— Не выглядит разграбленным, — сказал Халс.
Павел, у которого утром начала проходить лихорадка, так что теперь он сидел в седле, хоть и пошатываясь, усмехнулся:
— Разграблен или нет, но мы добрались. А теперь заберем эту штуковину — и домой. Надеюсь, обратный путь не будет стоить мне второго глаза. Как же я тогда увижу свое золото?
— Отсюда час пути, — сказала леди Магда. — Тропа узкая и извилистая.
Оскар сложил ладонь козырьком, защищая глаза от яркого полуденного солнца.
— Там дым. В монастыре.
Вирт, прищурившись, глянул туда, куда показывал артиллерист.
— Ты уверен?
— Так точно, капитан. Может, костер или печная труба.
— Может, монашки, — сказал Халс.
Вирт уничтожающе посмотрел на него.
В результате они двинулись шагом, что заняло не один, а два часа. Джано и Франц пешком пошли в разведку, осматривая каждый поворот тропы на предмет наличия врагов. Таковых не обнаружилось, хотя здесь недавно кто-то побывал: свидетельством тому были перекушенные кости, следы на снегу, разбитая о скалу кружка с вином.
Райнер заметил, что Халс как-то тревожно смотрит на эти следы, и усмехнулся:
— Ну и народ эти монашки.
На последней четверти пути рядом с тропой пролегала более широкая дорога, огибающая горы с юга, и она была испещрена бесчисленными отпечатками сапог и копыт в обоих направлениях, — стало быть, люди и лошади пользовались ею весьма регулярно.
Вирт смотрел на все это с мрачным интересом:
— Гнездятся там, в вышине.
— Не в монастыре? — голос Оскара дрогнул.
— Ты видел только один столб дыма?
— Да, конечно.
Оскару явно стало спокойнее.
Наконец они добрались до узкого выступа в скале, на котором и был построен монастырь, — нечто вроде плато для передышки, перед тем как широкая дорога начинала подниматься по холмам в горы. Выжженные круги, оставшиеся от старых костров, кости и всякий мусор свидетельствовали о том, что время от времени здесь разбивали лагерь.
Белые стены монастыря тянулись от обрыва, обращенного на восток в сторону Смоллхофа и Кислева, выше в горы, отсекая сужающуюся часть выступа. Но вблизи оказалось, что сияющий, благополучный вид монастыря — иллюзия. На самом деле стены во многих местах обрушились и почернели, от больших деревянных ворот остались беспорядочно свисающие с петель обугленные доски. Постройки монастыря располагались на трех уровнях: чем дальше от ворот, тем выше, в самой глубине, их венчал шпиль часовни Шаллии. Даже на расстоянии люди Вирта заметили, что тут все разграблено, стены сожжены, крыши провалились, повсюду разбросан мусор. В воздух все еще поднимался тоненький столб дыма, источник которого находился, по всей вероятности, на третьем уровне.
Глядя на это жалкое зрелище, Джано сотворил знак Шаллии и что-то пробормотал себе под нос.
— Похоже, барон Альбрехт располагает верной информацией, — сказал Эрих.
— Ага, — отозвался Вирт.
Райнер взглянул на леди Магду, ожидая реакции, но она была словно выкована из железа и взирала на погром поджав губы, без малейших эмоций.
— Крипта, которая нам нужна, располагается под часовней, — сказала она. — Значит, нам придется пройти мимо того, кто разжег огонь, а он может оказаться кем угодно.
— Очень хорошо, миледи, — сказал Вирт, поворачиваясь к своим людям. — Спешивайтесь. Остини, Шонтаг, разведайте обстановку и доложите.
Когда все сошли с коней, к великому облегчению Павла и Халса, которые усиленно терли отбитые места, мальчик и наемник прокрались к воротам и исчезли за ними. Когда они скрылись из виду, оставшиеся отыскали укромный уголок, где можно было привязать лошадей, и освежились парой глотков почти замерзшей воды из фляжек. Вирт приказал Ульфу поставить палатку для леди Магды и предложил ей подождать, пока мужчины обо всем позаботятся, но она отказалась. Все выглядело так, словно она не меньше их жаждала отыскать таинственную штуковину и вернуть ее в лоно цивилизации. Она объявила, что пойдет с ними.
Вскоре вернулись Франц и Джано.
— Шестеро, — сказал Джано. — Такие здоровые ребята с большими мечами. Северяне?
— Курганцы, — поправил Франц. — Из тех, с кем мы столкнулись под Кирстаадом. Похоже, пехотинцы. Лошадей там, во всяком случае, нет и свежего навоза тоже.
— Двое ходят вокруг, — продолжил Джано, дублируя слова жестами, — четверо в саду, едят.
— Вы уверены, что больше никого нет? — спросил Вирт.
Разведчики кивнули.
— Тогда хорошо. — Он наклонился вперед. — Двое будут стоять на карауле, тихо, как тени, ясно? Остальные с луками и пистолетами воспользуются преимуществом и всадят в тех, что в саду, побольше железа. Шкура у этих ребят покрепче ваших сапог. Если придется иметь с ними дело поближе, хотелось бы, чтобы вы успели их хорошенько поперчить!
Ему ответил целый хор голосов:
— Есть!
— Ну и славно. А теперь вручите свои души Зигмару, и будь что будет.
Глава пятая
ГЕРОИ НЕ ПОБЕЖДАЮТ ХИТРОСТЬЮ
Они осторожно пересекли внешний двор, держа оружие наготове. Леди Магда и Павел, все еще слишком слабый после лихорадки, чтобы сражаться, замыкали шествие. Слева тянулись сгоревшие стойла, справа — остатки кладовой, где среди набросанных бревен валялись разбитые кувшины из-под масла и пустые мешки из-под зерна. Впереди возвышалось главное здание монастыря, двухэтажная облицованная мрамором постройка, где некогда проходили трапезы монахинь и располагались кабинеты аббатисы и ее помощниц. Стены уцелели, но черные следы сажи над каждым выбитым окном явственно свидетельствовали о том, насколько сильно пострадали от пожара внутренние помещения. Кладка была испещрена какими-то жуткими знаками: Райнер только обрадовался, что не понимает их. По всему двору, словно гнилые плоды какого-то чудовищного дерева, лежали разлагающиеся трупы в одеяниях монахинь. При виде их Оскар содрогнулся.
Отряд взобрался по широким изогнутым ступеням, которые вели к помещению, где когда-то спали монахини и послушницы. Перед зданием была небольшая открытая площадка. Тут тоже все очень сильно пострадало. Спальный корпус, широкий, трехэтажный, выстроенный из полукруглых бревен, свое левое крыло потерял в огне, а правое заметно просело. Площадку захватчики использовали как уборную и помойку: она была завалена гниющими остатками еды, сломанной и обгоревшей мебелью, ржавеющим оружием и экскрементами. Запах стоял такой, будто из покойницкой все выгребли в сточную канаву.
Джано остановил их на последней ступени перед площадкой, и все пригнулись. Он указал на следующий уровень — разгромленный сад, окруженный высокой балюстрадой, куда вел еще один марш изогнутых ступеней. Над обгорелыми кустами виднелись устремленные в небо пики, на концах которых торчали, словно тотемы, головы с длинными волосами.
