«Это прекрасно! Мне так этого не хватало!» — сказал Голант’.
«Прекрасно, друг мой; но как ты предлагаешь нам сесть?» Ф’лессан едва не рассмеялся. Еще час назад он и не думал, что ему придется решать такую проблему — и решать ее быстро.
«Я приземлюсь на воду так же аккуратно, как и всегда», — ответил Голант’, забывший от радости полета, что левое крыло почти не слушается его.
Позже Эррагон и Д’рам, наблюдавшие за ними с порога Прибрежного холда, сказали, что приземление — вернее, приводнение — вышло вовсе не плохим, с учетом всех обстоятельств. Голант’, скользивший по воздуху без помощи других драконов, пытался затормозить, но безуспешно: он не смог сохранить равновесие и завалился набок, коснувшись воды кончиком левого крыла, отчего его развернуло… Но тут его аккуратно подстраховали сопровождающие, так что в итоге он приземлился на воду, успев даже сложить крылья. Без летной упряжи Ф’лессан потерял равновесие и свалился, хотя потом ему все-таки удалось притвориться, что он просто решил нырнуть.
«Прости, — сказал Монарт’. — Я должен был поймать тебя, Ф’лессан. Мы еще не вычислили, как это делать. Поднять Голант’а — одно дело, и совсем другое — опустить его вниз. По крайней мере, вода мягкая».
«Ни капли она не мягкая!» — возмущенно ответил Ф’лессан.
Хотя его тяжелая летная куртка вымокла и стесняла движения, он вынырнул на поверхность и поплыл к Голант’у, который встревоженно озирался по сторонам.
«Как твое крыло, в порядке?»
«Кажется, да. — Голант’ расправил крыло, насколько это было возможно. Волны лизали кожистые перепонки, теплая вода омывала больной сустав. — Как приятно!»
Ф’лессану удалось сделать не больше семи-восьми гребков, когда его протянутая рука наткнулась на дельфиний плавник. Всадник благодарно ухватился за него, и дельфин доставил его прямо к дракону. Остальная стая плыла позади, издавая восторженные крики, зовя по имени его и Голли, дружно улыбаясь, когда он оглядывался.
— Берег, Флесс? Берег? — спросила его Альта. Позади он видел Дика и Тома. Еще пятеро дельфинов
Прибрежного ходили на хвостах вокруг Голант’а. Он слышал, как восторженно они щелкают и свистят.
— Мы заботимся о Голли. Оставь одежду на берегу, Флесс!
У Ф’лессана не было выбора: похоже, сегодня утром вообще никто не давал ему выбора и не интересовался его мнением. Что ж, по крайней мере, он мог подчиниться с достоинством. Эскорт дельфинов провожал его до берега, пока он не почувствовал под ногами дно.
На берегу его встретил ухмыляющийся Д’рам, который подал полотенце, помог снять куртку и разложил ее на песке, чтобы она как следует высохла. На пляж приземлились Зарант’а и Тай; Монарт’ издал короткий трубный звук, а Т’геллан наклонился к зеленой всаднице и что-то сказал ей. Ф’лессан увидел, как Тай нахмурилась, потом кивнула. Монарт’ поднялся в воздух, он и остальные драконы исчезли. Зарант’а плюхнулась в чистые воды залива и поплыла к Голант’у и дельфинам, которые плавали вокруг.
Тай поспешила к Ф’лессану, стаскивая на ходу куртку и шлем; Ф’лессан понял, что они говорили с Т’гелланом о чем-то очень важном. Девушка выглядела задумчивой.
— Именно те люди, которых я хотел видеть, — крикнул Эррагон, помахав рукой Ф’лессану и Тай. — У меня есть все нужное вам оборудование для дистанционного управления телескопом.
Ф’лессан и Тай радостно замахали в ответ, воодушевленные хорошей новостью.
Затем на ступени вышел услышавший шум мастер Вансор, а с ним и Лайтол. Когда Тай добралась до Ф’лессана, тот выжимал мокрую рубаху, пытаясь сохранять равновесие.
— Молодец, что нырнул, — гордо и вместе с тем смущенно улыбнулась ему Тай.
— Правда? Ты так думаешь? — спросил он, поддразнивая девушку.
Как раз в этот момент левая нога подогнулась; Тай едва успела поддержать его.
— Я забыл палку, — сквозь стиснутые зубы проговорил Ф’лессан.
Эйфория полета рассеялась. Он оглядел пляж, взглянул в сторону холда: долгий путь для хромого человека. Ему вовсе не хотелось упасть на глазах у Лайтола и Д’рама. Особенно перед Лайтолом. Это было бы оскорбительным, унизительным для него самого. Он по-прежнему был калекой. Его дракон все еще страдал от раны. Он никогда не станет прежним — беспечным и уверенным бронзовым командиром крыла из Бенден-Вейра!
— Мы так внезапно собрались, — усмехнулась Тай, подставляя ему плечо, чтобы он мог опереться, так естественно, словно они всегда так и ходили. — К тому времени, как мы дойдем до порога, ты успеешь высохнуть.
— Дай-ка мне рубашку, Ф’лессан, — проговорил старый бронзовый всадник, потянув из безвольной руки Ф’лессана не отжатую рубаху. — Думаю, мокрые штаны ты тоже захочешь снять. Пойдемте в дом. Я сбегаю вперед и все приготовлю.
Ф’лессан заставил себя идти с той же скоростью, что и Тай, подстраиваясь под ее шаг. Он говорил себе, что прогулка по длинному пляжу Прибрежного станет просто очередным шагом на пути к выздоровлению. В конце концов, меньше месяца назад они с Голант’ом чуть не умерли.
— Что за суматоха? Кто прибыл? — спрашивал Ван-сор, широко раскрыв незрячие глаза. — Эти дельфины так громко трещат, что я ничего не могу разобрать. Они очень возбуждены. Флесс? Флесс, говорят они? Может ли это быть Ф’лессан? Разве ты не говорил мне, Лайтол, что он и его дракон серьезно ранены?
— Да, Вансор, они были ранены, — подойдя к нему, заговорил Лайтол. — Но сейчас они вместе здесь, чтобы обсудить с тобой работу телескопа в Хонсю.
«Они вместе». Эти слова Лайтола эхом отдавались в мозгу Ф’лессана, он чувствовал, как его глаза наполняются слезами — но то были вовсе не слезы жалости. Скорее он гордился победой, которую одержал Лайтол, пережив потерю своего коричневого Ларт’а. Лайтол создал свою жизнь заново — не единожды, а три раза.
Эта мысль так потрясла его, что он пошатнулся и оперся на плечо Тай, которая тут же поддержала его.
Как она это делала всегда — и будет делать всегда. Она — и Зарант’а.
«С тобой все в порядке?» — встревожено спросил Голант’, прервав игру в воде с Зарант’ой и Тирот’ом; дельфины продолжали резвиться вокруг них.
«Все нормально. Совершенно нормально!» — ответил Ф’лессан.
Вскоре Зарант’а станет достаточно тренированной и опытной. Ее сил вполне хватит на то, чтобы поднять Голант’а на достаточную высоту. Тай и Зарант’а были неотъемлемыми частями нового будущего, которое он пытался создать для всех всадников и всех драконов, желавших новых удивительных приключений.
Воспрянув духом, Ф’лессан обнаружил, что теперь ему особенно трудно передвигать ноги не торопясь: прежде в таком настроении он немедленно сорвался бы и побежал. Боль в левой ноге стала казаться чем-то незначительным, пусть даже он и не мог идти быстрее.
