— Господин? — С озадаченным выражением лица к нему приблизился серф. — Чему могу вам помочь?
Рафен взглянул на илота.
— Ты сопровождаешь этих людей на нижний уровень, верно?
— Да, господин. Там какие-то проблемы?
Он покачал головой.
— Нет. Жрец Сахиил приказал, чтоб я сопровождал эту партию… Он пожелал, чтоб я наблюдал за перемещением.
Серф кивнул.
— Как прикажете, господин.
Взмахом шок-посоха, слуга погнал солдат с рампы. Мимо него проходили потрепанные фигуры, некоторые избегали взгляда, другие изучали его с неприкрытой смесью ненависти и страха. Среди этих людей Рафен внезапно выделил одного человека — с болезненным, искаженным лицом, одетого в остатки униформы офицера СПО. Мужчина склонил голову и пока тот шел мимо, Рафен смотрел на него. Последний раз он видел этого солдата в крепости Икари, после того как почетная стража Сахиила расстреляла группу невинных. Мужчина действительно благодарил его за "дар смерти" для его сестры, которая умерла в перекрестном огне, как будто это было каким-то великим благословением. Сейчас он казался лишенным духа, пустая оболочка, испачканная кровью и ведомая только верой в святость Аркио.
Рафен следовал за группой вдоль рождающих эхо коридоров корабля в открытые пещеры темных нижних уровней. Называть их "палубы" было бы ошибкой: это пространство корпуса напоминало стигийский каньон, с пластинами, покрытыми разросшимися грибами, крутых стен. Тут и там выступали секции палубного настила, недостаточно широкие, чтоб на них пересечься с многочисленными скелетными ребрами внутренней обшивки корабля. Паутины кабелей, сетей и канатных мостов нависали друга над другом. Воины самостоятельно сооружали себе место для жизни и кровати из аварийных гамаков и выброшенных грузовых упаковок. Это было похоже на серии сломанных мостов, дугой висящих над долиной настолько глубокой, что дно терялось в полнейшей темноте.
Вновь прибывших приветствовали холодными взглядами и завуалированными угрозами. Он потерял из вида офицера СПО, когда воины начали пробираться через эту коммуну бродяг, здесь царил закон джунглей и среди групп разгорались драки за место для ночлега. Рафен оставил слугу ордена позади и прошелся по лагерю, пробираясь вдоль скрипящих трапов и меж провисающих подпорок, вырезанных из металлолома. Везде были понапичканны громкоговорители, узлами проводов каждый был присоединен к общей вокс-сети корабля, поспешная работа сервиторов под руководством инквизитора Штеля. Выплевывая отраженный звук с помехами, они проигрывали инфо-планшетную запись победной речи Сахиила на Шенлонге с вставками отрывков из Имперских гимнов. Призывники кучковались вокруг громкоговорителей и подпевали передаче. Везде был намалеван символ Перерожденного Ангела. Рафен остановился около одного такого символа и пробежался пальцами по все еще мокрой краске. Он поднес перчатку к дыхательной решетке и принюхался: это была человеческая кровь.
Десантник заглянул за край помоста, на котором стоял, заинтересовавшись, сколь многие из избранных Аркио уже встретили свою смерть во тьме ниже. Несмотря на все высокопарные слова и красноречие Сахиила, в тысячную армию, кажется, попали только самые бездушные или наиболее пылкие из жителей Шенлонга. Выбрать этих людей на службу во славу Сангвиния было оскорблением Великому Ангелу. Рафен продвигался дальше в темноту палуб, теряясь в едва освещенном пространстве. Там внизу, не будет людей, которые знают его в лицо и он не привлечет внимания. Он спрячется у всех на виду; когда Воинов Перерожденного призовут к оружию, он остановит своего брата — или умрет, пытаясь это сделать.
— СТЫКУЕТСЯ последняя группа лихтеров, — объявил своим мрачным и ровным голосом Солус, — технопровидцы докладывают, что мощность двигателей оптимальна. Все ритуалы отбытия завершены и "Беллус" готов к плаванию.
— Выполняйте, — шипя статикой, поступил приказ из вокс имплантанта на шее брата-капитана Идеона, его лицо оставалось неподвижным, — приготовьтесь к варп-переходу, когда достигнем рассчитанных координат.
Солус замешкался; другие люди может быть ничего и не заметили бы, но он служил помощником Идеона уже десятилетия и его настроение были так же четко понятно капитану корабля, как и темперамент духа-машины его судна.
— Что-то еще? — Запросил Идеон.
Когда "Беллус" начал отлетать от Шенлонга, планета вплыла в передние иллюминаторы и вместе с ней, останки "Амарео", некоторые из которых все еще догорали, влетая в верхние слои атмосферы. Солус взглянул на обломки, затем отвернулся.
— Господин, я…
С шипением хорошо смазанной гидравлики, медные лепестки люка на мостик исчезли в стенах и вместе со своей вездесущей почетной стражей в двух шагах позади, вошел Сахиил. Идеон смотрел как тот приближается своими собственными глазами и глазами часовых-сервиторов мостика, данные текли в его мозг через путаницу механодендритов, соединяющих его с командным троном. Солус замолчал, проглотив слова. Высший Сангвинарный жрец казался изнуренным, под его глазами пролегли темные круги и его лицо было бледнее, чем обычно. Через инфракрасные датчики Идеон отметил что температура кожи Сахиила чуть выше обычного. Все же он казался не менее оживленным, чем обычно и его глаза искрились также сильно, как и всегда. Жрец кивнул капитану.
— Брат Идеон, каково состояние боевой баржи Благословенного?
— Полностью готова, Сахиил, — ответил тот, — навигатор уверил меня, что молитвы-расчеты курса к Сабиену уже завершены. "Беллус" войдет в эмпиреи по расписанию.
— Превосходно. Великий Аркио требует полной отдачи. — К концу предложения голос Сахиила поднялся и он моргнул, как будто ему было сложно это выговорить. Его взгляд пробежался по мостику, по сгорбившимся хорам сервиторов, совершающих богослужения у консолей когитаторов и наткнулся на Солуса у широкого овала иллюминатора. Он позвал к себе Кровавого Ангела.
— Брат? — Невинно начал Сахиил, — Ты кажешься расстроенным. Что тебя огорчает?
Солус поднял взгляд, но не на Сахиила, а на Идеона. Капитан оставался — как всегда — недвижимой статуей, возвышающейся на командном троне. После долгих секунд Солус обернулся к жрецу.
— Сахиил, я хотел бы, чтоб ты ответил на мой вопрос.
— Спрашивай, — несколько поспешно ответил жрец.
— С каким врагом мы столкнемся, брат?
Сахиил опять кивнул.
— А, понимаю. Причина уничтожения "Амарео", да? Тебя беспокоит то, что был отдан приказ открыть огонь по кораблю ордена, не так ли?
Когда Солус не ответил, он продолжал давить.
