— Хуан, ты говоришь правильно, — снова, заулыбавшись, — произнесла Катарина. — Вот только пострадает сейчас несколько сотен гражданских. Детей и женщин. И какое-то количество слуг — такого же простонародья. Готов ты к этому?
— Катюш, я висел на кресте, — грустно улыбнулся я её в ответ. — Я этими руками убивал детей перед зданием школы Кандиды-де-Хезус. Да, я готов взять ответственность за эту боевую операцию на себя. Детей жалко, но кто-то только что произнёс, что сейчас ничьи хотелки не играют роли. Даже главы государства, а я и близко до этого статуса не дотягиваю.
Судя по лицу Катарины, я её удовлетворил. Фрейя, поколебавшись скорее для вида, приняла решение:
— Лионелла, начинайте атаку. Прямо сейчас.
— Майор Ортега? — перевела и. о взгляд на Капитошку.
— Слушаюсь! — Та встала, козырнула, поправила китель. — Ваше высочество, разрешите идти?
— Разрешаю, — величественно кивнула Фрейя, и сеньора майор удалилась.
— А мы переходим ко второму вопросу. Он не несёт такого морального груза, как первый, но последствия его будут куда глобальнее и серьёзнее, чем ненависть собственной аристократии. Сеньоры военные, наверняка, знают об этом плане, или хотя бы что-то слышали. — Она вытащила из ящика стола «живую» папку из синего пластика. Папку основательную, толстую. — Для всех, кто не в курсе, объясняю. Мы дружим с Канадой уже полвека как. Но с самого первого дня, как только заработал наш первый завод под Нью-Йорком, а после — и по всей остальной их территории, обозначилась угроза захвата венерианской собственностью местными, которые и не скрывали, что это возможный сценарий, если мы будем себя плохо вести и не прогнёмся ещё больше. При моём деде, который завоевал Империю для своей жены, ситуация немного улучшилась — у нас появилась альтернатива, и некоторые производства «ушли» на Южноамериканский континент. Англосаксы спохватились и засунули в зад самые жёсткие требования и условия, немного уступили… Но ненадолго. К власти в Империи пришёл мой мудрый дядя, и венериан с Юга начали мягко теснить. И англосаксы вновь оборзели, и даже открыто создали у себя партию, выступающую за «отжим» у нас бизнеса, дескать, это справедливо, их права попраны. — Фрейя вздохнула и покачала головой — эмоции. Продолжила:
— В чём-то их требования обоснованы — наши бизнесы на самом деле находятся на их территории, причём они получают отнюдь не львиную долю прибылей, а остатки роскоши. Но по справедливости, эти бизнесы были открыты на наши деньги, на наших технологиях, и там реализуется торговля нашей продукции по нашим патентам, просто везти её с Венеры дороже, чем сделать там из местного сырья.
— Насколько я знаю, наши сеньоры, — это о венерианской аристократии, — захватили какое-то количество «вкусных» подводных месторождений, — произнесла Катарина, продолжая выполнять роль адвоката дьявола. — Нагло оттеснив местных. Просто месторождения, речь не о патентах и сборочных цехах.
— За всё надо платить! — развела руками Фрейя. — Мы вложили в их экономику несколько квадриллионов империалов — от трёх до пяти. У них уровень жизни самый высокий на планете — даже выше, чем в мощной и развитой энергопрофицитной России. И всё построено на наши деньги, основой их экономического роста и экономического чуда стали НАШИ инвестиции.
Снова помолчала, подбирая слова. На самом деле ей не по себе от второго вопроса — по первому я убедил её, что так сделать надо, высочество лишь искало адвоката дьявола. Хорошо, что Катарина поняла всё правильно и поспешила выполнить требуемое. Но сейчас, боюсь, её квалификации недостаточно.
— В общем, не так давно имперцы предложили Канаде покровительство. Они УЖЕ могут себе это позволить. Объективно у Владычицы Южных Морей более сильная сухопутная армия, они бульдозером прокатятся через Эстадос Юнидос и захватят на территории её северной соседки всё, что захотят. Мы сильны в космосе, но армия собственно Канады слаба, воевать не умеет, и, что более важно, не желает. При должном упорстве их частей, мы можем поддержать их сверху, обеспечив преимущество на поверхности, но у генштаба всегда были сомнения в их желании воевать.
