Носильщик, закрепившись на склоне, в ответ на ругань вожака что-то быстро забубнил, то ли выражая благодарность, то ли оправдываясь за свою неуклюжесть. И пока Муайто старался подлезть поближе, почему-то передал главарю похищенного ребёнка. А тот ухватил залившегося рёвом малька за волосы и поволок вверх по скале, бросив освободившегося носильщика позади себя.
Оставшийся же коротышка вытянул из-за пояса длинный кинжал и убегать, похоже, не собирался. Видимо, получив приказ задержать охотника, он постарался закрепиться у него на пути, уцепившись свободной рукой за каменный выступ и стоя всего лишь на одной ноге. Вторую, явно повреждённую, коблитт держал навесу. Вот и главная причина, почему ребёнка потащил вожак. Этому коротышке теперь быстро не побегать. Вот его и оставили отход прикрывать.
Что ж, подниматься прямо к нему и нападать из неудобного положения снизу-вверх Муайто не собирался. Начал забирать влево, обходя серого сбоку и прикидывая, как бы половчее вытащить-ухватить копьё, когда окажется на одном уровне с коблиттом. Хотя какой смысл вообще связываться с недомерком, если можно просто мимо него по склону и перебраться? Да ну и пусть он так на скале и торчит. Догнать не догонит – скорее, сам свалится. Тратить на него ещё силы и время…
Однако коблитт быстро догадался о намерениях охотника. Закопошился суетливо, примерился и, устрашающе заверещав, мощно оттолкнулся от скалы, резво сиганув прямо на Муайто.
Такого парень совершенно не ожидал. Только и смог, что выбросить руку навстречу летящему коротышке.
Удачно. Кулак охотника ткнулся в клацнувшие зубы коблитта, прервав его воинственный вопль. А кинжал недомерка, мелькнув чуть ли не перед самым носом, проскрежетал, высекая искры из каменной стены, и, оцарапав грудь, оказался зажат между телом Муайто и скалой.
Коблитт же, чудом не расставшийся с сознанием, вцепился в висевшее у парня за спиной копьё и задёргался, твёрдо намереваясь высвободить из плена руку с кинжалом. Его яростные потуги отозвались жгучей болью в груди и раненном боку.
Перехватив запястье коблитта, Муайто рванул его руку вверх, одновременно припечатывая плечом голову недомерка к скале.
Хрустнуло. Коротышка обмяк и, отброшенный молодым орком, покувыркался куда-то вниз, к подножию горы. Выпавший из руки коблитта кинжал, скользнув по спине, улетел в темноту вслед за хозяином.
Парень задрал голову, высматривая, как далеко сбежали остальные карлики. Оказалось, что их вожак никуда особо и не убегал. Он всего лишь перебрался чуть выше на уступ побольше и теперь спокойно стоял там, нагло пялясь на Муайто и удерживая рядом с собой испуганно всхлипывающего ребёнка.
Кажется, это была орочка. Лакша, дочь Туако или Лота, сестра Триски. Хотя, может, и ещё кто-то. Орки неплохо видят в темноте, но лицо малышки было скрыто растрёпанными волосами, а тихий плач не давал возможности узнать девочку по голосу. Да и не важно это было, кого именно удерживал гадский коротышка.
Важнее было то, что, проорав в адрес парня гневные проклятия, коблитт приставил к горлу ребёнка какой-то хитро изогнутый, явно ритуальный кинжал. А сам, уставившись в звёздное небо, принялся голосить во всё горло, выкрикивая что-то непонятное, но несомненно мерзкое и не доброе. Не иначе к своим новым злым богам обращался. Не к звёздам же.
С тех давних пор, когда Древние покинули этот мир, с предавшими их коблиттами особо никто и не разговаривал, ненавидя и презирая подлых карликов. И те перестали разговаривать на общем языке, предпочитая общаться в каждом племени на своём, зачастую совершенно неясном для других гыркании.
Потому и не понял Муайто, что именно проверещал там коротышка перед тем, как вспороть живот орочки своим жутким кинжалом а после полоснуть её лезвием по горлу .
Брызнули в ночь тёмные струи крови. Парню показалось, что несколько тёплых капель даже попало на его перекошенное ужасом и гневом лицо. Нахлынувшая ярость заставила бешено заколотиться сердце, а руки и ноги наполнила мелкой противной дрожью.
Сейчас он готов был голыми руками порвать недомерка, так небрежно скинувшего безвольно обвисшее маленькое тельце в тёмную пропасть.
