— Ещё гости? А вы кого-то ещё звали? — удивляется она — Или это незваные? Пожалуй, мне стоит сходить посмотреть.
И женщина быстро поднялась и поспешила к выходу с комнаты. И вышла бы, если бы я не перехватила ее за запястье.
— Сидите, Инесса, — достаточно жестко отрезаю я — Мама сама разберется. Это ее зона ответственности.
И мы проходим к столу. Инесса присаживается, потирая запястье. А я замечаю, что закончился салат.
— Лис, я принесу ещё салата, а ты присмотри за этим всем… — едва ли не шепчу ей на ухо — цирком.
— Ладно, только не разбей там чего-то, — кивает Лиса, присаживаясь возле Инессы. Инесса немного шарахнулась в сторону, снова подумав, что Владимир живет с демонами.
А мне нужно пройти через коридор, в котором беседуют Парвус с отцом. Да ладно, это не страшно, просто немного опасно. Травмами, пожалуй. Но переживем, в первый раз что ли?
И мирно прохожу в коридор, неся перед собой тарелку с салатом, как щит. Там слышно голос отца, который отчитывает Парвуса, как нашкодившего ребенка.
— Ты куда? — уже возле выхода меня ловит Надя.
— Да вот… салат закончился, — путано объясняюсь я — И вот, доношу.
— Хорошо, — кивает она — Быстрее возвращайся к гостям.
— А что с Парвусом будет? — пытаюсь утолить свой интерес
— Он крестный Лисы, я не могу запретить ему видеться с вами, — вздыхает Надя, забыв добавить, что и не хочет запрещать.
— Хорошо, я пойду, — и быстро сбегаю с места разборок, боясь, что мне тоже достанется. За компанию, так сказать.
На кухне я справилась достаточно быстро по двум причинам — во-первых, мне было очень интересно, чем закончится противостояние Парвуса и отца, а во-вторых, чтобы накидать салат особого ума не надо. И я поспешила назад, в гостиную.
Кажется, конфликт уже немного приутих. По крайней мере, криков отца не слышно. А это уже хороший знак.
Когда я вошла в гостиную, все уже мирно сидели и ели. Парвус занял мое место возле Ганецкого, а ег дамочке принесли другой стул. Мне же определили место возле Инессы и Нади. В принципе, я была довольна. А вот Парвус, кажется, не очень. Но что я? Мне то ничего. Разве что сейчас надо салат поставить на стол возле этой дамочки. Заодно и познакомимся.
Гордо и невозмутимо пронесла тарелку с салатом через всю комнату. Улыбаясь поставила его на стол и протянула руку незнакомке.
— Ульяна Ульянова. — и улыбайся, дура, не пались
— Софья Руднева. — легко пожала мою руку девушка — Очень приятно.
— И мне. — и отхожу к своему месту.
Отец наливает всем(даже нам с Лисой вина), а Парвус рвется сказать тост. Какое-то семейное сборище, чесслово. Будто мы большая семья. И присниться же такой кошмар.
— Дорогая крестница, — улыбаясь, начинает Александр — Пусть мы и не виделись почти всю жизнь, но когда-то в далеком Петрограде я держал тебя под крестом… Ты очень изменилась из того времени, такой красавицей выросла…
И тут его прерывает звонок в двери. Ну нет, такими темпами я поверю в плохую карму этого дома и нашего дня рождения в целом.
— Я открою, — снова вызываюсь я, из чистого любопытства. Мать хочет возразить, но я провожу рукой по ее плечам и она затихает.
— Если что зови, — тихо шепчет отец. Я лишь молча киваю. И как мотылек выхожу из комнаты, навстречу новому звонку.
Перед тем, как открыть двери шумно выдыхаю. Нервишки шалить начали, да, Лясь? И резко открываю дверь, едва не задев мужчину, который снова тянулся к дверному звонку. Глянула и едва не обомлела на месте. Он, видимо, это заметил.
— Вам нехорошо? — спросил он, не особо понимая кто я — Я, видимо, ошибся квартирой.
— Сильно бледная? — пропускаю сквозь уши утверждение о том, что он ошибся. Ошибки не может быть — Лев Давидович Троцкий?
Он кивает, все ещё ничего не пронимая.
— Вы попали туда, если, конечно, не направлялись к любовнице. — киваю я — Вы же к Ульяновым?
— А вы кто? — мысли путаются, ничего не понятно. Понятно только одно — нельзя его держать на пороге. — Я уже совсем ничего не понимаю.
