П. Рогозинский
Главный калибр
Взрыв, способный расколоть крейсер, высоко взметнул столб воды и скрыл за собой маленький катер. Всем, наблюдавшим за ним с берега, казалось, что взлетевшая ввысь вода оседает медленно, невероятно медленно. Потом водяной столб как‑то сразу исчез, и все увидели, что катер невредим и продолжает мчаться по севастопольской бухте. Сотни моряков вздохнули с облегчением.
С берега запросили: «Есть ли раненые? Не нужна ли помощь?» С катера ответили: «В помощи не нуждаюсь».
Так командир звена катеров «малых охотников» лейтенант Дмитрий Андреевич Глухов одним из первых открыл блистательную летопись подвигов советских моряков в дни Великой Отечественной войны.
…Светлой июньской ночью памятного 1941 года над севастопольской бухтой пронеслись вражеские самолеты. В небе, как гигантские ядовитые цветы, выросли купола парашютов. На них спускались морские мины. Коснувшись воды, мины отделялись от парашютов и уходили на дно. Происходило это потому, что крепления делались из вещества, таявшего в воде, как сахар. А парашют уносило волнами и ветром в сторону. Так, по замыслу гитлеровцев, сохранялась тайна местонахождения мин.
Однако за их падением зорко наблюдали моряки охраны севастопольского водного района, которым командовал контр–адмирал В. Г. Фадеев. В опасных местах немедленно устанавливали поплавки–буйки.
Это было лишь частью дела. Мины требовалось уничтожить. Но как? Они оказались новой, неведомой нам конструкции. Обычно мины взрывались от соприкосновения с ними корпуса корабля. На этом и основывалась техника уничтожения контактных мин специальными тралами. Моряки уважительно прозвали команды занимающихся этим кораблей «пахарями моря», потому что процесс траления чем‑то напоминал добросовестную пахоту.
Однако новые мины имели особое устройство. Их взрыватели срабатывали от воздействия магнитного поля корабля на заключенный в мине магнит. На первых порах они причинили нам серьезные неприятности. Впоследствии наши минеры раскрыли секреты устройства новых мин, а наши ученые предложили и способы борьбы с ними, размагничивая корабли. Но то впоследствии. А тогда, в первые дни войны, было известно лишь то, что выход из Севастополя в море закупорен минами неведомой конструкции. И не было в Севастополе моряка, который бы не думал о том, как быть.
Дмитрий Андреевич Глухов не был ученым. Он был истый, простой моряк, служивший на флоте уже тринадцать лет. Он предложил уничтожать загадочные мины глубинными бомбами. Такие бомбы предназначались для борьбы с подводными лодками. Местонахождение мин примерно известно. И если рядом ахнет бомба, то мина сдетонирует и взорвется обязательно.
Было в этом предложении лишь одно «но». Буйки только приблизительно указывали, где находится мина. Что же станется с катером, который будет бомбить «гремучую смерть», если рядом с ним грохнет двойной взрыв — бомбы и мины? Но война есть война. Скрепи сердце, контр–адмирал В. Г. Фадеев дал разрешение на рискованный опыт.
Катер 011 под командованием Д. А. Глухова отошел от причала и полным ходом устремился к едва заметным на воде поплавкам. Первая серия полетевших за корму глубинных бомб вздыбила море безрезультатно. Вторая серия. И вот тогда‑то грохнул взрыв страшной силы. Всех, кто находился на палубе катера, обдало водой. Но катер уцелел.
Немного погодя он отправился к следующей мине. И снова мощный подводный взрыв. Он безоговорочно засвидетельствовал, что уничтожена еще одна мина.
В следующие дни лейтенант Глухов продолжил свою беспримерную «охоту» за вражескими сюрпризами. Повели ее и «пахари моря», приспособив для траления дьявольских новинок специальные тралы. Грозная опасность, нависшая над базой Черноморского флота, если и не была устранена полностью, то во всяком случае уже утратила свою остроту.
Но через две недели после нападения гитлеровцев черноморцы обнаружили мины другой, тоже неведомой конструкции. Они взрывались от шума винтов корабля или даже от гула его двигателей. Бороться с такими акустическими минами было еще трудней и опасней, чем с магнитными.
И тут снова пришел на помощь лейтенант Глухов. Он предложил способ их уничтожения — простой до гениальности, но требующий бесстрашия, выдержки и самоотверженности. Глухов решил взрывать акустические мины при помощи… катера.
— Если пройти катером над акустической миной, то ее приборы обязательна сработают, но взрыв произойдет уже за кормой. Ведь вражеский гостинец рассчитан на большой корабль. Поэтому приборы акустической мины действуют, надо полагать, с известным замедлением — так, чтобы взрыв произошел примерно под серединой корабля. А катер — он маленький, проскочит, опережая взрыв.
Доводы Глухова были логичны и убедительны. И все же риск был чересчур велик. Выслушав Глухова, командиры долго не решались нарушить молчание. Дать согласие? Не значит ли это послать немногословного лейтенанта и экипаж катера почти на верную смерть? Но ведь кто‑то должен рискнуть… И другого выхода пока нет.
В тишине штаба наконец прозвучало «добро».
Рискованность атаки на неведомые мины лучше всех понимал сам Глухов. Он не стал таить ее от команды. Собрав экипаж катера, он объяснил поставленную задачу. Говорил Глухов коротко и ясно.
— Скрывать не буду —идем на трудное и опасное дело. Мы должны очистить фарватер и обеспечить безопасный путь боевым кораблям. Этого требует страна. Я думаю, что каждый из вас, если он моряк, с радостью выполнит свой долг. Пусть лучше погибнет наш катер, чем будут подрываться большие корабли. Но если кто колеблется — может остаться, ни задерживать, ни осуждать не стану.
Желающих остаться не нашлось.
Моряков встретили испытания куда более серьезные, чем они ожидали. Как ни велика опасность, она все же бывает легче, когда знаешь и видишь ее. Но какую нужно иметь выдержку и силу воли, когда опасность невидима, но готова нанести смертельный удар.
Катер полным ходом устремился к мине. Вот стоящие над ней буйки, катер уже поравнялся с ними. Каждый ждет взрыва, приготовился к нему. Буйки остаются позади. Но ничего не происходит. Над бухтой тишина. Только плеск волн и крики чаек. Взрыва не последовало. Почему? Катер возвращается, проходит опасное место. Взрыва нет. Снова и снова катер бороздит море над миной. Результат тот же. Вернее — никакого результата. Но почему же, почему? И снова Глухов ищет и находит разгадку.
