— Банда у вас, получается. Небось и путейцы в преступном сговоре.
— Типа того. А ты вроде шаришь. Работал на станции?
— Типа того.
— Усёк. Ладно, ты идти собирался, вот и иди, а то разбегутся лица, приближенные к начальству, оформиться не сможешь.
Но сразу уйти не получалось — Петр буквально прилип глазами к пульту. Огромная многосегментная тумба зеленого цвета как подкова охватывала кресла двух дежурных по станции. Сотни кнопок и лампочек, табличек и пломб на ней создавали ощущение чего-то сверхсложного в управлении. Сразу вспомнилось, как выглядят приборы управления современного пассажирского лайнера — в самолета все скромнее и проще в разы. Над пультом торчало несколько микрофонов, селекторный аппарат чуть не полсотни абонентов, три радиостанции. Пока Юрий общался с Петром по поводу административного здания, второй дежурный по станции буквально распластался над двумя рабочими местами, постоянно жал на какие-то кнопки и говорил, говорил, говорил по многочисленным трубкам и микрофонам, не выпуская их из рук. При этом жал на кнопки он вслепую, взгляд же Игоря был прикован ко второму блоку пульта — стальной стене размером десять метров на три, на которой светящимися ячейками были выложены все пути и стрелочные переводы станции, светофоры и переезды. Секции путей загорались то желтым, то красным, то гасли, светофоры перемигивались своими тремя цветами.
— Что, нравится?
— Ну дак, солидно! -Петр не покривил душой. Это было гораздо круче, чем симулятор истребителя или космического корабля в компьютерной игре.
— Ну-ка, что означает один зеленый и один желтый мигающий на входном?
— С полосочкой?
— С полосочкой.
— Поезд принят на бок по пологой стрелке, следующий светофор открыт.
— Молодец, будет из тебя толк!
— Да пошёл ты! Вернее я пошёл. — И Петр таки ушел от доморощенных экзаменаторов навстречу своей судьбе.
Первый этаж административного корпуса тонул в темноте, дверь на второй выглядела весьма непрезентабельно, а еще из-за неё тянуло сыростью и запахами душевой. И только третий этаж выглядел адекватно, а первая же дверь в коридоре имела табличку «Приёмная». Стандартная приёмная, которая неумело скрывалась за дверью, выглядела как классическая приёмная. В ней наличествовал стандартный шкаф, герань, стол с печатной машинкой и секретаршей, а также две двери с надписями «Начальник станции» и «Главный инженер». Секретарша была тут же атакована с натиском, достойным имперских штурмовиков при захвате «Сокола тысячелетия» под управлением Харрисона Форда:
— Начальник у себя?
— Работу докладывает.
— Что, сам что ли? С какого?
— Я хрен его знает тарщ майор. А вы по какому вопросу?
— На работу пришел оформляться.
— Да ну? Кем?
— Ну раз место начальника занято, буду замом.
— Ох ты ж! Что, сняли Валерку всё-таки? Ты по оперативной работе или по безопасности будешь теперь? С отделения дороги прислали?
— Бери выше. Из Москвы!
— Ох них! Ангидрид твою перекись марганца! А Николай Николаевич не в курсе!
И относительно молодая женщина немодельной внешности метнулась в кабинет начальника. А уже спустя три минуты Петр был приглашен в кабинет, отделанный панелями от шкафов перед светлы очи самого. Идущее селекторное совещание с отчетами о выполнении плана погрузки-выгрузки на станциях не стало помехой разговору.
— Так ты по распределению?! Какого хрена тогда мозги полощешь! Инку с панталыку сбил, она чуть на пороге не растянулась. Где вас только таких дураков находят? Один врет, другая бегает и орет как заполошная.
— Кому я врал?
— Ты сказал, что из Управления дороги приехал?
— Нет. Сказал, что из Москвы. Чин по чину, мол на работу трудоустраиваться.
— А чего она мне тогда по ушам ездила: Валерку сняли, нового зама прислали.
— Так я причем? Ваш кадр, вам виднее.
— Ты, я смотрю, тоже кадр.
— Тогда пошел я в кадры. Оформляться.
— Кем? У мен вакансий нет.
— А, вот и чудно. Давайте бумажку с печатью и подписью, что отказываетесь от молодого специалиста. Я тогда распределение аннулирую.
