— Еще раз, Ганс! Мы не можем остаться без их огневой поддержки. Если самоходки продолжат обстрел, мы не продержимся ни минуты!
— Не отвечают, — доложил адъютант.
Его третья попытка закончилась тем же.
— Они погибли, сэр.
— О великий Трон! Следующий залп разорвет нас на части. Какие тяжелые орудия мы можем направить на орочью артиллерию? Где сейчас наши минометы? Они могли бы обойтись без линии огня.
Кассель вызвал по воксу огневой расчет мортир, но вместо ответа получил лишь свистевшую статику и уверенность в гибели еще одного полкового подразделения.
— Сэр, вы должны покинуть поле боя. Оркам не понадобится много времени на перезарядку орудий. Вы можете взять одну из «Химер». Касркины откроют вам коридор и помогут вырваться из кольца окружения.
— Если ты предложишь мне это еще раз, я пристрелю тебя, Ганс. Ты понял меня? Мог бы и сам догадаться. Я никогда в жизни не бежал от врага.
— Прошу прощения, сэр. Я…
— Побереги свои извинения, парень. Просто продолжай стрелять. Орки дорого заплатят за наши жизни. Передай мой приказ. Девяносто восьмой стрелковый полк будет стоять до последнего солдата. Мы сражаемся за честь Кадии!
— Девяносто восьмой полк, вовеки славься! — выпятив грудь, отозвался Кассель.
Страх в его глазах сменился решимостью. Если им суждено умереть, они сделают это правильно — по-кадиански, сражаясь до последнего солдата. Император будет приветствовать их души в Зале славы. Он предложит им лучшие места за своим столом.
На внешних оборонительных укреплениях уже роились ксеносы. Стремясь добраться до гвардейцев, они неистово рвались вперед. Орки рычали, толкались и брыкались, занимая лучшие позиции. Им отчаянно хотелось превзойти в жестокости своих ближайших сородичей. Их жажда битвы была столь велика, что между ними разгорались кровавые ссоры. Стромм увидел, как один из орков в тяжелой броне и в заостренном шлеме — с кожей, имевшей текстуру подгоревшего мяса, — повернулся к более мелкому соратнику и попытался отобрать у него большой топор. Маленький орк сопротивлялся. Тогда крупный ксенос вонзил в сородича длинный ржавый нож и разрезал живот соратника от грудины до пупка. На землю хлынула густая кровь. Розовые кишки блестящей спиралью скользнули на песок. Овладев топором, крупный орк издал боевой клич и бросился в атаку, стремясь навязать противнику жестокий рукопашный бой. Шесть гвардейцев с трудом уложили его из лазганов.
«Клянусь Террой! — подумал Стромм. — Эти существа безумны! Им не страшны ни раны, ни смерть. Даже если мы отыщем несколько Ярриков — даже будь их тысячи или целый миллион, — человечество все равно не сможет отразить это нашествие дикарской орды».
Стромм прислушался к сообщениям, поступавшим по вокс-связи от уцелевших подразделений. Их рапорты постепенно перерастали в какофонию панических криков. Орки подходили все ближе. Как только сражение перейдет в рукопашный бой, с кадийцами будет покончено. Тогда ничто не сможет спасти их жизни.
— Мы теряем позиции второго рубежа обороны. Болтерные доты захвачены!
— Что делать, сэр? Отступать к посадочному боту? Но они тогда уничтожат его артиллерийским огнем!
— Мне нужны тяжелые орудия для поддержки правого фланга. Варп на ваши головы! Где минометы? Направьте туда отделение с тяжелыми болтерами. Хотя бы что-нибудь!
Полковнику казалось, что он слышит свои слова с большого расстояния. Им овладело неожиданное спокойствие. Воздух вокруг него вскипал от жары и грохота. Рядом свистели пули и трещали лазерные заряды. Но в его сознании царила кристальная ясность. Он почти выполнил свой долг перед Кадией. Вернувшись мыслями к семье на «Раскаленном», Стромм безмолвно взмолился, обращаясь к Императору: «Пусть моя жена вспоминает меня с гордостью. Пусть мой сын достигнет большего, чем я. Император, я вручаю тебе души гвардейцев нашего полка. И пусть святой Джосман приведет нас к твоему престолу».
— Ганс! — крикнул он. — Дай мне флаг!
— Он здесь, сэр.
— Тогда разверни его, солдат.
— Я мигом, сэр, — снимая чехол, ответил Кассель.
Стромм закинул за спину дымящийся хеллган и принял тяжелый флаг от адъютанта. Схватив древко обеими руками, он зашагал навстречу врагу. Размахивая знаменем в горячем пыльном воздухе, полковник призывал людей к атаке.
— За мной, кадийцы! — прокричал он сквозь грохот битвы. — За мной, солдаты! Мы больше не будем отступать. Мы примем здесь последний бой!
Флаг был украшен золотисто-красным трафаретным оттиском. В центре располагался символ с колоннами кадианских врат. По бокам размещались два ухмылявшихся черепа с пшеничными стеблями в зубах. Пшеничный стебель намекал на славную победу, одержанную полком полстолетия назад на полях Разарха во время печально известной битвы за Воген. Стромм решил, что, если их полк уцелеет после голгофской экспедиции де Виерса, он дополнит изображение на флаге новым символом — стилизованным облаком и молнией.
Солдаты, услышав его голос, повернулись к полковнику. Он стоял, размахивая знаменем. Флаг трепетал и хлопал на ветру. Стромм выглядел как картинка с военного плаката. Гвардейцы воспрянули духом. Их глаза засияли от гордости. Стромм видел, как они смотрели на него. Он видел, как в них пробуждалась решимость — желание воинов принять смерть в сражении.
— Честь и слава! — прокричал сержант, поднявшийся из ближнего окопа.
— Честь и слава! — проревел его отряд.
Что-то изменилось в атмосфере битвы. Казалось, гвардейцы получили заряд храбрости и силы. Даже истекавшие кровью раненые поднимались на ноги. Увидев полковника и реявший флаг, они вновь прижимали лазганы к бронированным плечам и встречали орков свирепым прицельным огнем. Каждый хотел отправить в преисподнюю как можно больше зеленокожих бестий.
«Сражайтесь, превозмогая боль, — безмолвно побуждал их Стромм. — Еще немного терпения. Еще больше упорства! Мы знаем, что Император сейчас смотрит на нас».
Их отделяло от орков несколько сотен метров. Вскоре ксеносы окажутся в гуще гвардейцев, и тогда сражение перейдет в рукопашную схватку. Мощная физиология зеленокожих позволяла им рвать кадийцев, как мокрую бумагу. Только бесстрашные касркины, от роты которых осталось три неполных взвода, имели какой-то шанс на выживание — да и то один на тысячу.
— Примкнуть штыки! — приказал Стромм.
Кассель повторил приказ по воксу. С таким же успехом он мог бы сказать: «Приготовиться к смерти». В рукопашном бою с орками это означало практически то же самое.
Офицеры и сержанты распространили команду по всей линии обороны. Дистанция, разделявшая две противоборствовавшие стороны, сократилась до сорока метров, затем до тридцати. Лазерный огонь сиял сплошной стеной. Перед тем как сойтись клинок к клинку, люди отчаянно пытались проредить орду врагов. Орки падали сотнями. Смертельные разряды с короткой дистанции наносили огромный урон. Но если это и давало гвардейцам какую-то отсрочку, то она измерялась секундами.
