Радиационные штормы Армагеддона были нечестивым результатом тысячелетий бесконтрольного промышленного загрязнения планетарного масштаба и нескольких гибельных для экологии войн. Храмовник знал, что обычно они не покидали пределы пепельных пустошей Прайма и Секунд.
— Это — не радиационный шторм, — мрачно ответил Вольфрам. — Разве ты не чувствуешь их? Болезненные миазмы в воздухе?
Ансгар чувствовал. Он чувствовал их и раньше, но только не в присутствии орков.
Он столкнулся с ними во Вратах Дуранона на реликтовом мире Казалт. Испытал во время защиты Храма Бессмертного Императора на Макарис Тертии. Чувствовал на борту “Красной Резни”, когда рыцари Бранта брали на абордаж крейсер предателей.
Это было отвращение от мерзкого коварного присутствия Хаоса.
А затем схлынули все сомнения и страхи, и разум вернулся к мучительным видениям, которые он получил в разгар схватки истребительной команды с неуправляемым боевым зверем зелёнокожих.
…Он стоял на краю кратера, вокруг увядшие безмолвные джунгли и искривлённые сухие стволы деревьев… Ветер завывал, подобно изголодавшемуся зверю, разрывая лес на части… Кольцо камней, менгиры с зазубренными наконечниками устремились в разбушевавшееся небо подобно когтям…
Ухмыляющиеся лица кровожадных демонов… Нечестивые монументы потрескивали болезненной фиолетовой люминесценцией варп-магии… Грозовые фронты, окрашенные в ржавый кровавый цвет, раздувались и клокотали над головой… Воздух сгустился от пагубных миазм варпа… Смертельная барабанная дробь грома, словно богохульное оружие грохотало по расплавленной и осквернённой броне… Зарождался адский шторм… Чёрная молния ударила в камни, кровь багровым дождём полилась с расколовшихся небес… Реальность разорвалась и все ужасы варпа хлынули в мир…
— Я уже видел это: слова, которые ты сказал, всё, — изумился Ансгар, словно его самого потрясла истинность его же видений. Всё-таки ещё оставалось небольшое сомнение, которое так или иначе нужно было преодолеть, или оно могло привести их всех к гибели.
Боевые братья обернулись и смотрели на удивлённого чемпиона, было хорошо видно, что они смущены. Некоторые воззвали к Сигизмунду, своему примарху и Повелителю Человечества, одновременно касаясь священных символов на доспехах.
— Значит, нужно быть настороже, — предупредил Вольфрам, — Императору известно, что здесь происходит. Он подготовил нас стать орудием Его божественной воли и обрушить Его гневное возмездие на осквернивших этот священный мир, независимо от их происхождения и намерений.
И затем сомнения прошли, а вместе с ними страхи и даже вина, которые испытывал Ансгар, признаваясь в хаотичных видениях капеллану. Теперь он знал, что увиденное им — каким бы ужасным оно не было — правда. Император предупредил их о грядущих опасностях. Они столкнутся с величайшими испытаниями. Вот ради какой миссии их избрали. И теперь они готовы к ней. Под прикрытием вторжения Великого Зверя на Армагеддоне действовала нечестивая рука Хаоса. И когда придёт время чемпион Императора и его набожные братья окажутся на высоте.
Урглук Гурлаг осматривал результаты своей работы, и обнаружил, что пропала пила для костей, лежавшая на металлической каталке рядом с операционным столом. Болебосс сердито фыркнул, а затем что-то рявкнул в тёмный угол подземного зала. Стены помещения были из осыпавшегося рокрита, свисавшая с потрескавшихся панелей штукатурка напоминала содранную белую шкуру какого-то левиафана.
Из теней выбежал мелкий зелёнокожий в грязном хирургическом халате до пола и в маске на лице, которая ничуть не скрывала большой крючковатый нос и уши, как у летучей мыши. В руках он держал инструмент, мало чем отличавшийся от больших пассатижей. Болебосс выхватил их у невольного помощника и швырнул в завопившего от страха грота. Плоскогубцы пролетели над головой гретчина. Существо замерло, дрожа на месте и нервно вытирая руки о грязный подол фартука.
Болебосс что-то раздражённо бросил ему. Потом добавил ещё на примитивном языке своего вида и когда грот дисциплинированно повернулся, чтобы уйти, жестоко пнул металлическим ботинком. Гретчин полетел в прерывистую темноту, вопя от боли.
В мерцающем свете плохо работающих люминесцентных сфер Урглук рассматривал лежавшую перед ним мощную фигуру. Бледные натриевые лучи падали на выцветшие зелёные и красные пятна на хирургическом столе, мокрые осколки и лужи масла на полу, наглядно подтверждавшие какой великой работой он здесь занимался.
Почти всё тело болебосса было им же самим сделано и механически улучшено, но оно не шло ни в какое сравнение с гигантом, что лежал на стальном столе. Тот был, по крайней мере, на добрых две головы выше Урглука, и столь широк в тяжело аугметированных плечах, как ломовой сквиг.
Когда болебосс притащил вожака в своё тайное логово в зловонных джунглях, тот представлял собой месиво. Убежище построили не орки, они просто заняли его. Прежние владельцы стали первыми, кому повезло испытать на себе уникальные “экскременты” Урглука, хотя никто из них их не пережил. Людишки были жалкими и слабыми и имели привычку легко ломаться в отличие от грубых и живучих парней его вида.
Но теперь у него был вожак, которому повезло насладиться вниманием самого печально известного и знаменитого болебосса в многочисленных племенах Газкулла Траки, которые вторглись на человеческую планету. Не вина Гурлага, что большинство из этих племён не понимали или не ценили его биологические и технические достижения.
Это не имело значения. Он был доком такой славы, что собрал вокруг себя собственную свиту. Гретчины-рабы постоянно доводили его до белого каления, но они были необходимым злом для успешного завершения работы. Этот вожак станет его телохранителем, он буквально собрал его по кусочкам и больше всего им гордился. Ведь до сих пор его наивысшим успехом были уникально усовершенствованные киборки.
И Урглук проделал невероятную работу над вожаком, впрочем, он и сам так считал. Пациент был едва жив, когда его тело попало к болебоссу и в руках любого другого безумного дока он, несомненно, помер бы. Но Урглук отремонтировал сильно изувеченное и обожжённое тело кусками брони, найденными киборками в джунглях вокруг убежища.
И до сих пор на поцарапанном керамите ещё можно было различить аскетичные чёрно-белые узоры. Это были военные символы, которые Урглук уже видел на этой планете, и его забавляло, что они использовались, чтобы поднять вожака из мёртвых. Жестокий орочий док не был лишён иронии. Аугметика, награбленная там же, где и броня, конечно же, выглядела гораздо надёжнее, чем та, что ему доводилось использовать раньше. Хотя её и пришлось немного отлупить, чтобы заставить работать с технологиями орков, которые всё же составляли большую часть тела вожака.
