— Когда и где я могу получить свои деньги, — перебила Маню хмурая баронесса, стараясь не встречаться с ней глазами.
— Да хоть здесь и сейчас, — рассеяно отозвалась Маня, внимательно присматриваясь к мрачной баронессе. — А что? Вам, баронесса, не интересно знать, как мы добились этого результата.
— Зная методы господина Сидора, совершенно не интересно, — зло бросила ей баронесса, не поднимая глаз.
— Понятно, — тяжело вздохнула Маша. — Значит поссорились. Нет, — покачала она головой, — Сидор всё-таки идиот. Пренебрегать такой красивой женщиной, как Вы, баронесса, может только полный кретин. Или слепец.
— Ну, чего ему ещё надо? — раздражённо спросила Маня, вставая из своего кресла, обходя стол и присаживаясь на крышку стола напротив баронессы. — И красивая, и богатая, и умница, каких ещё поискать. И характер — золото. Ну кто бы ещё стал терпеть закидоны нашего Сидора? Какая нормальная женщина стала бы с ним жить? А ему всё чего-то не так.
— Вон, погляди, — разошлась Маня. — Даже Димон себе жён завёл. Целых две! И ничего, нормально живут. Можно сказать душа в душу. А этому всё не то и не так! — в раздражении Маня хлопнула ладонью по столу.
— Вообще-то, — тихо перебила её баронесса, хмуро глядя в пол, — это меня не устраивает господин Сидор, — подняла она горящий яростью взгляд на ошарашенную такой отповедью Машу, лицо которой медленно покидала улыбка. — Ни его происхождение, ни его поведение, ни то, что он делал и делает, и что собирается делать, меня не устраивает, — чётко поставленным, жёстким тоном принялась Изабелла де Вехтор перечислять свои претензии. — Только обстоятельства не позволяют нам немедленно развестись, а точнее невозможность провести положенный обряд развода, поскольку в Вашем городе нет ни священника, ни нашей церкви.
— Да, — грустно покивала головой Маня, глядя на баронессу сразу ставшим каким-то задумчивым, невесёлым взглядом. — С Вашей церковью, или как она там у вас называется, у нас здесь действительно напряжёнка. Чего нет, того нет.
— Но вы так не расстраивайтесь, баронесса. Не вечно же амазонки будут держать блокаду города. Городские власти уже вступили с ними в контакты, ведутся переговоры. И не сегодня, так завтра, в крайнем случае, через полгода, как обычно и бывало по прошлому опыту, блокада будет снята. Поверьте, это не первый такой случай и надолго такое положение не затянется. Оно никому не выгодно. Ни нам, ни амазонкам.
— И тогда вы спокойно, без всякого для себя риска сможете вернуться домой. Средств у Вас теперь достаточно, так что можете нанять себе теперь хоть целую армию наёмников и отвоевать обратно оставшееся имущество.
— Как я понимаю, — Маня резко поднялась с края столешницы и вернулась обратно в своё кресло, — с господином Вехтором вы расстались. Ну а посему и наши отношения прекращаются, — холодно глянула она на баронессу.
— Ну почему же, — растерялась баронесса. — Я вполне довольна нашим сотрудничеством. Даже то, что вы успели за такой короткий срок привести к повиновению чуть ли не четверть мятежников, уже впечатляет. А таких доходов с имений, ни я, ни мой отец никогда не имели. И я бы хотела продолжить наше деловое сотрудничество. В конце концов, наши личные отношения с господином Сидором, это наши личные отношения, а отношения с вашим банком, это совершенно иное. Я не вижу здесь никакой связи.
— Связь есть и самая прямая, — холодно заметила Маня. Левая щека её невольно начала едва заметно дёргаться. — Связь в том, госпожа баронесса, что этот мой, как вы правильно заметили, банк, является также общей долевой собственностью и господина Сидора, как и всех остальных членов нашего клана. И все доходы, что Вы получили — является результатом настойчивого труда именно данного господина и никого иного. И все имения, что к Вам вернулись — это результат работы именно того самого господина Сидора, и никого иного. И вся работа, что была проведена по возвращению вам Вашего имущества — делалась для Вас только потому, что вы жена именно того самого, нелюбимого вами господина Сидора.
— Поверьте, баронесса, — покачала Маня головой, глядя на баронессу холодным, злым взглядом, — у нас хватает своих дел, для нас гораздо более важных, чем какой-то мелкий мятеж, в мелком захолустном баронстве.
— А если вы, действительно заинтересованы в нашем сотрудничестве, то попробуйте поговорить с известным вам господином Вехтором. Если он даст добро, то мы заключим с вами договор на оказание такого рода услуг. Определим оплату, сроки исполнения, все прочие моменты и только тогда будем дальше заниматься вашими проблемами. Теперь же, баронесса, я прошу Вас меня оставить. У меня полно других дел и нет ни времени, ни желания заниматься посторонними.
— Деньги можете получить в кассе. В любое удобное для вас время, — холодно закончила она, кладя перед собой стопку каких-то бумаг и углубляясь в изучение.
— И ещё, баронесса, — остановила она уже в дверях, молча поднявшуюся и направившуюся к выходу баронессу. — В дальнейшем, потрудитесь предварительно записываться ко мне на приём, если возникнет таковая надобность. В чём, я впрочем сомневаюсь. Поскольку вы теперь не член нашего клана, то на вас с этого дня распространяются все условия для рядовых клиентов.
— И ещё, — опять остановила она, попытавшуюся было выйти баронессу, — подыщите себе в городе какое-нибудь другое жильё, а не нашу землянку. Деньги у вас есть, так что вам это труда не составит. Можете снять хоть целый терем. Цены у нас тут весьма умеренные, так что Вы, с Вашими то деньгами, этого даже не заметите.
Дождавшись когда за вышедшей баронессой захлопнется дверь, она сердито пнула туфелькой по ножке своего стола.
— Зараза! Теперь понятно, чего Сидор ходит мрачнее тучи и из города рвётся. И это сейчас, когда столько дел. Когда с лошадьми ещё толком не разобрались. Когда с амазонками никак договориться не можем. А тут эта породистая с… штучка, такого же породистого кобеля себе ищет.
Маня, вернувшись обратно к бумагам, попыталась, было, заново в них углубиться, но, поняв, что не понимает ни слова из того на что смотрит, отбросила их в сторону, рассыпав по полу. Посидев ещё немного и поняв, что рабочий день окончательно испорчен, она встала из-за стола и нервно заходила по комнате.
— Жаль, — еле слышно проговорила она, остановившись перед окном и глядя на улицу задумчивым, хмурым взглядом. — Хорошая была бы пара. Девочка, чудо. Сидору как раз такая бы подошла. Тихая, спокойная, а характер железный. Внутри, как будто стальной стержень. Молодая, совсем соплюшка, — Маня с сожалением покачала головой. — Ведь не старше же Подгорной княжны, но какое отличие в моральных принципах. Какая воля. Другая давно бы сломалась, а эта даже не гнётся. Мне, говорит, барон нужен, — горько усмехнулась Маня. — Да, — протянула она. — Влип ты Сидор, — Маша тяжело, обречённо вздохнула. — Влип по уши.
