Может и правда, сказочные алогичные герои действительно могли обучаться в боевой обстановке? Когда думать вредно, а делать надо?
Белый туман в белой комнате при ярком освещении — это пиши пропало для глаз. Пока иностранцы орали от ужаса и просто понимания, что могут друг друга перестрелять, я внимательно осматривал и ощупывал помещение. На полу лежат трупы, чуть больше десятка. Один толстый китаец с удивленной рожей, восемь славян, скорее всего «наших» и поляков, включая того самого Отчима, которого я как-то сразу и узнал по возрасту и откормленной роже, еще трое в костюмах, американцы. Похоже, когда начался шухер, они решили друг друга перестрелять, подумал я. А до того момента сидели и торговались. Судя по тому, что я вижу на столе знакомый значок с серпом, молотом и кулаком, торг шел по моему поводу.
— Abe! Extra…, — прохрипел один из них, имеющий кровавое пятно на бочине, — Extra-ction! Use it!
— F**k! — заорал ему в ответ невредимый, сидящий у стенки и продолжающий энергично отмахиваться от моих глюков, но держащийся куда лучше других, — Ilose it! Go on my voice, Jake! Search!
— We have a neo around, — на удивление спокойным голосом пояснил еще один, баюкающий раздробленное пулей плечо, — Horrormaker!
Бла-бла-бла. Нет, я, конечно, понимаю, что потеряли какую-то приблуду для срочной эвакуации, вот она, кстати, у ножки стола, они понимают, что я понимаю, только вот таких вкусных ребят надо брать живьем, а я могу только кошмарить. У них «узи» и «беретты», а трупы очень хорошо доказывают, что пользоваться амеры этой хренью умеют.
Приблуда выглядела как диск из матового металла, а еще была плоской и чуть выгнутой навроде ихней американской звезды шерифа. Сдвинуть я её в таком состоянии не мог и не хотел, предпочитая методично трахать мозги нечестивым личностям, держащимся на удивление хорошо под моим воздействием. Удивление было неприятным. Особенно если учесть, что я принял твердое решение закошмарить этих типов до пригодности нашим или китайцам.
Слишком эти ползающие по полу ребята о***вшие. Они, сукины дети, без яда в фальшивых зубах, они друг в друга не стреляют, чтобы добить, а на полном серьезе еще на что-то рассчитывают! Нет, если у тебя частный дом (ну, в другом мире), то очень большая разница, кому ты на своем заднем дворе дал по башке лопатой — бомжу Валере или американцу. Ну, то есть, бомжа увезут, потом отпустят. А к американцу будет вопрос: «Какого **я ты в своей Америке не сидел?!»
Эти еще ползают, кровоточат, матерятся, руками шарят и… почему-то жалуются, что всё стало скользкое. Обозвали меня склизким туманным творцом кошмаров, пожаловались друг другу, что информация оказалась неверна. Почему склизкий-то?!
А дальше случилось нечто, что описать можно лишь как чистое совпадение. Тот самый неподстреленный умник решил попробовать справиться с проблемой оптом, для чего и оттолкнулся ногой от стены, радостно поскользив, к моему вящему удивлению, через комнату. Так бы он, по всей логике, просто доехал бы до трупа у противоположной стены, попутно задев стул, но второй раненый, из тех, кто еще мог ползать, дрыгнул ногой, пиная товарища в жопу и меняя его траекторию! Человек всадился в многострадальный стол, сдвинув с места и его и круглую хреновину, а затем, услышав скрежет металла по полу, успел развернуться и поймать кругляш!
Тык-тык-тык-тык! — быстро продавил он центр хреновины, вопя, чтобы все немедленно ползли к нему!
Я стремительно начал сгущать себя в районе кругляша. Отпускать гадов не хотелось. Совсем. Не потому, что гады, а потому что нельзя… просто нельзя быть такими наглыми и без зубов с ядом!
Всё остальное случилось буквально в течение считанных секунд. Треск пространства над кругляшом, крики американцев, почуявших неладное в связи с движениями моей туманной массы… Человек в шлеме и тяжелом бронежилете возникает из воздуха моментально, как будто он тут всегда был, по его амуниции пробегают легкие зеленые разряды. Вот он коротко дёргает головой, пытаясь, видимо, увернуться от рожи из остатков конденсирующегося меня, вот поскальзывается, теряя равновесие и нелепо взмахивая руками…
…а вот уже я, пробивающий ему в спину со всей своей дури с кулака.
Телепортера сдувает с места как маленькую соломенную куколку, поставленную напротив жопы слона, страдающего метеоризмом. Я успеваю заметить, как в момент гулкого и страшного удара о стену от моей жертвы брызгает кровь с тех мест, где у него были голова и руки, но дальше… меня прошивает очередь. Кричащий американец, тот самый, который не ползал по причине расхераченного плеча, поднимая здоровую руку, всаживает в меня пять или шесть пуль!
В туман… срочно…
Успеваю. За долю секунды до того, как он, с закушенной от усилий губой и глазами, полными животной ненависти, успевает направить мне в тыкву свой скорострел. Повезло. Люто повезло… Хотя, возможно, мне понадобится доктор… или нет, если вспомнить руки, порезанные о экзоскелет.
Во всяком случае, пока что я не умру. Продолжим, господа американцы. Вы еще недостаточно мной прониклись.
Глава 24. Тишина — залог здоровья
Оказаться тихой китайской ночью салом, которое пришли перепрятывать аж сразу два серьезных товарища, никогда не было пределом моих мечтаний. Да что там говорить, даже в самом кошмарном сне не думал, что окажусь в ситуации, когда буду стоять с наглой рожей, курить сигарету, а внутренне упрашивать маму родить меня обратно. В принципе, я бы и в Америку сейчас слетать бы не отказался, там в Майями сейчас хорошо и тепло, хоть и наркоманов много. Зато девушки с почти голыми сиськами бегают, культура хиппи жива на полшишечки…
Ну а так, судите сами. С одной стороны улицы стоят, сидят на одном колене, просто толпятся и целятся в меня с крыш двухэтажных зданий где-то порядка пятисот китайских военных. Не все пришли пешком на это свидание, БТР-ы присутствуют тоже, с них работают прожекторы, от чего я подсвечен как прима балерина на своем бенефисе. Во главе китайской орды есть, соответственно, китаец. Суровый, худой, в фуражке и очках, а возле него еще три каких-то фрукта слегка нестандартного вида, хоть и в униформе. Мне что-то подсказывает матом, что это китайские неогены. Боевые китайские неогены. Хорошо, правда?
С другой стороны — еще лучше.
Там… наши. Причем не просто наши, а в щи