Недавно они поставили во главе страны некого мистера Томаса Андерсона, ястреба и радикала — с целью подготовки захвата, создания правовой базы и раскачивания общественного мнения. На сегодня они НЕ БЫЛИ готовы действовать открыто, ждали отмашки с Юга, однако наш переворот вселил в сердца англосаксов уверенность, что венерианский лев ещё дышит, но уже споткнулся и упал, и уже не встанет, и уже можно выгрызать из него отдельные куски, с ещё живого и дышащего. А потому существовавший до этого, всё время, что мы там, план неожиданной атаки на Канаду с уничтожением её армии, названный «Кленовый сироп», в последнее время обновлялся каждые три месяца. — Фрейя взяла папку и подняла её над столом.
— ТРИ МЕСЯЦА? — сделала глаза Катарина.
— Да. Хотя все остальные планы возможных войн обновляются раз в год. И как показали последние события с запретом для нашей армии воевать с их территории, и со сбитием беспилотника, который мог нести конвенциональное оружие, эти выродки совершенно потеряли берега, и все эти меры оправданы. Хуан, давай ты? — дала она мне слово.
Я мысленно поёжился, вздохнул и продолжил:
— Я снова заговорю, как пиарщик. Меня мобилизовали и дали чрезвычайные полномочия только с одной целью — я должен был вселить ужас в наших врагов. Чтобы внушить им парализующий страх при одной мысли связаться с Венерой. Ибо текущие террористы… С ними бы силовики справились и без меня, нашли бы способ. Вот только и близко не смогли бы остановить волну террора, что ждёт нас завтра, когда на место Мухариба и компании придёт свежая кровь.
— Нас перестали бояться! — повысил я голос. — Наших рабочих и наёмников-стражей открыто убивают не просто фанатики, но регулярные войска Конфедерации. Нашими интересами Андерсон подтирается, и в подтверждение своих слов сбивает беспилотник. Сейчас, насколько я знаю, перед нашей базой Принца Чарльза стоит пикет из двух тысяч канадцев с плакатами, чтоб мы убирались. Все их СМИ забиты риторикой, что они — независимая самостоятельная держава, а мы их притесняем, не даём реализовать выбор, с кем дружить, а они, дескать, хотят дружить не с нами. Сеньора Серхио с нами нет, — вздохнул я с сожалением, — у него более серьёзная подборка, что канадцы уже предприняли, и что собираются, чтобы захватить быстро и без боя, подведя под эти захваты законодательную базу по факту захватов. Нас, упавшего льва, нагло пинают, понимая, что будущего у Венеры нет, и настало время, когда МОЖНО.
— А потому её высочество, — закончил я, — несмотря на атаку наших людей в Европе, несмотря на гибель почти тридцати тысяч человек там, предлагает активировать древний, но актуальный план «Кленовый сироп», и начать войну не с Конфедерацией, а с теми, кто до сегодняшнего утра числился нашим главным союзником на Земле. Я подчеркну, сеньоры, у нас нет на Земле друзей. А единственный союзник… Канада.
— К чёрту таких союзников! — Это произнёс Мухабаев. После чего грязно выругался. — Простите, ваше высочество, это не позиция Марса, это моя личная позиция.
— Объявлять войну союзнику, кто нам ничего не сделал… Во всяком случае пока, если не считать сбитый беспилотник, от перехвата которого никто не пострадал, вместо наказания тварей и фанатиков в Европе… — Это ожил сеньор министр. — Я категорически против, ваше высочество. Союзные отношения это не просто так. Это связи на самых разных уровнях. Есть связи между крупным бизнесом. Есть цепочки и связи между менее крупными субъектами, и их на порядки больше. Есть взаимные разрешения на работу, есть признаваемое сторонами патентное право и законы, регулирующие документооборот. Есть унификация расчётов, наконец! Стандарты переводов денежных единиц…
— Тех самых денежных единиц, которые мы не можем перевести напрямую тем же русским или индийцам? — фыркнула, перебив, Чупакабра. — Потому, что у нас договор о посредничестве, и мы теряем деньги на нём, не в силах отказаться от него «на всякий случай», обогащая сволочей из Канады просто так?