— Проходите, товарищ Троцкий. — киваю я и шире открываю двери. — Одна из дочерей Ульяновых. Мы с вами были знакомы во время прошлой революции в девятисот пятом.
— Серьезно? — товарищ Троцкий, я вас за сегодняшний вечер удивила больше раз, чем кого-либо другого.
— Да, — киваю я, помогая повесить его пальто на вешалку — Только сомневаюсь, что вы меня помните, я тогда была премилой девочкой с двумя косичками.
— Так это ты та серьезная девочка, которая всегда была возле Ленина? — вспоминает что-то он
— Если серьезная, то это к Лисе, — улыбаюсь я — А если всегда возле Ленина, то ко мне.
И мы проходим по коридору вперед, к гостиной. Троцкий галантно придерживает мне двери и я вхожу первой.
— Отец, тут к тебе — провозглашаю я, указывая на Троцкого — Товарищ Троцкий, собственной персоной.
— Лев Давидович? — удивляется отец, поднимаясь из-за стола. — Мы не виделись ещё с тысячу девятисот пятого года. Что в этот раз привело вас ко мне?
Может, Троцкий и хотел бы что-то ответить, но тут поднялась за стола Надя.
— Володь, ты обещал… — шепчет она достаточно громко, прижимаясь к нему со спины — Больше никаких дел в день рождения девочек!
"Поздравляю" — прошептал мне Троцкий, пока родители решали все спорные вопросы. "Благодарю" — так же тихо шепчу я и вымучено улыбаюсь. Как же я устала от всей этой суеты. Спрятаться бы в комнате и не видеть всех этих лиц.
— Тогда я приду завтра, Владимир Ильич. — предлагает вариант Троцкий — Ничего критичного, срочного.
— Да как вы пойдете? — охнула Наденька — День рождение же у девочек, посидите с нами.
Нет, ну мама как всегда, в своем репертуаре. Точнее, в репертуаре всех мам. "Ну куда вы так пойдете, посидите, поешьте."
"Соглашайтесь", — шепчу почти неслышно.
— Благодарю за приглашение, — кажется, он все таки решил отказаться. Глупейшая затея — Но…
— Никаких но! — обрывает его мама — Лян, принеси ещё один стул.
— Пойдемте, товарищ Троцкий, поможете мне достать стул, — прошу я, выходя из комнаты. Троцкий идет за мной, не спрашивая ни слова.
— Ульяна, что это за представление? Может, хоть вы мне объясните, — устало выдыхает он — Ничего не понимаю.
— Давайте пойдем за стулом, а там расскажу, — предлагаю я — Чтобы никто не подслушал.
— Какие-то тайны рассказывать будете? — подкалывает Троцкий
— Да нет, никаких тайн — отмахиваюсь я, смеясь — Просто зачем маму обижать?
— Ладно, — кивнул Троцкий и проследовал за мной, в нашу с Лисой комнату.
Я открыла дверь и ужаснулась. Совсем забыла какой беспорядок мы с Лисой оставили после переодевания.
— Прошу прощения за беспорядок. — пытаюсь убрать одежду куда-подальше, но не совсем получается
— Это вы называете беспорядком? — даже не обращает внимания на вещи на кровати Троцкий — Это так, легкая неубранность.
— Вам кажется, — отмахиваюсь я, присаживаясь на кровать — Вы тоже садитесь, не стойте.
— Благодарю, — кивает он и присаживается как раз на тот стул, который нужно отнести в гостиную — Так что там с секретами?
— Да просто мама хочет устроить сегодня самый лучший праздник для нас — выдыхаю я — Никто не знает, что будет через год и где мы будем. И выживем ли…
— А я тут при чем? — все ещё ничего не понимает Троцкий
— Просто мать чувствует вину… — вымучено откидываюсь на спинку кровати — Но это семейные проблемы, не обращайте внимания. Просто отсидите этот вечер и никто больше вас не держит.
— Возможно вы правы, Лев Давидович, — соглашаюсь я — Пошли в гостиную, нас там все ждут.
— Да, конечно, — соглашается он — Какай стул мне взять?
— Тот, на котором сидите. — киваю я и пытаюсь подняться с кровати. Но хотелось бы отдохнуть, не праздновать. Но кто мне позволит это? И поэтому я поднимаюсь и открываю двери перед Троцким.
Больше мы не разговариваем. По крайней мере, до конца этого вечера.