— Ага, разбежался! Меня ж потом с этим самым в отделении сожрут. Нет уж. Сейчас чего-нибудь придумаем.
— Придумайте. И жильём обеспечьте. И аванс с подъемными выпишите, чтоб я мог как человек устроиться в вашем Зажо… городе. У вас же город? Или в гостинице согласен пока пожить за счет организации.
— В гостинице? С этим не очень, то есть не так чтобы совсем, просто у нас её нет в городе.
— Совсем?
— А нахрена? Кто к нам поедет? Разве что вот такой как ты кадр. Дежурным по станции пойдешь?
— Так это не инженерная должность! Я что, за этим пять лет в институте знания получал?
— Вот тут ты ошибаешься, станция у нас внеклассная, так что на эту должность принимают специалистов с высшим или техническим образованием. Так что имею полное право.
— Ну ладно, для начала согласен дежурным.
— Э, нет, для начала ты составителем поездов побегаешь, станцию подучишь, специфику…
— А что сразу не с башмарей начинать? Или давай станционным рабочим, буду вагоны зачищать? Нет, товарищ начальник, на это я несогласный. Да и вы не имеете права молодого специалиста на рабочую должность ставить.
— Откуда вы такие грамотные вылезаете-то?
— Из института. Вы, Николай Николаевич, тоже МИИТ заканчивали?
— Не, я заочник. Всесоюзный заочный кончил.
— Ну тоже ничего. Кстати, про жильё я не шутил, обязаны как молодому специалисту…
— Не беси, а. Знаю, грамотный. Родственники у тебя тут есть?
— Мне еще тут родственников не хватало. У меня вроде все умные.
— Не дерзи, будет тебе общежитие. Но не сегодня.
— А сегодня мне где ночевать?
— В комнате матери и ребенка на вокзале. За мать ты точно не сойдешь, а за ребенка проканаешь.
— Не смешно. А я не шучу. Мы обычно одну комнату свободной держим. Перекантуешься денек-другой. Иди короче в кадры, мне сейчас работу уже докладывать!
Отдел кадров был дальше по коридору, а там Петр попал в руки крупной и добродушной женщины с такой подходящей ей домашней фамилией Окорокова. Документы Петра были взяты, изучены и переписаны. Пока кадровичка заполняла новенькую трудовую книжку, молодой специалист внезапно для себя выяснил, что является офицером. Из военного билета, который на полянке изучить Петя не удосужился, он узнал, что за время учебы в институте он успел стать лейтенантом запаса. Какие-то смутные воспоминания закружились в голове, причем черная железнодорожная форма сменялась мятой хэбэшкой без погон, а та аккуратно подогнанной и выцветшей солдатской формой с сержантскими лычками на погонах. Пальцы зашевелились, вспоминая порядок обращения с охотничьим ружьём, автоматом Калашникова, гранатометом РПГ-7, и почему-то сразу несколькими моделями пистолетов. Пролетело воспоминание радиолокационной станции, неожиданно укладывающей рельсошпальную решётку на щебеночную насыпь.
— Вводный и первичный инструктаж проводить?
— Да понятно всё, на головку не наступать, в просвет менее пяти метров не лезть, неисправными электроприборами ни-ни, услышав лай караульной собаки… стоп, это из другой оперы.
— Вот и умница, всему вас в вашем институте учили. Тогда распишись тут, тут, тут и тут.
— А тут за что?
— Не помню, все расписываются, и ты не умничай.
— Погодите, а чего вы меня учеником дежурного по станции оформили?!
— Так дежурным без сдачи экзаменов нельзя, милай. Отучишься, если потянешь, когда сдашь, тогда дежурным оформлю. Порядок такой.
— А оклад в полном объеме?
— Ага, размечтался. Семьдесят процентов и никакой премии, пока не сдашь. Но всё одно больше, чем у инженера, даже в учениках. А еще же и ночные!
Суровая проза действительности накатывалась и постепенно грозила утопить Петра в своей безжалостной пучине. Коды точек телепортации, внезапно всплывшие в памяти так отчетливо, буквально взывали к их немедленной активации, вот только ни одного намека на наличие кабин нуль-транспортировки жизнь не подкидывала.
