— Будет ли у меня хоть одна возможность победить? Наверное, в соревновании примут участие очень хорошие бегуны.
— Каждый, кто не нал духом заранее, имеет свой шанс, — ответил Реас. — Всегда помни: ты рожден быть победителем! Даже если ты не окажешься в числе первых, для тебя это соревнование будет полезно.
— Как скажешь, Повелитель, — серьезно ответил юноша.
Богард внимательно посмотрел на Плама и не заметил ни малейшего намека на иронию.
— Когда-нибудь ты поймешь, почему определенные люди называют меня «Повелителем». Однако, прошу тебя — не обращайся ко мне так, это не нужно. Для тебя я — Реас Богард, твой друг.
— И учитель, и наставник, и пример для подражания!
— Ни в коем случае не надо пытаться подражать мне во всем. Мы с тобой совсем разные, и но стезе жизни мы идем разными путями. Наше счастье, что во многом мы взаимно дополняем друг друга и сейчас наши дороги ведут в одном направлении. Замечу, что я не смогу научить тебя всему на свете. Мир поможет мне найти тебе хороших учителей там, где я окажусь беспомощен.
* * *
Когда они дошли до ярмарочного городка, солнце уже перевалило на вторую половину небосклона.
По центральной улице протянулось странное и пышное шествие. Самый знаменитый немедийский цирк зазывал на свои предстоящие представления.
Крепкий толстый шут в одежде, сшитой из тысячи разноцветных лоскутов, громким голосом расхваливал умения своих друзей.
— Неповторимое представление с летающими акробатами, факир из Вендии — бесстрашный Рао, заклинатель королевских кобр, Бак — Безошибочный Глаз, царь клинка; великий слон Хоти, исполин джунглей — все они здесь! Приходите и смотрите собственными глазами чудеса в цирке месьора Булемеса! Железный Джума из страны Куш, непобедимый борец! Кровожадные тигры из Дэла, телохранители самой Дэви Жасмины и еще многое другое!!! Только в цирке месьора Булемеса! Всего лишь за одну серебряную монету вы увидите все чудеса света!
— Зрелище стоящее, о нем я тебе говорил утром, — сообщил Реас.
В это время шествие проходило мимо двоих друзей. На спине огромного вендийского слона танцевала прелестная смуглая девушка.
На больших повозках, влекомых крепкими стигийскими волами, акробаты выполняли умопомрачительные гимнастические упражнения. Экзотические звери таращились на толпу из крепких клеток.
Шествие заканчивал огромный чернокожий мужчина в набедренной повязке из леопардовой шкуры.
Необъятно широкие плечи гиганта говорили о его исключительной силе. Он подбрасывал над головой железные гири, которые заставляли мускулы играть, подобно переплетенным змеям.
Даже Плам, давно привыкший к невероятному разнообразию ярмарки, поддался очарования представления. Богард заметил его улыбающиеся губы и горящие любопытством голубые глаза. Охваченный отцовской любовью и нежностью, обычно бесстрастный Реас промолвил:
— Ребенок! — в это едва слышно сказанное слово он вложил всю теплоту, которую испытывал к молодому славину.
* * *
Ближе к вечеру большой шатер месьора Булемеса был набит битком. Первое представление было самым важным, и здоровенные распорядители допускали ко входу только хорошо одетых посетителей с толстыми кошельками, богатых купцов и путешественников, которые разнесут весть о чудесах цирка по всему ярмарочному городу.
Один из стражей попытался преградить дорогу Пламу и Реасу, явно недооценивая их скромные на вид одежды. Властным жестом офирец остановил его. Встретив взгляд Реаса, служитель почему-то молча поклонился и пропустил их.
У входа в шатер сидел сам собственник цирка — седой достопочтенный господин в золотистом кафтане и маленькой золототканой шапочке.
— Мне нужно два кресла в ложе, — спокойный голос Богарда оторвал месьора Булемеса от созерцания кучки серебряных монет, лежащих перед ним.
— Дорогой гость, места в ложах стоят один золотой, и мест не осталось… Впрочем, остались места в королевской ложе, но… Это очень дорого. И ты не похож на короля.
— Король прибывает из Шадизара лишь завтра, — мягко возразил Реас и вынул из своего кошелька новенькие туранские золотые империалы. За одну такую монету (равняющуюся по весу и стоимости трем немедийским ауреям, ходившим в Заморе) человек мог бы купить боевого коня.
Нижняя челюсть маэстро отвисла от изумления, а рука его инстинктивно схватила золото.
— Для меня — честь принять вас, досточтимые месьоры! — учтиво приветствовал Реаса и Плама хозяин шатра. — В королевской ложе находится принц Моррог из Хаурана со своей свитой. Но для вас я непременно найду места!
Он сделал паузу, но пересилил себя и продолжил:
— И еще… — с явной внутренней борьбой владелец цирка вернул одну монету и зашарил в кучке монет перед собой. — Ты, уважаемый ошибся, вход не представление стоит за-морийский или немедийский, а отнюдь не туранский золотой!
— Твоя честность достойна уважения, — прервал его Реас, возвращая ему монету. — Такой поступок заслуживает награды!
На лице месьора Булемеса расцвела широкая улыбка. Он сразу же приказал своему распорядителю заняться достойными гостями — тот проводил Реаса и Плама до самой лучшей ложи, устланной красными коврами.
Центральное место в ложе уже было занято высоким худощавым мужчиной, одетым в пышные одежды, расшитые золотыми нитями. На его груди был вышит серебряный герб Хаурана — оскаленная волчья голова. Рядом с важным господином находились трое людей — один, по-видимому, советник, двое других — телохранители. Это и был принц Моррог — младший брат хауранской королевы Тарамис. За спиной Его высочества возвышался королевский страж-ликтор — громадный молодчик, на голову выше Плама. Рыжие борода и усы выдавали его северное происхождение.
При появлении новых зрителей в ложе, смуглое, слегка обезображенное длинным шрамом на левой щеке, лицо принца стало недовольным, но когда Моррог узнал во вновь прибывших своих соседей из «Пуповины», он улыбнулся и поприветствовал Реаса кивком.
— Ну, хозяин, начинаем?
— Да, Ваше высочество, сейчас же! — согнулся в раболепном поклоне Булемес.
Владелец цирка дал знак распорядителям и вышел на широкую арену. В шатре стало тихо.
— Дорогие гости, мы играем для вас! Представление началось с акробатических номеров, выступлений дрессировщиков собак и пантомим шутов. Бесспорное мастерство артистов вызывало бурный восторг среди публики.
Вскоре на арене появился Бак по прозвищу Безошибочный Глаз — мускулистый мужчина с темными щетинистыми волосами. За пояс у него были заткнуты десять ножей. Проворные помощники Бака повесили на стойку на другом конце арены деревянные круги величиной в человеческую ладонь. В центре каждого из кругов было нарисовано красное сердце.
