— Темные боги, так это оказалось правдой…
— Что? — перебил Трой.
Гном в отчаянии обхватил голову руками.
— Да говори же ты? — Трой схватил его за грудки и изо всех сил тряхнул: — Ну!
— Здесь обосновались Раш, — мертвым голосом произнес гном.
— Кто такие Раш?
— Создания огненных глубин, исчадия багровой тьмы, бессмертные твари, которых невозможно убить ничем… О мои бедные братья, — горестно взревел гном, — они даже не успели ничего понять, как Раш обрушились на них и испепелили!..
— Эй, Гмалин, — Трой вновь тряхнул его, но с несколько меньшей силой, — вернись в сегодняшний день. Нам-то что делать?
Гмалин безвольно качнул посеревшим лицом:
— Я не знаю… от Раш невозможно спастись. Они мчатся сквозь каменную твердь, как рыбы сквозь воду. Говорят, что именно по норам Раш из багровых глубин поднимаются рудные жилы, а драгоценные камни — всего лишь пот Раш, застрявший в толще скал.
— И что, их никак нельзя уничтожить? — Трой оглянулся. Шипение все приближалось и приближалось. Причем подобные звуки слышались уже и с других сторон.
Гном понуро пожал плечами:
— Говорят, их может остановить вода, но Раш чуют воду и никогда не приближаются к ней…
Трой закусил губу. Вода, вода… Вдруг его лицо просияло.
— Слушай, когда там, снаружи, ты показывал мне на карнизы и рассказывал, как все хитро устроено для того, чтобы обрушить на врага озеро воды, ты тогда заикнулся насчет внутри… а внутрь это озеро обрушить нельзя?
— Внутрь? — В глазах гнома на мгновение вспыхнул прежний огонь, но тут же потух.
— Нет, мы не сможем подманить их настолько близко…
— Куда? — нетерпеливо рявкнул Трой.
— Что куда?
— Подманивать!!!
— Ну… — гном задумался. Вокруг уже шипело так, что уши закладывало.
— Если заманить их к шахтам, то там порода так пронизана вырубками, что…
— Ты мне не объясняй, — заорал Трой, — ты покажи, пальцем ткни, куда нам бежать, понял? А сам дуй к тому месту, где надо сделать пару ударов киркой.
Гном одно мгновение ошеломленно пялился на Троя, а затем согласно кивнул и ткнул растопыренной пятерней, сказав:
— Вон по тому коридору, второй поворот налево и вниз по спиральной лестнице. — После чего развернулся и бросился в противоположную сторону…
Он проснулся от грохота. Ну еще бы, дверь саданулась о стену так, что зазвенели стекла в оконных переплетах. Трой перевернулся на кровати и сел, осоловело хлопая глазами.
— Жив! Жи-ив!! — От этого рева у Троя заложило уши. А в следующее мгновение еще и затрещали кости.
— Ты… это… полегче…
Гном выпустил его из объятий, но его восторг был настолько велик, что он не выдержал и с размаху хлопнул Троя по плечу.
— Жив, пропади оно все к Темным богам! Я же говорил!!!
Трой поморщился и повел гудящим плечом.
— Жив-то жив, но если ты продолжишь в том же духе, то я уж и не знаю… — Он повернулся к эльфу, стоящему у косяка и с улыбкой наблюдающему всю эту картину. — Рад тебя видеть, Алвур.
Эльф кивнул и произнес высоким, мелодичным голосом:
— Я тоже.
Трой благодарно кивнул, но в следующее мгновение замер с разинутым ртом. Эльф поправил прядь волос, заправив ее за торчащее остроконечное ухо, и, усмехнувшись, пояснил:
— Ну, тебе же рассказали — кровь Матери Раш.
— Да, но… — Трой перевел взгляд на гнома. Тот стоял, гордо скрестив руки на груди, причем демонстративно выставив ту руку, которая раньше заканчивалась уже ставшей привычной культей, а на этот раз была абсолютно здоровой.
— Значит… — растерянно начал Трой.
— Ну, я уж не знаю, что ты там сделал с этой кровью, но результат налицо, — наслаждаясь его растерянностью, благодушно заявил гном.
— Я?! — удивленно переспросил Трой.
— Ну не я же? Я голыми руками Темное пламя не гасил. И никто из нас ни в чем подобном замечен не был.
— Но я ничего такого… — начал было Трой и затем, задумавшись, замолчал. Пожалуй, прежде чем утверждать о своей непричастности, обо всем произошедшем стоило поговорить с учителем.
— И что, все наши так?
— Почти, — ухмыльнулся гном, — крестьянин, дурья башка, так перепугался, что отпрыгнул от того водопада, что ты устроил, когда разрубил башку Матери, и дунул в глубь коридора. И вернулся только тогда, когда кровь уже остыла и потухла. А остальных окатило будь здоров, — тут гном оживился. — Ну да ладно, ты знаешь, какие я для тебя доспехи приготовил. Если даже на церемонию прибудет сам император, смотреть все равно будут только на тебя. — Гном зажмурился от удовольствия. — У нас только в самых древних легендах есть упоминания о том, что великие гландары работали с чешуей Раш. А у меня этой чешуи…
Трой молча смотрел на гнома, затем перевел взгляд на эльфа, вдруг улыбнулся и спокойно сказал:
— Значит, все, мы со всем закончили.
— Э нет, — усмехнулся Гмалин, — мы еще только начинаем…
И в этот момент дверь, успевшая закрыться, вновь отворилась от тихого толчка ладонью…
— Что вы сказали, господин? — растерянно переспросил Беневьер.
Они гонялись за этим проклятым юнцом по всей империи. Первый раз его едва не настигли в Пармелине. Тогда они разминулись на полдня. Но, выяснив это, Беневьер не особо расстроился, ибо другой дороги из Светлого леса, кроме как через Пармелину, не было. Прикинув, что неторопливые эльфы займут путника не меньше чем на неделю, да еще с учетом дороги… короче, когда он возвратился с охоты, на которую отправился с абсолютно спокойной душой, его ждала совершенно разъяренная госпожа Нилера. Оказывается, барон, или, вернее, как его теперь все называли, герцог Арвендейл задержался в Светлом лесу всего на одну ночь, а затем срочно выехал в сторону Рудного хребта.
В Каррохаме они его едва не настигли: барон проехал через него в сторону Подгорного царства за полчаса до того, как Беневьер с госпожой Нилерой въехали в северные ворота. Но и здесь вроде как другой дороги не было. Однако когда они однажды утром наведались в ту таверну, где остановились побратимы герцога Арвендейла, оказалось, что он объявился поздно вечером, а рано поутру уже двинулся в сторону столицы. Хотя в том, что Беневьер объявился у таверны так поздно, была доля вины и госпожи Нилеры, так как она оказалась весьма слаба здоровьем и ужасно привередлива. Так что за отсутствием поблизости нужных лекарств им еще пришлось задержаться у лекаря.
В столице Беневьер с госпожой Нилерой наконец нагнали этого шустрого герцога, но подобраться к нему не было никакой возможности. Вокруг него всегда было очень много народу, а прелести госпожи Нилеры оказались невостребованы, поскольку, как выяснилось, у герцога уже была дама сердца, причем их отношения, по общему мнению всех, кого удалось аккуратно расспросить, явно были в самом разгаре периода телячьей влюбленности. Ну а это и есть то самое время, когда изо всех особ женского пола замечаешь только одну-единственную. Затем герцог вновь исчез из столицы в своей обычной манере.
