— Блейд! — раздалось за дверью. Странник молчал; этот голос показался ему незнакомым. Звучный баритон сильного, уверенного в себе человека… Блейд положил руки на край тяжелого горшка.
Зов повторился снова; теперь в голосе звучало раздражение:
— Блейд, ты здесь? Проснись! Мы пришли за тобой! Нуг-Ун добрался к нам! Слышишь?
Блейд вздрогнул. Кем бы ни был этот человек, он знал Нуга! Имя сенара прозвучало, словно пароль. Странник отодвинул парашу и рявкнул:
— Слышу! Выбей этот проклятый кол!
В следующее мгновение дверь с грохотом рухнула, и в хижине появились двое с обнаженными мечами.
— Ты жив, хвала Духу Единства! Нуг-Ун боялся…
— Нуг? — прервал бленара странник. — Он разыскал вас?
— Конечно! Иначе откуда мы узнали бы про тебя? — один из бленаров, повыше, с золотистой бородкой, махнул рукой. — Ну, хватит болтать! Мы рискуем остаться без голов. У меня всего полсотни человек, а в окрестных селениях тысячи сенаров. Пошли! Быстрее!
Блейд шагнул к двери. Несомненно, эти люди хотели вырвать его из лап Рильгона! В данный момент лучшей рекомендации он потребовать не мог.
Едва они покинули хижину, как наперерез бросились два горца, размахивая тяжелыми клинками. Схватка была короткой, но яростной: один из нападавших отстал, со стоном прижимая к груди окровавленную руку, второй коротко вскрикнул, схватился за живот и рухнул на землю. Блейд нагнулся и поднял меч и щит убитого.
Справа послышались бешеные вопли, рев и злобный вой. Странник повернул голову — на дюжину бленаров, пришедших ему на выручку, наседала целая орда вооруженных копьями и дубинками дикарей. Воины с Бурой реки стояли твердо, плечом к плечу, орудуя длинными мечами с искусством профессиональных солдат. Неуклюжие удары их волосатых противников редко достигали цели, не причиняя особого вреда меченосцам, одетым в куртки из дубленой кожи, высокие сапоги и шлемы.
Рослый бленар со светлой бородой дернул Блейда за руку:
— Быстрей! Нам надо выйти к реке, пока не набежали волосатые из других стойбищ!
Блейд кивнул, разглядывая за линией землянок казарму. Она пылала, и там тоже шел бой.
— Я должен забрать девушку, — бросил он через плечо.
— Какую девушку?
— Мою девушку, Вайалу, бреггани из города. Разве Нуг не говорил о ней?
— Где она? — рослый огляделся. — Поторопись, Блейд, у нас мало времени.
— Идем, друг. Я вас не задержу!
Он бросился к горевшему строению, где бойцы с Бурой реки добивали остатки гарнизона. Оба бленара, переглянувшись, последовали за ним. Из-за хижин и землянок выскакивали другие воины, оставляя за собой на затоптанной и залитой кровью траве трупы сенаров. Ветер с реки раздувал пламя, огонь ревел, выстреливая искры в темное ночное небо, и этот огромный костер был виден издалека. В самом деле стоит поторопиться, решил Блейд, подскочив к подпертой жердью двери.
Он вышиб кол, отшвырнул тяжелую перегородку и уставился в непроницаемый мрак узилища. Ни звука, ни шороха… Где же она? Гибнет сейчас в огне? Или Рильгон увез девушку в верховья?
— Вайала! Где ты? Слышишь меня? — голос странника дрогнул.
Внезапно гибкие руки обвили его шею. Она стояла у самой двери, прильнув к бревенчатой стене — дрожащая, в изорванной тунике, но, кажется, не потерявшая мужества. Сквозь прорехи в полотняной ткани Блейд почувствовал ее горячее тело и на миг прижал девушку к себе.
— Ты пришел! Пришел! — губы Вайалы ткнулись ему в щеку.
— Пришел, малышка. И не один!
Подхватив ее на руки, он бросился к отряду бленаров. Их бронзовые шлемы и клинки полыхали отблесками пламени, огромный костер освещал то суровое бородатое лицо, то овал щита, обитого темной кожей, то руку, сжимавшую меч. Бой на поляне был окончен. Два десятка побежденных валялись в траве, а победители, наскоро собрав оружие, сбившись плотным строем, нетерпеливо ждали сигнала к отходу.
Вайала завозилась в объятиях Блейда.
— Пусти! Я пойду сама! И где мой лук?
Рослый предводитель бленаров ухмыльнулся.
— Твоя девушка настоящая бреггани! Даже в объятиях мужчины требует свой лук! Они все такие.
— Ты знаешь женщин из города? — с удивлением спросил Блейд, опуская Вайалу на землю.
— Да. Многие живут с нами… те, кого мы отбили или выкупили у сенаров. — Рослый повернулся к отряду и махнул мечом. — Вперед! И поглядывайте по сторонам, парни!
Отряд быстро спустился к пристани, у которой покачивалось с полдюжины больших лодок. Стараясь не греметь оружием, люди рассаживались по местам; раненые — их было десятка полтора — легли на дно. Блейд с Вайалой сели, где было указано, и через минуту длинные весла вспенили воду. Бленары гребли поперек течения, пересекая Орилу, и странник подумал, что им предстоит водный поход.
Рослый предводитель, однако, разочаровал его.
— Мы будем подниматься вверх по Бурой до полудня, — сказал он. — Потом спрячем лодки и двинемся пешком. В Хартру, наше главное поселение.
— Разве туда нельзя добраться по воде? — спросил Блейд. — Я думал, вы живете у реки.
— Не у реки, а за рекой, — белые зубы рослого блеснули в усмешке. — Иначе Рильгон давно был у нас в гостях! Но восточный берег Бурой сильно заболочен, и только наши люди знают путь через трясину. Так что мы пойдем пешком, — закончил он, — хотя раненым будет нелегко.
— Однако Нуг-Ун преодолел болото…
— Наверно, Дух Единства помог ему. Твой приятель явился к нам раненым и измученным, и до сих пор не пришел в себя. Верный человек! — Блейд про себя отметил, что предводитель назвал сенара человеком. — Такие — редкость среди дикарей.
Они помолчали, потом Блейд положил руку на колено рослого.
— Как твое имя, друг?
— Хильгар. Я — военный вождь бленаров-па, и люди, что пришли со мной — лучшие из наших отрядов.
— Это я заметил, — странник усмехнулся. — Они умеют владеть мечом!
— Клянусь Духом Единства, ты прав! Если бы мы могли выставить пять тысяч таких парней, Рильгону пришлось бы туго.
Клянусь Духом Единства… Почти так же говорили оривэй, звездные странники. Правда, духа они опускали, оставляя самое главное и дорогое — единство… Как странно, подумал Блейд, что процветающая могучая раса, вышедшая на просторы Галактики, и это маленькое племя, потомки уцелевших во время разрушительной войны, более всего ценили единение. В этом было нечто символическое, пророческое.
Обняв Вайалу за плечи, он закрыл глаза и погрузился в дрему, пробудившись лишь на восходе солнца. Преодолевая медленное течение, лодки поднимались по реке. Справа темнел лес, совсем не похожий ни на Хасрат, ни на Сенар Хаср; деревья тут были ниже, с узловатыми ветвями, опушенными бахромой длинной хвои. Слева тянулись бесконечные камыши в два человеческих роста, среди которых Блейд разглядел проплешины бурой грязи. Вероятно, река размывала почву на протяжении многих миль, приобретая цвет сырой глины.
