— Неужели в Брегге так мало жителей? — он уставился на Трайю, с недоумением наморщив лоб.
Женщина невесело усмехнулась.
— Нет, конечно. Город многолюден, но воительниц в нем немного. Хвала Великой Матери, что те сестры, которые готовы присоединиться к нам, умеют держать оружие в руках. Остальные, я думаю, бесполезны.
Блейд, однако, полагал иначе. Не раз и не два ему случалось видеть, как мирные жители за невероятно короткий срок превращались в грозных бойцов. Все зависело от обстоятельств! А в этом мире, как и в прочих, они людей не баловали.
Пролетел месяц, дни, полные трудов, сменялись тихими спокойными вечерами, предвестниками жарких ночей. По расчетам Блейда, он пробыл в этом мире уже девять недель. Он видел его леса и реки, болота и холмы, пустыню и океан, стойбища дикарей и селения тех, кто сохранил человеческий облик. Стоило ли задерживаться среди них? Триречье — немалый кусок земли, однако оно было всего лишь зеленой рощей, уцелевшей на востоке континента. Вероятно, огромного, и почти наверняка — выжженного дотла. Ему хотелось это проверить.
Тем не менее, он остался. Он хотел помочь маленькому народу Хильгара, хотел увидеть Бреггу — победителем, а не пленником, которого тащат на аркане, хотел разведать ее древние тайны. Может быть, там найдется что-то любопытное? К примеру, установки искусственной репродукции рода человеческого… Его светлости такая информация была бы интересна…
Сам Блейд предпочитал старый способ — при полном одобрении Вайалы. Иногда он признавался себе, что не только предстоящая разведка и надежды ознакомиться с инкубатором бреггани удерживают его в Хартре; нет, было кое-что еще. Этот край у моря дышал покоем. Прозрачная река, маленький домик на краю луга, неторопливая беседа, запах цветов, аромат кожи Вайалы… Вайала! Она превратилась в настоящую женщину, восхитительную и нежную!
Нет, он не покинет Хартру, не пойдет за Каменный Серп, чтобы бросить взгляд на мертвые земли запада. Если суждено, он увидит их и ужаснется; если же нет… С него хватит ужасов фиолетовой пустыни!
Наступило время, и старейшины, после долгих споров, наконец пришли к единому мнению; теперь странник знал, что ждет его в ближайший месяц. Бленары-па решили отправить войско на помощь Брегге — вслед за отрядом разведчиков, который поведут Блейд и Трайя. Остальной народ будет готовиться к переселению и, в случае победы Рильгона, люди покинут этот край. Они выйдут в море и поплывут на север, туда, где за степями Брегги, за мертвой пустыней и горным хребтом, шумят суровые хвойные леса. Может быть, в далеком уголке мира, который пощадило Разрушение, они обретут безопасность… Блейд, однако, в этом сомневался; он звал нрав завоевателей. Если удача улыбнется Рильгону, кто помешает ему построить корабли и обыскать все побережье материка?
Хильгар начал собирать войско; его, как и переселенцев, предполагалось переправить на судах, вместительных парусных шхунах, на которых рыбаки бленаров ходили вдоль побережья. В один из дней кораблик поменьше унес на север группу разведчиков. В нее вошли девятнадцать человек, десять женщин и девять мужчин, не считая НугУна и самого Блейда; все — лучшие его ученики. Оглядывая расположившихся на палубе людей, странник подумал, что в отряде маловато мужчин. Им, однако, предстояло действовать и в городе, где лишь женщины могли свободно передвигаться. Пять воительниц, включая Трайю и Вайалу, жили раньше за стенами Брегги; на их плечи ляжет основная задача — установить связь с сестрами и вывести их в степь. Блейд вздохнул, покосившись на крепкие фигуры Трайи и остальных бреггани, на нежное личико своей подруги в ореоле золотых волос. Пусть пребудет с ними милость Великой Матери и Дух Единства! Если их узнают, живым не вернется никто.
За сутки шхуна пересекла океанский залив, принимавший воды Триречья, не приближаясь ни к устью Орилы, ни к страшному побережью Фиолетовой Пустоши. Разведчиков высадили среди холмов на восточное оконечности Леса Гигантов, где берег был изрезан многочисленными бухточками и шхерами, иногда тянувшимися на несколько миль вглубь суши. Вид огромных деревьев, приподнятых к небесам на пьедесталах пологих холмов, снова потряс Блейда: разглядывая их с моря, он решил, что некоторые исполины Хасрата достигают семисот футов в высоту.
Впрочем, тут разведчики не задержались; Трайя быстрым маршем повела отряд на север. Вскоре деревья начали мельчать и редеть, уступая место траве, кустам и зарослям диких виноградных лоз; степь медленно сменяла лесное царство, выхватывая из зеленой плоти Хасрата то одиночное дерево, то целую рощу. Тут, на северовосточной оконечности равнины, путники сделали привал — для отдыха и рекогносцировки. Если бы патрули бреггани с прежним усердием охраняли степь, им пришлось бы двигаться дальше медленно и осторожно. Но Трайя полагала, что сейчас, когда борьба за власть в городе вот-вот выльется в кровавую стычку, соперницам некогда думать об охране границ. Это означало, что путники могут без опасений покинуть лес.
Тем не менее, она выслала в разведку несколько групп по два-три человека; они прочесали равнину на десять миль вперед, не обнаружив ни одной живой души. На следующее утро цепочка мужчин и женщин, оставив позади лесную прохладу Хасрата, потянулась в жаркую степь. Они продолжали путь на северо-запад — туда, где в сотне миль от границы безбрежного леса лежал город бреггани.
Путешествуя по ночам и скрываясь днем, разведчики преодолели две трети этого расстояния за четверо суток. Блейд не без удовольствия наблюдал, как растет авторитет Нуг-Уна; острое зрение дикаря позволяло отряду идти в темноте почти с такой же скоростью, как и днем. Не раз сенар предупреждал путников о едва заметных тенях, что крались во мраке; они падали в траву, пропуская стражей.
Трайя считала, что попадавшиеся навстречу группы не являлись обычными патрулями или охотничьими отрядами, которым не было нужды таиться на собственной территории. Эти же бреггани шли быстро и скрытно, и пересекали равнину словно хищные ночные птицы, вылетевшие на поиски добычи. Что нужно было им во тьме ночи? Какие интриги плелись за городскими стенами? Никто из разведчиков этого не знал; с тревожным любопытством они приближались к Брегге, ожидая самой худшей вести, о том, что началась кровавая междуусобная резня. Только Нуг оставался безразличным к таким вещам, выходившим за грань его понимания. Мир сенара был прост, врагов надлежало убивать, друзей — охранять. Впрочем, друзей у него, кроме Блейда, не имелось.
Миновал пятый день. Они пересекли широкую полосу степи, оставив за спиной плодородную равнину с перелесками, небольшими ручейками и огороженными лугами, где паслись стада рогатых пепельно-серых животных, напоминавших миниатюрных коров. Утром, когда еще не высохла роса на траве, Блейд подполз к изгороди одной из таких ферм, и долго наблюдал за домом, двором и похожими на хлева сараями. Здесь обитала дюжина крепких сильных женщин, облаченных в короткие туники из грубой коричневой материи; на взгляд странника, они ничем не отличались от польских или норвежских крестьянок. На ферме держали и двух рабов-сенаров, заменявших лошадей: они качали воду из колодца, вертели тяжелые жернова, таскали огромные вязанки дров.
