искорка под неровным слоем ржавого налета. Обрадовавшись успеху, я усилила нажим и скорость, чем скорее ототру этого сонного ящера, тем скорее выберусь на свежий воздух. Во мне с каждым часом становилось все больше уксуса, не хотелось бы скиснуть окончательно.
Я расширила золотистую зону на шкуре ректора, и тут одна чешуйка покосилась, и под ней показалась голая кожа.
– Упс, – я огляделась, убедилась, что никто ничего не заметил, и поправила чешуйку. – Да держись ты, блин…
Но чешуйка держаться не хотела. Более того, чем старательнее я ее вставляла на место, тем сильнее она отслаивалась, пока не осталась у меня в руках.
Кажется, я крепко вляпалась.
– Прошу прощения, – извинилась я и с силой припечатала потерю обратно. На секунду подумалось, что это сработает, но чешуйка медленно заскользила вниз и свалилась мне под ноги.
Дракон недовольно пошевелился.
– Кудряшова! – заорала Мия с другой стороны дракона. – Ты что там делаешь?
Темная проплешина в начисто оттертой позолоте слишком привлекала внимание. Если срочно что-нибудь не придумаю, Мия точно меня сдаст, даже если сам ректор никаких изменений в себе не заметит.
– А ты как думаешь? Чищу!
Насколько все проще, когда рядом Морис и Рэнди, в их компании у меня сразу бы наступило просветление, и даже если бы идея оказалась бредовой, а последствия катастрофическими, мы бы как-нибудь вывернулись. Но сейчас я была одна.
Я сползла на пол и нащупала потерянную чешуйку. Размером она была примерно с общую тетрадь, тонкая, чуть выпуклая в центре, так что не удивительно, что я не смогла прилепить ее обратно.
– Кудряшова? Хватит лодырничать!
И все-то она видит, даром, что глаза всего два, а не восемь.
– А ты работай лучше и не подсматривай за другими, – отозвалась я и зло поскребла щеткой по шкуре. Сначала звук был резкий, как от наждачки, потом рука соскользнула, щетка проехалась по гладкому участку и…
Дракон отчаянно взревел.
Мощное тело содрогнулось, хвост взвился, хлестнул по стене, выбивая каменную крошку. Меня окатило водой и едкой вонючей пеной, а потом снесло с ног воздушной волной. Утробный рев перешел в почти человеческий крик, а потом в писк. Я с закрытыми глазами поползла прочь, скользкий пол сопротивлялся, колени разъезжались, но инстинкт самосохранения был сильнее. Мы с Мией столкнулись в суматохе, она была испугана и дезориентирована не меньше моего.
– Что случилось? – спросила она. Я замотала головой так, что саму себя отхлестала змеями по щекам.
– Не знаю, честное слово!
Мне повезло, что Мии было не до анализа моей интонации, иначе сразу поймала бы на лжи. Мы поползли дальше уже вместе, а вслед нам донесся крик Миллхауса, полный обиды и боли:
– Узнаю, кто это был, сожру-у-у-у!..
И ведь сожрет. Мы кубарем выкатились из парилки и, врезаясь друг в друга и стены, на ощупь добрались до занавески на выходе. Мне все чудилось испепеляющее дыхание на затылке, но даже так я успела схватить брошенную в предбаннике сумку и лоферы. И уже на свежем воздухе обнаружила, что прижимаю к себе ту самую чешуйку, из-за которой чуть не скончалась от ужаса.
Мия запрокинула голову к безоблачному небу.
– Это точно ты что-то натворила, – сказала она неожиданно спокойно. Я воровато спрятала чешуйку за спину и невинно улыбнулась, хотя подозреваю, что у меня просто челюсть от напряжения свело.
– Можешь не верить, но на этот раз я не при чем.
Занавеска всколыхнулась под порывом горячего воздуха, и мы, не сговариваясь, побежали в разные стороны. Чешуйка, спрятанная в сумке, предательски жгла мне бок, а браслет вибрировал от входящего вызова.
– Ну, кому там еще неймется? – застонала я, на бегу пытаясь прочитать всплывшее над запястьем сообщение от Мориса:
«Тобой куратор интересовался».
Я остановилась где-то посреди аллеи, огибающей главный корпус. Ветерок был по-летнему теплый, но меня бил озноб – частично от нервов, частично, потому что была мокрой до последней нитки.
«О чем спрашивал?» – отправила я ответ.
«Ни о чем конкретном, но я тебя не сдал. Отсидишься в метеобашне пока».
Башня! Мы с Мией обе покинули пост, и если Амилота догадается искать меня там, то обнаружит пустую комнату дежурных. Не успев толком отдышаться, я побежала дальше, птичкой вспорхнула по лестнице и на последней ступеньке все-таки споткнулась.
– И… итишкина хреномать! – вырвалось у меня. Тело в попытке устоять изогнулось так, что я почти услышала хруст позвонков. От моих воплей под крышей беспокойно захлопали крыльями вороны.
Все, хватит с меня на сегодня фитнеса. Зло бормоча себе под нос все, что думаю о ректоре и его предках, я дохромала до стола и увидела записку.
– «Советую следить за шкалой осадков, она еще лет сто пятьдесят назад барахлила», – прочитала я и рухнула на стул. Амилота побывал здесь, но вместо угроз наказания дал совет. Куда катится этот мир?
Наше с Мией дежурство длилось вплоть до ужина, и после не осталось причин откладывать неизбежное. Пока соседка где-то шаталась, я приняла ванну, смывая запах уксуса, переоделась в магическим образом постиранную и высушенную юбку с блузкой, по привычке накинула на плечо сумку и выскользнула из общежития.
Преподаватели и прочие сотрудники академии жили в отдельном здании неподалеку, мне уже доводилось там бывать, правда, тогда визит закончился как раз тем, из-за чего я сейчас тайно кралась на серьезный разговор с собственным куратором. В начале коридора я немного подрастеряла прежнюю решительность. Вообще, с силой воли у меня никогда проблем не было, однажды мне срочно потребовалось похудеть на пять килограмм, и я почти ничего не ела несколько дней, чего не советую повторять, но в присутствии Лайза Амилоты железный стержень внутри начинал ощутимо подрагивать. Конечно, увлечение мужчиной не сравнить с диетой, просто мысли в голове вдруг начали запутываться в клубок, похожий на мою прическу по утрам. Я звонко шлепнула себя по бедру, вскинула подбородок и, чеканя шаг, направилась к нужной двери.
В конце концов, я пришла сюда, чтобы выслушать объяснения (читай, оправдания), так что волноваться не о чем. Просто поставим жирную точку и перевернем страницу.
Стучать не пришлось, я с ходу определила, что дверь не заперта, из узкой щели просачивался мягкий искусственный свет.
– Я вхожу, – и с этими словами заглянула в комнату.
Хозяин на голос не отреагировал, продолжая сидеть ко мне спиной за письменным столом. Свет настольной лампы желтым ореолом очерчивал силуэт склонившегося над чем-то Амилоты, подсвечивая распущенные волосы. Он выглядел сосредоточенным и увлеченным, так что мне сразу стало любопытно, чем таким
