– Вы слышали, барон, о произошедшем у нас на севере?
Фриц фон Дравен потемнел лицом.
– Да, на войне бывают потери, но такого... Такого прощать нельзя. Я так понимаю, вы каким-то волшебным образом прямо оттуда?
Гном, пользуясь своей привилегией капитана баронской дружины, степенно ответил.
– Точно так, ваша светлость. По дороге мы патруль святош перестряли. Ну и того... размялись малость. Нескольким святым братьям немного не повезло.
– Ах, тогда понятно, в чём выпачкана ваша секира, почтенный гном, – барон Дравен умел и мог быть вежливым, когда этого хотел. А быть невежливым с сыном старого барона, с которым не раз рубились плечо к плечу, тем более с некромантом – это уж совсем опрометчиво, дамы и господа...
Он жестом отослал слуг и стражу наружу, оставшись сидеть на своём баронском троне лишь в присутствии своего капитана, который вышколенно молчал.
– Насколько там... плохо? – деликатно спросил он.
Глаза молодого некроманта сверкнули так, что барон внутренне поёжился.
– Город и замок уничтожены полностью. Вместе с людьми. Восстановлению не подлежит. В деревнях немногим лучше – пригодных для невольничьих рынков обратили в рабов и угнали в Царство Света. Остальных...
Тут неодобрительно качающий головой барон услышал, как гость скрипнул зубами. Он вздохнул, отгоняя от себя представленную картину.
– М-да... крестьяне-то тут при чём?.. Итак, господин баронет – вернее, барон, что же вы предлагаете?
Valle встал и задумчиво прошёлся по сумрачной зале, в тишине которой гулко отдавались шаги его подкованных сапог.
– Если я буду понемногу вызволять из плена своих людей и приводить к вам, вы организуете им заботу и временное пристанище?
Барон несколько мигов размышлял. Привычно погладив ладонью голову дракона, вырезанную на подлокотнике, он поинтересовался.
– На какое количество людей вы рассчитываете?
– Около полутора тысяч, – сразу отозвался Valle, неплохо зная обстановку.
Гном кивнул, – В любом случае не более двух.
Фон Дравен покивал головой.
– Вполне. После того морового поветрия мне пришлось из двух изрядно поредевших деревень сделать одну, и то худую. Так что целая деревня на хорошем месте стоит пустая. Дома заколочены, за порядком там мои люди посматривают. Заселить можно хоть завтра, а припасов на зиму у нас в этом году, сами понимаете, некоторый избыток.
Баронет зябко запахнулся в свой примечательный плащ, словно ему стало холодно.
– Очень хорошо, господин барон. Остался вопрос цены. Как предпочитаете – услугой или наличными?
Барон откинулся на спинку трона. «Давно надо бы обновить или новый заказать», – подумал он некстати, – «Это жёсткое сиденье и прямая спинка меня когда-нибудь до мигрени доведут...»
– В другое время я бы крепко подумал, но сейчас мне не на что даже дружину снарядить, – жёлчно заметил он, – Так что я бы предпочёл золото.
Баронет мрачно кивнул.
– Понятно. У меня тоже с наличными не густо, но я даю вам слово, что у вас будет самая лучшая дружина изо всех центральных баронств. Какие предпочитаете монеты – старинные дукаты из кладов, или новые – с чеканкой Царства Света?
Фриц фон Дравен хохотнул.
– Снарядить свою дружину на золото, реквизированное у святош? Да, у вас интересное чувство юмора, молодой человек, но оно мне нравится. Давайте портреты старого Хенрика.
Valle посмотрел на барона, и еле заметно улыбнулся из вежливости в ответ.
– Сколько?
Барон посмотрел на своего капитана. Тот пожал плечами, – По хорошему, ваша светлость, тысячи три надо. А то и четыре.
– Пять, – веско произнёс барон с высоты резного трона.
Valle пожал плечами. Какой аппетит, однако! А впрочем...
– Округлим до десяти, барон Дравен? Но чтобы мои люди потом вас добрым словом поминали!
Барон на пару мигов лишился дара речи. За половину предложенной суммы и впрямь можно было снарядить небольшую армию, причём самым что ни на есть лучшим образом. Да ещё и коней прикупить новых. Теперь и свадьбу сына можно с размахом справить, и останется немало...
– Вы серьёзно, баронет? – тут он опомнился, – Впрочем, я согласен на ваше неслыханно щедрое предложение.
Молодой маг учтиво поклонился, и вслед за ним его капитан.
– Не сумлевайтесь, ваша светлость, – прогудел гном, – Золото будет!
– И я думаю, оно попадёт в нужные руки, – кивнул баронет.
Барон встал.
– Будем составлять договор, или обойдёмся без ненужных формальностей?
Баронет немного подумал, а затем негромко произнёс, красноречиво проведя ладонью по своему чёрному плащу.
– Давайте без излишних свидетелей – я не хочу, чтобы у вас в случае чего были неприятности.
– Разумно, – подтвердил капитан дружины фон Дравена в ответ на немой вопрос своего сюзерена.
И оба барона – старый и молодой – ударили по рукам.
Коленопреклонённый Valle, чуть напрягшись и изобразив пальцами некую фигуру, с третьей попытки всё-таки разжёг костерок, пользуясь своими новыми открытиями в области ортогональной магии.
Трент, заново полируя свою излюбленную секиру, одобрительно кивнул и поинтересовался.
– Не в обиду будь сказано, вашсветлость – а где ж вы такие деньжищи-то возьмёте?
– А подумай сам, – вытирая со лба пот, невозмутимо ответил баронет, – Где такие деньги есть?
Гном задумался, и лоб его наморщился от непривычной работы.
– Не собирать же понемногу у святош... Да ну – разве только в банке!
Valle подбросил в занявшийся, весело потрескивающий костерок сучьев потолще, и подвесил над огнём котелок. В походе или в бою сословные различия изрядно сглаживались, и это было в порядке вещей. А посему он посмотрел, как разгорается пламя и заинтересованно глянул на своего капитана.
– Хорошая мысль, Трент. Как сказал тот барон – это мне нравится.
Добродушная физиономия гнома, любовно осматривающего зеркально блистающее лезвие, сразу вытянулась.
– Да что ж вы такое говорите, вашсветлость? Как можно? Ведь ежели банк грабить, без крови тут не обойдётся. А в подземных укрывищах банковских, по традиции наши гномы стражу-то несут!
И, обиженно засопев, Трент дёрнул себя за бороду.
Молодой маг вздохнул. Эти гномы – ну иногда как дети малые...
– Да ведь банк-то будет в Царстве Света. Сам подумай – откуда там ваши?
Трент немного посветлел лицом.
– И то правда, вашсветлость. Этиж церковники нас за людей не считают – демоны, исчадия Падшего, и всё.
И, досадуя сам на себя за недогадливость, стал крошить в котелок всякую снедь, ароматные корешки с травами и изрядный ломоть закаменевшей на морозе грудинки.
– И всё равно, – недовольно проворчал он, – Что мы, каторжане какие – банк грабить? Даже если и у святош...
