Остальные продолжали приближаться. Они метали пламя, молнии, ветер… Лоргар отбивал все в сторону. Он шатался, но все еще оставался на ногах.
Гибельный Шторм. Ангрон. Великая песнь. Единство. Дредноут и ковен. Он так устал, что был готов просто лечь и умереть. За всю историю жизни ни одно существо не пропускало через себя столько психической мощи.
Погиб еще один библиарий, горло которого пронзил упавший меч. Лоргар телекинетически поднял оружие изуродованной рукой и швырнул его точно в цель.
Он вновь пошатнулся, и на сей раз упал на колени. Над ним раздавался воющий визг десантно-штурмовых кораблей, борющихся с порывами шторма, но они опоздали, слишком опоздали. Он не мог отбиваться от Лорке и ковена, пока отражал их высвобожденные силы.
Спасение пришло с самой нежданной стороны.
— Брат мой!
Примарх расправился с еще одним наступающим библиарием, оттолкнув пламя воина и заставив его окатить самого Пса Войны. Ангрон с ревом пришел ему на помощь, и, несмотря ни на что, Лоргар захохотал.
Кхарн коснулся земли уже на бегу. Их десантно-штурмовому кораблю было негде приземлиться в дьявольском пламени, бушующем на вершине холма, и он завис у подножия, дав Пожирателям Миров возможность спрыгнуть на залитую кровью улицу.
Он понятия не имел, что здесь происходит. И все же оно притягивало его, заставляя Гвозди вгрызаться глубже и превращая текущие в мозгу химикаты в кислоту. Каждый шаг вперед немного ослаблял боль. Каждый метр приближал к спокойствию. Чтобы прогнать эту муку и обрести покой, он бы убил кого угодно, даже собственного примарха.
Каргос был рядом, он не отставал, пока они наполовину бежали, наполовину ползли вверх по оскверненному холму. Легионеры со всего города стягивались ближе и карабкались на гору в поисках того же самого обещанного избавления. Примарх звал, хотя они и не знали, каким образом. Важно было лишь собраться возле него, в окружении красного пламени и кровавого дождя.
Они увидели окровавленного Лоргара, отступающего назад. Увидели последних живых членов позабытого библиариума, которые вместе с Лорке окружали израненного примарха. Увидели огонь, наполненный тенями мертвых.
И они увидели Ангрона.
Все Пожиратели Миров застыли перед огнем. На их глазных линзах плясало отражение сына божьего, поднимающегося из пламени Ада, в отсутствии которого клялся Император.
Даже Лорке обернулся к своему генетическому предку.
— Брат мой! — снова взревел Ангрон. — Хрргх. Предатели, предатели хотят крови моего брата.
— Сир, — прогрохотала было боевая машина, но слова полностью утратили смысл, когда дредноут увидел, во что превращается Ангрон. Изменение еще не завершилось — плоть примарха продолжала пылать красным пламенем. Когда оно где-то опадало, то с ревом взметывалось ввысь в другом месте истерзанного тела. При каждом движении с него летела кровь. По ту сторону огня Лорке увидел фрагмент грядущего.
Покрытая рубцами плоть примарха приобрела нечеловеческий оттенок обнаженного мяса и покрылась броней из кости, сплавленной с почерневшей бронзой. Видны были только образы: колоссальное раскаленное существо, воплощение вулканического гнева, плоть исходит паром под бурным ливнем, кровавые лужи на земле кипят от прикосновения когтистых ног. Он все еще продолжал разрастаться и подниматься ввысь, все его тело трепетало в такт музыке варпа. Великая песнь была не просто созвучием, меняющим форму пустоты, а мелодией, которой было уготовано переписать генокод примарха, испепелив саму его душу. Сквозь пламя в материальную вселенную должно было войти нечто более чистое. Нечто бессмертное, полностью состоящее из ярости, не подверженное боли и беспощадным уколам Гвоздей Мясника. Лоргар сотворил из варпа совершенство.
Лорке так и не увидел окончания преображения.
Лапа, обрушившаяся на железное тело, разорвала оболочку «Контемптора» на части, раскидав обломки по земле. Белесые от амниотической жидкости биологические останки самого Лорке — искалеченный ссохшийся труп — рухнули на неровную почву, волоча за собой кабели системы жизнеобеспечения. Он сделал вдох, внезапно и резко втянув воздух, и больше не шевелился. Кровь заполнила его открытый рот и залила широко раскрытые глаза.
Примарх-зверь развернулся к библиариям. К созданиям, которые мучили его на протяжении десятков лет. Воинам, которые самим фактом своего присутствия поблизости заставляли Гвозди петь, а мозг — кровоточить. И вот теперь они напали на его брата, бросаясь своей мерзостью в израненного Лоргара, который опустился на колени, лишившись одной руки.
— Предатели, — выдохнула тварь. Ее пасть хрустела и вытягивалась, железные зубы удлинялись, превращаясь в ржавые сабельные клыки. Гвозди Мясника стали болтающейся гривой косичек, которые шипели и гудели под дождем.
Все они погибли по-разному. Вориас, старейший из них, ослеп, когда его глаза лопнули в глазницах. Он умер в странном спокойствии, не слыша своего генетического прародителя, да и вообще ничего не слыша, кроме торжествующего пения Лоргара. Ему показалось, что повелитель Несущих Слово смеется — и в этом он, безусловно, оказался прав.
Несколько прочих умерли от эмболии и кровоизлияний в мозг, а череп Ралакаса взорвался, как будто в него угодил заряд болтера, окатив последних живых братьев дождем осколков кости и окровавленной серой слизи.
Те, кто попытался спастись бегством, натолкнулись на непоколебимые фигуры закованных в броню сородичей, которые стояли на страже по ту сторону пламени. Хейан влетел головой в центуриона, и поднял взгляд кровоточащих глаз на лицо офицера.
— Кхарн…
В горло, запястья, наплечники бегущего библиария вцепились руки. Каргос и остальные швырнули его обратно через визжащий огонь. Он рухнул на гору трупов, оказавшись во власти примарха. На него, словно грозовая туча, надвинулась тень Ангрона, однако последним, что увидел Хейан, было то, как Кхарн безмолвно смотрит сквозь пламя.
Последним погиб Эска. Он не знал, кто из братьев бросил его назад через огонь, но поднялся на ноги, вскинув сломанный топор. Над ним возвышался Ангрон — Ангрон, пожиравший труп Хейана. Закованный в броню торс и одна рука с грохотом провалились в чудовищную глотку примарха. Библиарий даже расслышал приглушенное шипение пищеварительной кислоты, что-то разъедающей глубоко внутри тела громадного существа.
Его сбил с ног рев. Глаза Ангрона полыхнули в глазницах деформирующегося черепа, и раздался рев, от которого содрогнулось небо. Эска рухнул обратно на землю, лишившись оружия и ощущая боль в таком количестве разорванных мышц, что ретинальный дисплей даже не мог указать их все на одном экране.
