально растаял от тепла и образовалась небольшая лужица, которая теперь уже замерзла. Труп лежал, вмерзая в лед, под которым его очертания исказились. Меховая одежда почти полностью сгорела, обнажив опаленный скелет. Юлиан стрелял в режиме ближнего боя, с большим разлетом заряда. Он не был уверен, где именно под снегом спряталась его жертва. При таком режиме стрельбы эффект достигался только на расстоянии нескольких футов, но в данном случае это оказалось неважно.
