Соня перевела взгляд на меч в руке разбойника. В мерцающем свете факела клинок казался сгустком чистого пламени. Как только разбойнику с большой дороги удалось заполучить во владение такое прекрасное, благородное оружие? Соня не сомневалась в том, что подобный меч, наделенный собственной душой, способен выйти из-под власти недостойного владельца.
Меч завораживал Соню. Великолепный клинок, достойный выдающегося бойца. Острие, которое оставляет чистые раны… Боль заставляет на миг содрогнуться угасающее сознание… Боль, светлая, как горный поток, как раскаленный металл… А потом — объятия смерти, свет, ничто…
Соня тряхнула головой. Мысль о смерти, как всегда, таила для рыжеволосой воительницы что-то чарующее. Словно существовала незримая связь между Соней и клинком, который нес с собой чистую смерть.
Нет, эта благородная сталь не может иметь ничего общего с таким подонком, как Абахи. Отсветы огня волнами пробегали по клинку. Соня понимала, как опасно в такую минуту отдаваться на волю воображения, и все же не удержалась от соблазна: ей пригрезилось, что она зовет меч, и оружие отвечает ей.
Жаль, что она не владеет магическими способностями! Ну ладно, все это — бесполезные фантазии… Разбойника необходимо сбить с толку.
— Так ты меня убьешь? — спокойно спросила Соня.— А почем заплатит вам аквилонский барон за каждую новую наложницу?
— Откуда ты знаешь про аквилонского барона и его гарем? — удивился Абахи.
Соня с деланным равнодушием пожала плечами.
— Да мало ли что я знаю! Вот и хозяин этого меча… истинный хозяин… Ведь ты убил его ударом в спину, предательски, а?
Последняя стрела была выпущена Соней наугад, но оказалось, что она попала в самую точку. Абахи побагровел от ярости.
— А какое тебе до этого дело, девка?
— А! Вот ты как теперь заговорил! Правда глаза колет, не так ли, Абахи?
Соня сделала шаг к разбойнику. Он взмахнул мечом, и она отступила. И снова приблизилась, и вновь отступила. Ритм. Ему нужно навязать определенный ритм. А если она, Соня, собьется с ритма… Что же, боль, чистая, как свет, и разгадка вечной тайны смерти.
Но в глубине души Соня знала, что тайну смерти разгадывать ей еще рано. Она прислушалась к своему сердцу, стучащему, как молот, и усилием воли заставила его биться медленнее. Выровняла дыхание. Танец. Это просто танец.
Ваниры, предки Сони, вступая в смертельный поединок, пели — так они поступали в древности. Соня мысленно воззвала к ванирской крови, текущей в ее жилах,— наследию матери,— и запела. Это была быстрая танцевальная мелодия, которая захватывала тело помимо сознания и заставляла двигаться в определенном ритме.
Меч и его добыча превратились в партнеров в смертельном танце. Почти завороженный, следил Абахи за движениями Сони, которая вертелась, перескакивала с ноги на ногу, приседала и подпрыгивала, ни на мгновение не прекращая пения. Смертельная игра танцовщицы с клинком становилась все увереннее, и теперь видно было, что Соня в этом танце неоспоримо ведет. В душе Сони царил покой.
Внезапно сломав нить пения, она добилась того, чего добивались этим приемом ее далекие предки-ваниры: погруженный в определенный ритм соперник смешался. Замешательство Абахи длилось всего лишь долю мгновения, но для Сони этого оказалось достаточно: с громким криком она проскочила под занесенным мечом и изо всех сил ударилась о грудь противника всем телом, так что он потерял равновесие.
— Йори, Кима! — закричала Соня, обращаясь к самым решительным из девушек-киммериек.— Вперед!
Соня впилась зубами в правое запястье Абахи. Разбойник взвыл нечеловеческим голосом и начал бить девушку кулаком левой руки по голове. Йори бросилась Абахи под ноги. Разбойник потерял равновесие и рухнул на пол. Кима набросила на его ноги свой пояс и с неожиданной ловкостью связала негодяю щиколотки.
Соня ткнула растопыренные пальцы врагу в глаза. Он отшатнулся, и тотчас подскочившая на помощь подругам Ализа затянула петлю на правой руке разбойника. Йори ударила ногой по левой руке Абахи. Навалившись втроем, девушки связали врага. Соня, тяжело дыша, сунула ему в рот кляп из обрывков своей ритуальной голубой туники.
Только сейчас Соня поняла, что она, безоружная девушка, одолела вооруженного мужчину! Она победила! Вся кровь вскипела в ней при этой мысли.
Абахи извивался на полу, тщетно пытаясь освободиться. Соня, долго не раздумывая, перерезала ему горло его же собственным мечом. Послышался булькающий звук; Абахи захлебнулся кровью.
Девушки застыли, глядя на Соню с нескрываемым ужасом.
— Ну, что уставились? — резко спросила их Соня.— Если бы не я, вас потащили бы на убой, а вы бы и не пикнули. А теперь вот что: вы будете молчать и беспрекословно повиноваться мне. Ясно? Для начала уберите эту падаль в угол, чтобы не бросалась в глаза.
Казалось, Награн исчез со своей жертвой вечность назад. Хорошо бы Саренна сумела завладеть кинжалом и вонзить клинок своему мучителю в спину, пока он возится с ней… Но Саренна была вылеплена из иного теста, нежели Рыжая Соня. Оставалось только благодарить судьбу хотя бы за то, что Награн так долго терзает свою жертву.
Но вот у двери послышалось приглушенное рыдание Саренны и радостный смех Награна.
Дверь со скрипом отворилась. Награн втолкнул Саренну в спальню и остановился на пороге с победным видом.
В то же мгновение Соня обрушила меч ему на голову. Голова разбойника раскололась, точно спелая дыня, и негодяй рухнул на пол, не издав ни единого звука.
Саренна пронзительно закричала от страха и, повернувшись, бросилась бежать прочь от Сони, зло скалившей зубы и поигрывавшей окровавленным мечом.
— Догнать! — рявкнула Соня.
Но девушки, сбившись в кучу, не двигались с места. Нападение шайки, насилие над подругами, угроза быть проданными в рабство и навечно превратиться в игрушку, в забаву для низменных страстей какого-то аквилонского выродка и, наконец, хладнокровная расправа с разбойниками Рыжей Сони — по виду такой же юной, невинной, беззащитной девушки, как любая из киммериек,— все это привело молодых паломниц в состояние, близкое к невменяемому.
Соня, несмотря на свою молодость и неопытность, тем не менее знала, как поступать в подобных случаях.
— Ты! — яростно выкрикнула она, направив окровавленное лезвие в сторону Йори. Дочь землевладельца, привыкшая распоряжаться в большом доме своего отца, Йори казалась более смелой и решительной, чем все остальные — Догони ее! Не хватало еще, чтобы Сабарат узнал обо всем раньше времени.
К великому облегчению Сони, Йори действительно быстрее всех взяла себя в руки. Толковая и расторопная, девушка бросилась бежать следом за Саренной, и вскоре обе вернулись в спальню. Йори обнимала Саренну за плечи. Обе всхлипывали.
