Виктория оглядела их изнуренные лица.
— Может быть, — предположила она в нерешительности, — все-таки позавтракаем?
— Да, — сказала Тигги с энтузиазмом, — только на этот раз мы с Викторией соберем на стол!
Виктория кисло усмехнулась:
— Из меня собиратель слабый, но… побуду у Тигги девочкой на кухне.
Мрак отмахнулся, делайте что хотите, Олег сосредоточился, проверил холодильники, торопливо заполнил их полуфабрикатами, фруктами и овощами, а потом, вспомнив про Мрака, натолкал туда вперемешку всякого мяса и птицы, начиная от грубого телячьего и заканчивая нежным мясом элитных перепелок, пусть женщины разбираются, как это все понять и как готовить. Да, еще и рыбы, рыбы всякой и побольше, на все оставшиеся места.
Виктория взглянула испытующе, то ли спрашивала разрешения или одобрения, то ли в чем-то заподозрила. Он развел руками.
— Мы выжаты, как лимоны. Вряд ли сможем побыть даже мальчиками на кухне. Если заснем здесь, разбудите, чтобы не околели с голоду.
— Разбудим, — пообещала Тигги. — Зачем вы нам околелые? Мне вон Мрак больше неоколелый нравится.
Мрак смотрел, как она ухватила Викторию и утащила вниз на кухню, Олег безмолвствовал, только что получив сообщение, что первый ассемблер наконец-то создан, тут же начались испытания нового дивайса. Сразу же возникли неожиданные проблемы, не смогли отделить атом от решетки, в микромире силы сцепления в тысячи раз мощнее всех остальных, а потом, если удастся выдрать нужный атом из грозди, как, поставив в нужное место, отлепить от манипуляторов?
Сам он предвидел проблему, хотя вовсе не по дару видения, просто вплотную столкнулся с подобным совсем недавно, когда в одном из институтов генетики и проектирования человека под его патронажем удалось открыть возможность уменьшать человека до размеров муравья. Первые колонии людей неплохо прижились в странном мире, где стебель травы выглядит деревом, а божья коровка — бронированным чудовищем, но самые главные проблемы возникли как раз в том, что опасность прилипнуть к капельке росы в сотни раз превышала опасность попасть в мандибулы хищного жука. И вообще сила сцепления настолько велика, что если капля воды большая, то приходилось барахтаться как в густом клее до тех пор, пока солнечные лучи не испарят или достаточно крупный жук или паук не восхочет напиться.
Мрак спросил с подозрением:
— Что-то у тебя вид совсем уж… хуже, чем у меня. Олег вздохнул:
— Проблемы, проблемы… Мне тоже гадко и тревожно, Мрак. Какие мы наивные были, когда считали, что главные проблемы — побить какого-то царька в Древнем мире! Или в Средневековье. Тогда мир был таким маленьким и уютным. А сейчас…
— Неуютный, — буркнул Мрак. — Очень уж, да. Черт, не могу привыкнуть! И тогда резали друг друга, но тогда народ был проще, ближе к волкам. А сейчас чуть ли не ангелы, юрист на юристе, все законы знают и цитируют о неприкосновенности, но посмотри на новости! На каждом континенте идет две-три маленьких войны, сражаются две-три сотни мобильных отрядов боевиков, везде гремят взрывы на стадионах, в кинотеатрах, на автобусных остановках, в метро… Как будто народ со времен охоты на мамонтов все зверел и зверел.
Олег потер усталые глаза, они из зеленых стали красными, словно воспалились изнутри.
— Мы снова в переходном периоде, — сказал он. — Это ненадолго, Мрак. Не будем лицемерить, массы народа имели значение только в доисторическую эпоху, когда армии состояли из мужиков с топорами. Чем таких больше, тем армия сильнее, а страна выше по статусу. И крестьян должно быть побольше, чтобы кормили эту ораву. Но сейчас зачем?.. Понятно, что всех живущих тащить в бессмертие просто глупо. Повторяюсь? Но надо вдалбливать в головы, что весь этот сброд, что живет на пособия и только требует хлеба и зрелищ, оставим в прошлом. И этот процесс лучше бы ускорить…
Мрак набычился, спросил с подозрением:
— Как?
— Всячески, — сказал Олег спокойно, — поощрять конкурентоспособную часть. Руководить миром должен разум, а вот внеразумные понятия… не сверкай очами, это реальность, мне самому не хочется оставлять в прошлом честь, верность, служение Родине, совесть, любовь… даже любовь!., но все это, Мрак, придется оставить, как ни жалко.
Мрак хмыкнул:
— Здорово у тебя получается. С одной стороны, оставляешь в прошлом любую идеологию, будь это фашизм, коммунизм, весь из себя такой демократ с белыми крылышками за спиной, с другой — берешься уничтожать.
Олег сказал холодно:
— Ты в самом деле веришь, что при полной демократии не будут никого уничтожать?
— Да ладно, это я уел просто.
— Уел? — переспросил Олег с недоумением. — Что-то не почувствовал.
— Потому что бесчувственный. Монстр! Чудовище. Хуже того — стратег.
Снизу послышался веселый возглас:
— Мужчины! Кушать подано. Мрак вздохнул, поднялся.
— Нет, не все еще так пакостно в этом мире, пока в нем есть Тигги.
— А когда посидишь за столом, — добавил ему в тон Олег, — так и вовсе жить… хочется? Пойдем, Мрак. Когда нажрешься, как кабан, всегда становишься оптимистом.
На ступеньках Мрак сказал тоскливо:
— Эх, пора переводить на цифру все, что у нас есть. Это же последние люди…
— Ну так уж и последние!
— А что, нет? Для тех, кто придет на смену… а придут уже в следующем поколении, все эти — с компьютерами, Интернетом, роскошными автомобилями, небоскребами, скоростными самолетами… будут неотличимы от жителей Древнего Рима или Македонской империи. Ну ладно, почти неотличимы.
Олег хмуро кивнул. Да, конечно, с высоты нынешнего скачка в технологиях в самом деле не отличить, почти не отличить, гонщиков на скоростных автомобилях от гиксосов на колесницах. А потом, Мрак об этом еще не подумал, будет новый шаг. И те, кто придет следом, тоже будут… не только не люди, но даже и не сверхчеловеки. А больше, намного больше, чем сверхчеловеки.
Тигги подняла голову от стола, в глазах смех и ликование.
— У вас всегда холодильники забиты! Чудо как много всего. Почти не пришлось готовить, даже жалко.
Виктория в кокетливом фартучке сказала ехидно:
— Она бы вам наготовила.
— Вика, — воскликнула Тигги обиженно, — я люблю готовить!
— А я разве спорю, — спросила Виктория. — Готовить ты любишь, верно.
Мрак и Олег опустились в резные легкие кресла, Мрак потер ладони, даже Олег ожил, ноздри дрогнули, улавливая аромат хорошо приготовленного нежного мяса, деликатесной рыбы.
На поле аэродрома, где сосредоточились сверхскоростные, звенел пронзительный визг, переходящий в рев, самолеты легко и стремительно катились по дорожкам к взлетным полосам, а из подземного ангара выкатывались все новые и новые истребители, всепогодные и перехватчики, а затем появились тяжелые бомбардировщики.
