То тут, то там собирались другие кольца, внутри которых сражались на кулаках бойцы, пока один из них или оба не падали без сознания. Ярость зрителей разгоралась с каждым рухнувшим на жёсткие доски телом. Другие, казалось, отказались от какой — либо системы и были единой толпой, их распалённые, вспотевшие тела крутились в движениях, говорящих как о страсти, так и о жестокости.
И над всем этим на помосте в центре площади стояла странная фигура, чьё лицо скрывала причудливая украшенная маска, похожая на голову птицы. Её реалистичное исполнение вплоть до словно сделанного из кости клюва резко выделялось на фоне одеяний жителей Кревша, как и прекрасный пернатый халат, мерцавший и переливавшиеся в свете факелов.
Спустившийся из кроны Рийглер всё ещё был в нескольких километрах от платформы, и потому вновь взялся на магноокуляры Ведсо. Как и прежде, очки пытались сфокусироваться, автоматические дальномеры словно сбивало с толку то, на что они были направлены. Капитан уже собирался опустить магноокуляры, как вдруг они резко сфокусировались, мгновенно выдав чёткое, поразившие его изображение.
Фигура в птичьей маске смотрела прямо на него.
Рийглер инстинктивно отвёл руку от лица к груди. На таком расстоянии его могли бы увидеть лишь обладатели усиленного зрения, а глубоко в тенях и они бы не могли разглядеть. Капитан покосился на линзы магноокуляра, желая проверить антибликовое покрытие, но от тёмного стекла не отражалось ни пламя факелов и жаровен, ни рассеянный свет с зелёной кроны. Рийглер осторожно поднёс очки к глазам.
На неуловимое мгновение клюв маски словно раскрылся в хитрой усмешке, а глаза ярко сверкнули. Магноокуляры вновь затуманились, сервомоторы вновь безмолвно закружились, пытаясь удержаться на цели. Когда они справились, фокусировка сместилась — наблюдательный экран показывал широкую панораму площади. Раньше разобщённые группы людей исполняли свои обряды, но теперь все они столпились, пронзая глазами фигуру на помосте. Раздалось общее необычайно музыкальное и манящее пение, и танец начался — ритмичный и полный невиданного ранее пыла. Барабаны забили ещё громче, задрожали даже удерживающие платформу огромные деревья. Но страннее всего было то, что на краю восприятия Рийглер по прежнему чувствовал запах жареного мяса и смех играющих детей.
Птицеголовый незнакомец поднял руки, и за спиной его словно крылья распростёрся пернатый плащ. Пение и бой барабанов становилось всё громче, танец — всё быстрее. Словно дирижёр огромного оркестра человек на помосте размахивал руками, ведя своих поклонников к новым высотам преданности и обожания. Рийглер больше не сомневался в том, что это не неправильное поклонение Императору, но не мог двинуться с места, что — то заставляло его стать свидетелем окончания ритуала.
На помосте глава культа сбросил пернатый плащ, и магноокуляры непроизвольно сфокусировались вновь. Замершее изображение вновь показывало человека в птичьей маске, позволяя Рийглеру ясно увидеть, во что он был одет.
В комплекс тускло — серых силовых доспехов, инкрустированных символом Инквизиции от груди до живота.
Словно не обременённый древними доспехами вожак культа присоединился к безумному танцу ряженых людей, размахивая руками и ногами в полном унисоне с безумными песнопениями и барабанной дробью, но в тоже время не в такт, что тревожило. Шум становился всё громче, вздымаясь к крещендо, окружающие площадь гигантские секвойи раскачивались, словно саженцы пшеницы. Пыл сектантов вёл и вожака всё дальше, движения рук и ног было сложно разобрать.
И когда фигура в птичьей маске уже словно не могла двигаться быстрее, а её пение стало невероятно громким, ритуал оборвался. Магноокуляры Рийглера отключились.
Когда они заработали вновь, то на экране возникло лицо главы культа. Он снова улыбнулся, сверкая глазами, взялся перчатками за бока головы и медленно снял маску.
Голова под ней оказалась такой же.
— Капитан Рийглер, вы полностью уверены в увиденном? — спросил великий магистр Кранон. По его гололитическому образу пошли помехи.
— Полностью, великий магистр. Хотя тварь была облачена в доспехи лорда — инквизитора Кошина, открывшееся лицо принадлежало демону.
Восемь других возникших над грязной землёй джунглей призрачных фигур о чём — то говорили, в луче портативного аппарата медленно летели пылинки. Позади капитана отделения Альфа и Бета окружили по периметру поляну, бывшую скорее пересечением нескольких троп, чтобы он мог спокойно доложить на флот.
— Но видел его только ты? — заговорил Шергон, повысив голос, чтобы его услышали сквозь разговор прочих капитанов.
— Да. Наш наблюдательный пункт не был идеальным, поэтому я подобрался поближе. Сержант Вондерелл и его отделение остались с моими бойцами под покровом кроны.
— И никто из других отделений не докладывал о демонической активности в других регионах планеты? — поинтересовался Нчикрар, другой представитель Совета Мечей, выступавший против операции на Умидии.
— Так точно. Хотя все они докладывали о похожей культовой деятельности в каждом крупном городе, — Рийглер упоминал об этом в первом докладе своим собратьям, но счёл нужным повторить, видя вполне понятный скептицизм.
— О чём мы вообще спорим? — проворчал Рагнальд. — Третья рота может высадиться в течение часа. Ещё до заката мы истребим культ и изгоним демона.
— Зачем нам вообще высаживать братьев на поверхность? Давайте уничтожим поселения с орбиты и покончим с этим, — предложил первый капитан.
— Если капитан Рийглер говорит правду, то возможно демона удастся изгнать только во время наземной зачистки, — заметил Баркман — единственный из отказывавшихся принять выбор капитанов, чьё мнение изменилось. Сомнения грозного капитана в его честности глубоко уязвили Рийглера.
— Я знаю, что я видел, — в голосе капитана проскользнула слабая, едва заметная нотка злости.
Великий магистр поднял руку, призывая к молчанию вновь начавших обсуждать ситуацию офицеров.
— Капитан Рийглер. Вы можете вызвать к Совету Мечей сержанта Вондерелла? Я бы хотел услышать его мнение.
Капитан махнул рукой, подзывая сержанта, но тот уже шёл к портативному гололиту, поскольку слышал каждое слово неожиданного собрания. Хотя обычно братья, занимающие пост ниже капитана и не наделённые духовным саном, не высказывались на совете, это также не было беспрецедентным.
— Сержант Вондерелл. Вы видели, как демон открыл своё лицо? — спросил Кранон.
