Классическая ловушка.
Тогда я об этом не задумалась, а теперь абсолютно уверена, что всё это не случайность.
Ничего не выражающая нейтральная улыбка медленно сползла с лица Сидора.
— "Оп-па-па, — насторожился он. — А кто здесь говорит о случайности? И не тот ли это подарочек моей Белле от наших друзей из Империи, о котором распинался наш милый посредник? Очень уж, всё сходится. Из всего огромного каравана сохранились лишь хлопок и ткацкие станки. Ровно пять кораблей, как и было, обещано. Выходит, тот, кто подготовил эту "горячую" встречу, знал не только чьи это суда, но и кто, что и кому персонально везёт. Если подумать, такая избирательная точность о многом говорит. Правда, есть ещё то ли трое, то ли четверо, то ли ещё, сколько то там спасшихся судов, но это уже можно спокойно списать на фактор неожиданности, на нашу чёрную фанерную броню и на пушку с пулемётом".
А лоцман твой много знающий что сказал по этому поводу?
— Пропал неведомым образом, как только загрохотали пушки. Спросить не успела, — холодно блеснула глазами капитан.
— Угу. А что, пушки вот так сразу и загрохотали?
— Не сразу. Поначалу всей кучей попытались нас прижать к банке и, как я понимаю, взять там на хапок. И вот тут-то я и вылезла со своим орудием и пулемётом.
Много нехороших слухов ходило последнее время, о том, что в районе Устьинской банки пропадают суда. Вот и не стала я ждать, чтобы и обо мне со временем сказали нечто подобное. Маскировочные надстройки с пулемёта и орудия скинула и врезала одной длинной очередью по ближайшему пирату. Потом по второму, по третьему. И из орудия добавила, снарядов не жалея.
Никогда раньше не видела, как пулями перерезается лодья пополам и все кто в ней находится, — тихо проговорила Васа. — Не видела и видеть больше не хочу. Да с такими хищными соседями, не раз ещё видимо доведётся.
Ну а как наши-то увидали прорезанный мною в москитной стае свободный проход к протокам, тут-то всей толпой туда и рванули.
Вот тогда по нам и врезали все мониторы сразу из всех своих орудий. Как увидали, что их москитная стая тает, словно снег под дождём, даже близко к нам не подойдя, что "гости" могут уйти протоками, вот и сами не стали больше церемониться. Видать сильно впечатлились результатами моего усердного труда.
Как не видала я раньше, как огромная купеческая лодья взлетает высоко вверх кучей ломаной древесины: люди, груз, столб воды, ил со дна, так и век бы того не видеть.
Вот тут уже я по мониторам врезала. Вспомнила всё, чему меня учили про эти мониторы, и врезала из орудия по колёсам — единственное слабое место у монитора, как я ещё помню из курса в училище. Попала сразу, тут же двоих из них обездвижив. Хорошо выучил ты своих артиллеристов, слов нет. Но куда мне тягаться с моим одним семидесяти шести миллиметровым орудием и одним пулемётом, против их пяти ста пяти миллиметровых орудий и десяти тридцати семи миллиметровых. С моим-то одним орудием, против их пятнадцати. Конечный результат ты видел в порту.
И если б не гнилые снаряды таможни, все бы мы там и остались. И я в том числе.
— Ты так уверенно говоришь о пяти ста пяти и десяти тридцати семи, что поневоле задумываешься, откуда ты можешь так точно всё знать?
— Каждого капитана у нас в республике до посинения гоняют, чтобы они знали силуэты и названия всех боевых судов Устьинской таможни. И в первую очередь — броневых колёсных мониторов. Не будет от зубов отскакивать — не видать тебе диплома капитана, не стоять на мостике. Гальюн чистить не доверят.
Вот и я тебе так скажу. У князей Устьинских на сегодняшний день есть пять колёсных мониторов. Все они приписаны к Устьинской таможне. База у них на одном из островов устья. Название сейчас не скажу, не помню. Подчёркиваю — это положение на сегодняшний день, потому как вскоре, если ничего не поменяется, таких судов у князей будет ещё семь. Развиваются князья, не стоят на месте.
Итак, артиллерийские броненосные колёсные мониторы: "Утренняя роса", "Малиновый Пион", "Фиалка", "Ландыш" и "Жёлтый Болотный Ирис". Вооружение у всех однотипное: одна носовая ста пяти миллиметровая гаубица, снятая с немецкого артиллерийского штурмового орудия, по бортам две германские тридцати семи миллиметровые пушки, снятые с немецкого среднего танка, и два стационарных танковых 7,92-мм пулемёта на кормовых тумбах.
Ни орудийных, ни пулемётных башен, в отличие от меня у них нет. А теперь, когда я хорошенько прошлась по их открытым палубам шрапнелью и добавила из пулемёта, и с экипажами, и с комендорами к орудиям у них появились о-очень большие проблемы. Если нет готовых запасных орудийных расчётов, надолго я всю их хвалёную артиллерию вывела из строя.
Всё оружие Устьинской таможни из поставок Подгорных князей и трофейщиков. Это, похоже, нас и спасло. Снаряды у трофейщиков как водится гнилые, а князья экономят на всём, это давно известно всем. Вот тем и спаслись, чужой экономией.
Будь у них те же снаряды что у меня, Мариинской оружейной фабрики, не встретились бы мы с тобой сейчас, все бы лежали на дне.
— Хватит плакаться, проехали, — поморщился Сидор, старательно задавив возникшее чувство сильного раздражения. — С этим всё ясно. Одной данной тебе пушки, для подобного противника мало, уже ясно, — тяжело вздохнул он. — Значит, конвой изначально не должен был дойти, вот и не дошёл.
И не вини себя. Не будь у тебя персональной пушки и пулемётной пневматической системы, не таись ты так с их установкой, не прячь всю дорогу в надстройках, не был бы твой отпор столь неприятным сюрпризом для нападавших. Вообще бы никто не спасся. Ни ты сама, ни твои пять приведённых с тобой судёнышек, ни пропавшие неизвестно где ещё три или четыре судна, или пятнадцать судов, которых надо ещё найти и попытаться вернуть. А так, хоть часть, но цела. Хоть что-то. А не всего пять, как мне тут некоторые товарищи намедни обещали, — зло прищурил глаза Сидор, словно в ответ каким-то своим злым мыслям.
Будем считать, что превентивные вложения в огнестрельную артиллерию уже окупились, — медленно проговорил он. — Что ж, значит, будем и дальше работать в этом направлении.
— Не поняла, — насторожилась капитан. — Может, пояснишь, что тут у вас происходит? Я смотрю, за то время пока меня в этих краях не было, тут многое поменялось.
— Много чего происходит, ты права, — нехотя буркнул Сидор, не спеша делиться информацией. — Для тебя же сейчас главный вывод в том, что для спокойной жизни в этих водах у нас оказалось слишком мало пушек, чтоб избежать всех ловушек, — построжал он лицом. — Вот и всё пока что по данному вопросу. Большего тебе пока сказать не могу.
