Теперь Соня не сомневалась: он намеренно исказил пропорции, ибо знал, если он нарисует то, что увидел на самом деле, никто просто не согласится на такое дело.
Окошки производили удручающее впечатление. По их размерам воительница попыталась представить величину внутренних помещений и не смогла, потому что они казались просто темными точками на стене. Тогда она перевела взгляд на араукарии, которые росли на противоположной стороне. Если они были не выше тридцати локтей, и то высота замка получалась весьма внушительной. Локтей двести, да и то если предположить, что в крыше пустот нет, а подвальные помещения не уходят слишком глубоко в скалу.
Соня оторвалась от созерцания, перевела взгляд на своего спутника и подумала, что его вовсе не поразила эта громада. Едва почувствовав, что девушка смотрит на него, Север заговорил.
— Странный какой-то замок,— почти дословно повторил он высказанную в Логове мысль.
— Я вижу ворота, но где же окна? — удивленно спросил Мурзио, все это время старательно вытягивавший шею.— Разве здесь можно жить?
— Можно,— кивнула Соня.— Это и сделано, чтобы выжить.
Для него и Ганы она пересказала длинную историю вражды зембабвийцев с йезмитами, тянувшуюся, казалось, нескончаемо долго и закончившуюся тем, что поклонники Йезуда покинули берега озера, но их так и не сумели выкурить из замка, который оказался неприступным.
— Я слышал о летающих драконах,— подтвердил жрец.— О том, что зембабвийцы использовали их в бою, но, признаться, считал это просто сказкой. Хотя,— добавил он, помолчав,— иранистанцы утверждают, что когда-то дикари совершали набеги и на их страну.
Он еще раз внимательно посмотрел на единственный ряд маленьких окон-бойниц, спрятавшихся под самым козырьком крыши.
— Да,— согласился митрианец,— если драконы тяжелы и не могут зависать над одним местом, то их седокам не добраться до окон. Они только подставят себя под стрелы лучников.
— Ты верно мыслишь,— кивнул Север.— Воины-йезмиты остались в своей крепости. Те, что ушли, переждали какое-то время поблизости и вернулись обратно. Что была война, что ее не было…—
Он повернулся к своей спутнице: — И что видит Соня?
— Крепость,— хмуро ответила та.
— А что видит Гана? — поинтересовался он.
— То же самое,— пожав плечиком, ответила девушка, но в отличие от своей подруги равнодушно: ей-то туда не лезть.
— Я так понимаю, что и Мурзио не увидел ничего особенного? — обратился он к зингарцу.
— Что это ты развеселился? — неодобрительно взглянула на него Соня.
— Стараюсь казаться веселым,— хмыкнул Север и уже серьезнее добавил: — Ну и что ты думаешь о том, как мы проберемся внутрь?
— Не знаю,— проворчала она.— Не знаю даже, проберемся ли вообще, но если и проберемся, то точно не через ворота… И не через бойницы,— подумав, добавила она.
— Верно,— согласился Север.— Я уже и не говорю о стражниках, что маячат и там, и там.
Гана снова свесилась с края обрыва, но на сей раз осторожнее, и увидела вышагивающих по мосту стражей.
Остальные последовали ее примеру и некоторое время всматривались в дно ущелья.
— Жаль, что стена так сильно выступает наружу,— заметил Мурзио.— Вон тот карниз,— он махнул рукой в сторону выхода из ущелья,— начинается у самой земли и заканчивается почти на уровне моста.
— Все правильно,— согласился Север.— Этот карниз и оставили только потому, что по нему никуда не добраться. Равно как и по его продолжению с другой стороны замка.
— Похоже, мы не ошиблись,— заметила Соня.— Йезмиты хорошо позаботились о своей безопасности.
— Что же вы пришли, ничего предварительно не разузнав об этом месте? — покачал головой Мурзио.— Достаточно лишь взглянуть на замок снаружи, чтобы понять, что внутрь не попасть.
— Узнали, что смогли,— не оборачиваясь, ответила Соня.
Жрец недоуменно пожал плечами и спорить не стал: не его это, в конце концов, дело.
— А что это за дыры в горе? Справа от крепости? — спросила вдруг Гана.
— Наша единственная надежда,— призналась Соня.— Говорят, среди них есть несколько дымоходов, и если через них мы не проникнем в замок, то можем сразу отправляться обратно.
— Далековато,— заметил митрианец, прикидывая на глаз расстояние.— Не меньше тысячи локтей.
— Верно,— согласился Вожак,— но это говорит лишь о ее размерах, а дым, которым тянет из дыр, о том, что где-то в ее недрах разводят огонь.
— Ну хорошо,— вновь заговорила Гана, которая, похоже, уже пришла в себя.— Попадете вы через дымоход внутрь. Дальше-то что? Вон он какой огромный! Где вы там станете искать ваши карты?
— Придется Задире побегать, пока мы не выясним, где что находится. И тогда у нас останется только одна ночь… А уж там — повезет, не повезет — придется бежать без оглядки.
— Но ведь это же верное самоубийство! — не сдержавшись, вскричала девушка.
— Самоубийство или нет, узнаем после, но и вы тут не расхолаживайтесь,— ответил Север.
— К-как это? — заикаясь, переспросила она.
— Чего непонятного? — удивилась Соня.— Мы переправляемся на ту сторону, а вы с волками остаетесь здесь, стеречь коней.
— Так что спать вам придется по очереди,— усмехнулся Север и обернулся к своей подруге.— Ну как? Ты все еще считаешь это приключением?
— Давай подождем, когда все закончится,— предложила она,— и тогда посмотрим.
— Разумно,— хмыкнул Вожак.— Тогда призови на помощь свою удачу. Сдается мне, она нам понадобится, и очень скоро — ночью.
— Уже?..— прошептала Гана и округлившимися глазами посмотрела на своих друзей.
Они казались ей некими сказочными героями, о которых она слышала в детстве, но, взрослея, все меньше верила, что они существуют, а теперь убедилась, что детские сказки и не сказки вовсе. Вот они, герои, без страха вступающие в борьбу со злом! Они просто так, не задумываясь, спасли ее, увезли из Ямы, без особых усилий расправились с дикарями, собиравшимися сжечь Мурзио, а сейчас вот готовы проникнуть в самое сердце оплота йезмитов…
— Перестань забивать себе голову глупостями! — прикрикнул на нее Север и погрозил девушке пальцем.
Откуда он узнал, о чем она думает? Впрочем, на то он и герой! И она вновь посмотрела на воина, на сей раз уже как на бога.
* * *
Ближе к вечеру началась подготовка. Север сложил в одном месте поклажу, снятую со всех вьючных коней, и принялся распаковывать тюки и баулы, о содержимом многих из которых не догадывалась даже Соня. Гана с Мурзио, естественно, находились тут же. Они и вовсе не имели представления о том, что хранится в мешках, но тем сильнее распирало их любопытство. Даже Задира с Шалло шныряли по вещам, лезли Северу под руки и, видя, что он терпит их выходки, лишь прогоняя то одного, то другого, но не наказывая, окончательно обнаглели и принялись самостоятельно распутывать узлы, которые упорно не желали поддаваться.
