— А почему Ордо Ксенос вдруг заинтересовался Евклидом-IV? — спросил сержант.
— Поверь мне, — улыбнулся Холедай, — ордо желает истребить Железных Воинов так же сильно, как и мы. Пусть его инквизиторы и специализируются на искоренении чужаков, но враг есть враг.
— Что ж, поэтому мы здесь. Но что здесь делают Железные Воины?
Караульный Смерти посмотрел в иллюминатор. Когда-то эта станция была прекрасным местом, в котором собравшиеся жители могли наслаждаться великолепием Евклида-IV. Теперь всё здесь находилось в упадке, на стенах виднелись пятна ржавчины и сырости, а смотровое стекло покрывал мутный конденсат.
— Евклид-IV населяли интеллектуалы, — сказал Холедай. — Художники, философы. Возможно, их медитации пробудили или призвали нечто. Духовную угрозу. Возможно, Железные Воины хотят заполучить это «нечто». Или, возможно, здешний научный комплекс оказался настолько совершенным, что приобрел ценность для врага. Неважно, главное, что теперь мы знаем, где и когда убивать предателей.
— Я рад, что у Инквизиции и моего ордена здесь общие цели, — проговорил Хризий. — И хорошо, что ты вернулся, брат.
— Конечно, хорошо, — отозвался Белый Шрам, и сержант узнал улыбку старого друга. Она появлялась, только когда Холедай видел шанс помериться силами. — Я ещё раз смогу показать тебе, как сражается настоящий космодесантник.
Капитан Гэсторр придерживался тактической философии, основанной на том, что космический десантник — не солдат. Солдат может утратить хладнокровие. Солдат не пойдет просто так под яростный огонь врага — его нужно гнать туда, как скотину, или заманивать, как ребенка.
Космодесантник больше походит на пулю, выпущенную из пистолета. Он движется по указанному пути, и его не надо уговаривать нанести смертельный урон цели, к которой он направлен.
Абордажные торпеды Имперских Кулаков врезались в борт станции. Судя по надписи на корпусе, она называлась «Просвещение». Армированные носы «Цестов» пробили внешнюю оболочку комплекса, после чего штурмовые тараны преодолели ещё несколько слоев защитного покрытия.
Силовая броня защищала космодесантников от вакуума, который образовался после взрывной разгерметизации, выбросившей наружу всё содержимое внешних отсеков комплекса. Через несколько секунд после её окончания носы абордажных таранов раскрылись, и появились Имперские Кулаки. Штурмовые отделения, возглавлявшие прорыв, начали углубляться в лабиринт вентиляционных каналов и трубопроводов системы охлаждения, которые опоясывали внутреннее пространство станции.
Враги знали об их появлении. Даже при том, что в комплексе не осталось работающих датчиков, отголоски удара таранов наверняка разнеслись по всему «Просвещению». Каждый Имперский Кулак и боец истребительной команды Караула Смерти, сопровождавшей их, знали, что абордаж будет тяжелым. Их ждал ближний бой, жестокая резня.
Сражение против самого ненавистного врага в истории Имперских Кулаков. Им не терпелось начать.
Первый контакт с врагом произошел, когда Хризий заметил краем глаза создание неясных очертаний, скачущее между лабораторных стендов. На полу помещения негде было ступить от механизмов, с потолка свешивались кабели и трубопроводы. Над всем нависал громадный объект цилиндрической формы — электронный микроскоп, похожий на монументальную скульптуру. Полно мест, где могли спрятаться противники. Тот, которого заметил сержант, прыгал от укрытия к укрытию; он был человекообразным, но с какой-то коренной неправильностью в облике. Кожа существа обвисала, как листья с ветки, а слишком длинные конечности гнулись под странными углами.
Мутанты.
Немедленной целью сержанта стал близкий контакт с противником. Это был первый принцип Доктрин Штурма, которые Хризию при обучении внедрили во сне. Он бросился вперед, снося оборудование, ударом ноги отбросил стол; во все стороны разлетелись пробирки и прочая лабораторная посуда. Уже начиналась перестрелка: звучало громовое стакатто болтеров Имперских Кулаков, в ответ блестели красные вспышки лазерного огня. Сержант увидел новых врагов, укрывшихся за баррикадами из перевернутых стендов и опрокинутого инвентаря. Создания, одетые в разношерстное черно-желтое обмундирование, выделялись разнообразными мутациями. В одно мгновение Хризий заметил кожу немыслимых цветов, покрытую фигурными пятнами, когти и хвосты с жалами, рваные крылья, иссушенную и усыпанную волдырями плоть.
Гестион, бежавший впереди командира, опустил плечо и пробил насквозь панель когитаторных экранов, после чего врезался в мутанта с щупальцами, укрывавшегося за ней. Сбитый с ног противник попытался открутить космодесантнику голову, но Имперский Кулак с размаху ударил врага о покрытый белым кафелем пол, расколов ему череп. Затем Гестион пробил цепным мечом грудь второму мутанту. Пронзительное жужжание зубьев перекрыло даже предсмертный вопль твари и звуки стрельбы; это был звук близкой победы.
Перепрыгнув через баррикаду из предметов мебели, сержант застрелил одного из противников в грудь ещё до того, как коснулся пола. У убитого были крупные фасеточные глаза и ротовой аппарат, как у насекомого. Взмахнув цепным клинком, Хризий рассек второго в поясе, а обратным ударом отрубил ногу третьему. Имперский Кулак почти не обратил внимания на следы скверны, отмечавшие их плоть, — враги умерли, пятная свежей кровью его золотисто-желтую броню. Сержант растоптал упавших мутантов, чувствуя, как отдается в ступнях хруст их костей.
Новые твари, привлеченные криками собратьев, бежали к месту боя с автоганами и лазерным оружием. Один из мутантов, стреляя на ходу, бросился на Гестиона. Гордо возвышавшийся над ним Имперский Кулак забил противника до смерти, пока от желтого доспеха отскакивали пули и лазразряды. Гестион часто получал ранения, и так же часто Хризий читал ему лекции о том, что долг космодесантника — не только убить врага, но и сохранить при этом себя, свою броню и оружие. Однако Гестион, вплоть до последней клетки своего огромного тела, был начисто лишен инстинкта самосохранения.
В лабораторию врывались сотни мутантов, радиоточки изрыгали приказы и призывы биться насмерть. Отделение Хризия на мгновение остановилось; под их ногами лежали трупы мутантов первой волны, новая волна неслась прямо на космодесантников.
— Гестион! Держи позицию, атакуй по моему сигналу, — приказал сержант. — И займи укрытие!
— Узрите же поработителей! — раздался резкий, неприятный голос из динамиков вокс-аппарата на потолке. — Провозвестников порядка! Поработителей вашего рода! Смотрите, как они падут, и упивайтесь их предсмертными воплями!
