— Чепуха, — Хаген старался говорить как можно более убедительно. Но, собственно, с чего он взял, что победит Зигфрид? Кто ему сказал, что Брунгильда потерпит поражение?
Соперники медленно приближались к краю кратера. Они все еще не вступили в схватку, хотя выпады и контрудары участились и стали мощнее.
— Она хочет заманить его и столкнуть в жерло, — прошептал Данкварт.
Но Зигфрид, разумеется, давно разгадал намерения валькирии. Он прекрасно знал, что не ему первому она готовила участь быть погребенным в самом сердце Изенштейна. Он вдруг резко остановился, Брунгильда от неожиданности едва не налетела на его меч. С яростным воплем отскочив назад, она едва не потеряла равновесие и изо всех Сил обрушила на Зигфрида меч. Хаген замер. Словно играючи, изящным движением Ксантенец отразил удар. Посыпались искры, зазвенели клинки мечей; Брунгильда чуть не упала, но все же устояла на ногах, Зигфрид даже не пошатнулся.
— Идиот! — рявкнул Хаген, — Ради того, чтобы похвастать своей силой, он все испортит.
— Никто здесь не знает Гунтера. — Теперь Данкварт в свою очередь пытался успокоить Хагена, — К тому же он славится своим мастерством в рыцарских поединках. О, смотри-ка! — Он показал вниз, — Брунгильда решила действовать всерьез.
Валькирия и в самом деле перешла в наступление. Клинок ее завращался с бешеной скоростью; Зигфрид, с трудом отражая удары, шаг за шагом пятился назад. Битва приближалась к кульминации. Брунгильда прижала Зигфрида почти к самому обрыву; еще один шаг — и он полетит в кипящую лаву. Сколько же еще Ксантенец будет оттягивать развязку? Там, внизу, жар должен был быть невыносимым; к тому же Зигфрид был облачен в плотный панцирь.
Но, видимо, нибелунг сам решил положить конец утомительной битве. Вместо того чтобы мечом парировать следующую атаку Брунгильды, он неожиданно выставил вперед щит. Валькирия среагировала именно так, как и ожидал ее соперник: взмахнув щитом, она отпрыгнула назад — и споткнулась о ногу Зигфрида. Она не упала, но Ксантенец использовал мгновенное замешательство: молниеносным движением он прыгнул вперед и обеими руками что было сил обрушил меч на щит Брунгильды. Щит со звоном раскололся.
Валькирия вскрикнула и рухнула наземь, скрючившись от боли. Одним скачком Зигфрид оказался рядом, схватил ее меч и приставил его к горлу Брунгильды.
Королева застыла без движения, и в этот миг замерло все вокруг. Словно не только закованные в латы воительницы, но и сам Изенштейн затаил дыхание. Даже непрекращающееся клокотание и шипение лавы на мгновение умолкло. Будто боги остановили течение времени. Сердце Хагена замерло. Зигфрид стоял не шелохнувшись, слегка подавшись вперед, прижав клинок к горлу поверженной валькирии так, что кровь тонкой струйкой стекала по ее шее.
Толпа оживилась. Брунгильдины стражницы обнажили оружие. В мгновение ока Зигфрид оказался окруженным гневными воительницами, угрожающе направившими на него острия копий. Ксантенец сильнее прижал клинок, кровь заструилась быстрее. Попытавшись хоть немного склонить голову набок, валькирия подняла руку.
— Остановитесь! — крикнула Брунгильда стражницам, — И ты тоже, Гунтер Бургундский!
Зигфрид слегка отстранил меч, но лишь на ширину ладони, готовый в любой момент пригвоздить ее к земле.
Брунгильда попыталась подняться, но стоило ей опереться на правый локоть, как рука подломилась под весом ее тела. Вскрикнув от боли, валькирия прижала руку к горлу. Две стражницы поспешили на помощь, но королева отрицательно помотала головой. Пошатываясь, но самостоятельно она поднялась на ноги, крепко зажимая рану на шее, и шагнула к Зигфриду. Несколько мгновений нибелунг выдерживал ее пристальный взгляд, затем опустил меч, повернулся и швырнул оружие в кипящие недра Изенштейна.
— Благодарю тебя, Гунтер Бургундский, — промолвила Брунгильда, — Моя жизнь была в твоих руках, ты даровал ее мне. Возьми мою руку и империю — теперь они принадлежат тебе.
Ксантенец стоял не шелохнувшись и молчал. Брунгильда отступила на шаг назад и подняла обе руки — несмотря на адскую боль. Голос ее прозвучал спокойно и властно.
— Опустите оружие, — обратилась она к стражницам, — Гунтер Бургундский одолел меня в честном поединке и должен получить то, за что боролся.
Часть воительниц опустили копья, но не все. Отчаянный ужас овладел ими: это был конец мифа, крушение их мира. Их повелительница, непобедимая Брунгильда, была сломлена, их богиня повержена. Взгляды, скрытые под золотыми полумасками, их угрожающие позы были недвусмысленны. Хаген содрогнулся.
— Уберите оружие, — вновь приказала Брунгильда. — Заклинаю вас: не оскверняйте эту святую землю кровью мужчин!
Наконец все копья и мечи опустились. Хаген облегченно выдохнул, но облегчение было обманчивым, в зале царило невероятное напряжение, все находились в шоке.
Но долго так продолжаться не могло.
— Благодарю вас, свидетельницы моего поражения, — сказала Брунгильда. Голос ее слегка дрожал. Неуверенным движением она вновь повернулась к Зигфриду: — А теперь, Гунтер Бургундский, сними доспехи.
Внезапно голос валькирии сорвался, жалобный стон сорвался с губ. Пошатнувшись, Брунгильда повалилась на землю. Зигфрид едва успел подхватить ее на руки.
Обморок Брунгильды продолжался недолго, но этих нескольких мгновений было достаточно, чтобы в зале испытаний начался хаос. Многоголосый вопль отчаяния сотряс стены кратера, со всех сторон закованные в золото фигуры устремились к поверженной валькирии.
Хаген с братом тоже поспешили к подножию кратера, но на полпути их остановили Брунгильдины стражницы, сплошным ощетинившимся копьями кольцом окружившие свою повелительницу. Одна из них опустилась подле королевы на колени, а две другие, скрестив копья, оттеснили нибелунга.
Зигфриду хватило ума почуять опасность — не оказывая сопротивления, он просочился сквозь кольцо воительниц и затерялся в толпе. Хаген тщетно пытался отыскать его взглядом. Кто-то грубо схватил его за локоть. Рывком выдернув руку, он обернулся — на него в упор смотрела безликая золотая полумаска. Повелительным жестом стражница приказала им с Данквартом следовать к выходу.
Теперь, когда первый шок, охвативший толпу, начал спадать, неукротимая ярость пенистой волной поднималась в зале. Угрожающие взгляды провожали Хагена с Данквартом, лица искажала неприкрытая ненависть. Хаген не сомневался, что без конвоя из двух стражниц живыми покинуть зал им бы не удалось. Бегом они пересекли зал, ворвались в ворота, миновали примыкающий к ним тоннель — наконец обе женщины перешли на шаг.