Глухо зарычав, Муайто взъярённым диким кошем рванул вверх по скале, стремясь поскорее настичь и расквитаться со злобным уродцем.
Но тот и не собирался спасаться от орка бегством. Напротив, утвердился понадёжнее на уступчике своём и словно в хищного зверя превратился, на добычу из засады нацелившегося. Того и гляди кинется да начнёт на части рвать – столько в нём непоколебимой уверенности в собственных силах было.
Муайто это всем нутром почувствовал. Но и у него бурлившая в груди злоба не оставляла места сомненьям и страхам, способным погасить боевой пыл. За несколько ударов сердца он взобрался почти на один уровень с главарём карликов, не прекращая буравить мерзавца гневным взглядом и ежесекундно ожидая атакующего прыжка недомерка.
Напрасно. Этот коротышка, в отличие от предыдущего, похоже, совсем не спешил расставаться с жизнью. Самоубийственные скачки со скалы не входили в его планы. Сгорбившись и чуть наклонившись вперёд, он замер, уверенно стоя на уступе, оказавшемся чуть больше локтя шириной. Спокойно себе ждал охотника, выставив перед собой оружие и ощерившись злой острозубой ухмылкой.
Муайто заставил себя сделать несколько глубоких вдохов, чтоб кипящая болью ненависть немного остыла. Ровно настолько, чтоб хватило вернуть разуму ясность и не растерять при этом воинственную решимость.
Вытащил копьё из-за спины. Петлю из килта отвязывать не стал. Сдвинул к середине древка да на руку намотал. Чтоб, не дай Создатели, копьё не выронить. Руки у него крепкие, но усталость всё же накопилась. Да и порез на боку сил не добавляет. Не хлещет кровь, конечно, но и сочиться не перестаёт. А перемотать рану времени не было и нет – не до того.
Коблитт вот он, совсем недалеко. Замер, поджидая Муайто, превратившись в идеальную мишень, словно приглашающую метнуть в неё копьё.
Но только из распластанного по горе положения очень неудобно метанием копья заниматься. А ну как увернётся поганец? Улетит копьё к подножию горы, и останется Муайто наедине с коблиттом совсем без оружия. Жаль, что кинжал потерял. Да хотя, наверное, и не помог бы он в схватке с этим уродцем. Чувствовал парень, что не менее матёрый, чем те двое, боец перед ним. Не чета обычным коротышкам.
И потому двинулся он к вожаку серых хоть и без страха, но с опаской.
А тот, видя осторожные передвижения молодого охотника, приглашающе помахал кинжалом и, явно издеваясь над парнем, демонстративно слизал с изогнутого лезвия ещё не успевшие стечь остатки крови.
Муайто только зубы стиснул. Так, что скрежетнуло. Ну уж нет, поддаваться на подобные уловки – он что, юнец безмозглый, чтоб сломя голову из-за такого на опасного врага кидаться?
Шаг. Ещё шаг. Не так уж легко почти не глядя находить подходящие опоры для ног и всего лишь одной руки. Но парень продолжал потихоньку приближаться к коблитту, понимая, что избежать с ним схватки всё равно не удастся, а каждый миг промедления даёт возможность оставшейся парочке носильщиков уволочь похищенных детей ещё дальше в горы.
Ну вот, осталось совсем немного. Муайто примерился и резко ткнул в коротышку копьём.
Недостаточно резко. Тот легко увернулся, чуть выгнувшись.
Парень повторил атаку. Еще. И ещё. Коблитт, не переставая нагло щериться, легко справлялся с натиском Муайто, то малость отступая, то смещая юркое тело в сторону, а то и ловко отбивая выпады копья своим жутким кинжалом.
Простыми прямыми ударами коротышку было не достать. И Муайто перестал частить с выпадами, стараясь делать их пусть реже, но искуснее. Выворачивая кисть то так, то эдак, он заставил наконечник копья менять направление удара, порхая по совершенно кривым и непредсказуемым траекториям.
Совсем скоро это принесло результат. Скользнув по скале и отскочив от неё, остриё копья рассекло коротышке бок. Но, насколько качественно он достал коблитта, Муайто разглядеть не успел. Несмотря на рану, коротышка умудрился ухватиться за копьё. И с такой неожиданной силой дёрнул его на себя, что парень не сумел удержаться на скале, потеряв равновесие и лишившись сразу всех точек опоры.
